— Ужасно! — воскликнул Том. – Знаешь, мам, я не верил, что вы помиритесь. Но папа сказал, что все устроит. Что он хочет исправиться и чтобы все стало как раньше, до того, как вы начали ссориться.

И ножом Том не сумел бы резануть ее больнее, чем этими словами.

— Том прибежал ко мне и рассказал, что приехал твой муж…

— Бывший, — вставила Кэтрин.

Она знала, какое коварство кроется в мелочах. Стоит один раз промолчать — и ты уже как будто согласишься: мол, да, муж. А потом пошло-поехало: брось, вы же семья, семья должна жить вместе, он наверняка раскаялся, прости его, ты же его любишь, посмотри, как страдает мальчик…

— Бывший муж, и бывший муж сказал, что хочет помириться с тобой, но вообще вы сбежали от него…

— Да, я знаю эту историю, — устало вздохнула Кэтрин.

— И я решила, что надо вызвать полицию. Если все пойдет хорошо, вы просто скажете, что произошла ошибка. Или… не откроете дверь. А в худшем случае помощь и впрямь может понадобиться.

— А пока полицейские ехали, мы смотрели в окна, чтобы папа ничего тебе не сделал, — добавил Том.

Кэтрин закатила глаза. Дэвид был очень близок к тому, чтобы повалить ее на диван прямо в гостиной, задрать подол платья и овладеть ею. Интересно, сочли бы они это за «что-то сделал»? И как бы она потом объясняла все Тому? Он еще не дорос до разговора о птичках и пчелках и тем более — о том, что это за странная форма борьбы, в которую иногда вступают взрослые.

— Вы проходите, — сказала Кэтрин.

В этот момент из-за поворота вылетел автомобиль. Водитель ударил по тормозам, раздался механический визг. Дверцы распахнулись, и оттуда выскочили с видом бойцов спецподразделения Сэм и Грэй.

— О, мальчики! — воскликнула мисс Грэхем. — Им я тоже позвонила, — призналась она Кэтрин.

Грэй держал в руках бейсбольную биту. Сэм был одет в огромную дутую куртку. Один явно намеревался наносить удары, другой — принимать их на себя. Вражеские, разумеется. Но лица у обоих были одинаково свирепые. Кэтрин не смогла сдержать улыбки. Защитники.

Улыбка из ироничной стала растроганной. Они ведь и вправду мчались ей на помощь.

— Где он? — прорычал Грэй, подбежавший первым.

— Спрятался, гад? — Сэм тяжело дышал, будто пробежал стометровку, а не несколько ярдов. — Ну мы его…

— Сэм, спокойно, опасность миновала, — заверила его Кэтрин. — Мисс Грэхем, что вы им сказали?

— Что в твой дом проник мужчина, подстерег тебя и удерживает там. Чистую правду.

– Да уж, ни слова лжи, – усмехнулась Кэтрин.

Том повис на Сэме. Вообще-то по законам жанра он должен был с пиететом относиться к Грэю. Тот был гораздо больше Сэма похож на супермена из комиксов. Но пути Господни неисповедимы… Может быть, Тому сейчас нужен был больше добрый друг, которому он мог бы доверять, чем кумир. Хотя Грэй мало-помалу занимал свое место в мире Тома — место приятеля-защитника, с которым шутки плохи.

— Опасность миновала, — сообщила она парням. — Пойдем выпьем чего-нибудь?

— И я? — обрадовался Том.

— И ты. Молока.

12

Кэтрин, конечно, сказала, что опасность позади, но сама в это не очень-то верила. Дэвид знает теперь, где она живет. Нетрудно догадаться, где она работает. Он пришел за ней — и не получил желаемого. Пока, по крайней мере.

Значит, он вернется. Это лишь вопрос времени.

Пока они сидели в гостиной — странная компания: молодая женщина, пожилая леди, ребенок, парень с бычьей шеей и парень с лицом агнца, — она чувствовала себя более-менее в безопасности. Ей очень хотелось успокоиться — и она успокаивалась. Но разум ее не спал.

Мало-помалу успокоились все. Том стал клевать носом, мисс Грэхем — тоже. Кэтрин понимала, что нужно отправлять сына спать, а гостей отпускать по домам, но панически боялась остаться одна. В чем она честно и призналась.

— Так нет проблем, дорогая! Мы все можем заночевать у тебя.

— Ага. Только мне надо встать пораньше, а то на работу в таком виде не пойдешь… — Сэм смущенно поправил черную толстовку, с которой злобно скалился получеловек-полуволк. Надел для устрашения врага.

— Спасибо. Спасибо, спасибо! – Кэтрин готова была расцеловать всех и каждого.

Она постелила мисс Грэхем в спальне для гостей, Сэму на кушетке в комнате Тома, а Грэю – на диване в гостиной.

Справившись с делами, Кэтрин пошла в душ и долго-долго стояла под струйками горячей воды, чувствовала, как она стекает по коже, включала воду такой температуры, чтобы становилось больно, потом, когда в голове уже мутилось от жара и пара, обливалась ледяной водой. Вышла из кабины, завернулась в огромное мягкое полотенце, протерла запотевшее зеркало рукой и увидела усталую женщину, которая вот-вот упадет и больше не поднимется — или же станет волчицей.

Ее пронзил, как длинная тонкая игла, внезапный страх. А что, если Дэвид явится с пистолетом?

Кэтрин похолодела. Повинуясь внезапному порыву, прошла в комнату, взяла телефон и по памяти — сама себе удивилась, она не заучивала его специально, — набрала номер Грега.

Он ответил почти сразу, как будто ждал от нее звонка.

— Слушаю. – Уверенное, спокойное, в то же время требовательное слово. В него верилось: Грег действительно слушает.

А что ему сказать?

— Привет, это Кэтрин.

— Привет… — Он растерялся, всего на секунду, но растерялся. Все-таки – не ждал звонка, а если и ждал, то не от нее.

Она не подумала заранее, что сказать ему, зря. Повисло молчание. Кэтрин хотела бы сказать какую-нибудь пустую, симпатичную глупость, чтобы завязать разговор, но не получалось: в горле будто застрял ватный ком. Это же чистое бесстыдство — звонить мужчине в такое позднее время, и тем более — жаловаться на свои проблемы. Но кто защитит ее, кроме него?

— Кэтрин, что-то случилось? — с неподдельной тревогой спросил он.

— Нет. Да. Не знаю, – честно ответила она.

— Господи… В чем дело?

— Долгая история.

— Расскажи мне конец.

— Мой бывший муж меня нашел.

— Это плохо?

— Очень.

— Ты одна сейчас?

— Нет. У меня полный дом народу, они все милые и замечательные, но… Но я все равно чувствую себя в опасности. Наверное, ты подумаешь, что это блажь избалованной девчонки.

— Я подумаю что захочу. И ты никакая не девчонка, тем более не избалованная. Я скоро приеду.

— Тебя не…

— Перезвоню тебе из машины. Пока. Держись там.

Гудки в трубке. Кэтрин выдохнула и легла на кровать, на спину. Стала ждать.

Он перезвонил всего через три минуты и разговаривал с ней все время, пока вел машину к ее дому. Ни Сэм в дутой куртке, которая делала его плечи много шире и отлично могла смягчать удары, ни Грэй с бейсбольной битой в гостиной, ни мисс Грэхем со своим неуемным темпераментом и предприимчивостью, ни пистолет в руке, ни целая армия полицейских под окнами не могли подарить ей такой уверенности и защищенности, как голос Грега в трубке телефона.

Голос — и еще то, что он ехал к ней.

Грег настоял. Кэтрин протестовала, отпиралась долго и нудно, но не очень энергично: она чувствовала, что Грег прав. После того как приличия были соблюдены и она продемонстрировала ему, что идет на это исключительно под его невыносимым давлением, а так она ни за что бы не согласилась, Кэтрин и Том переехали к Грегу.

Это был самый разумный выход, но Кэтрин все равно чувствовала себя неуютно. Только в нападении возможно победить. Она же просто пряталась, оттягивала Момент новой встречи с Дэвидом и раздувала в себе слабенькую надежду, что ему попросту надоест ее искать и он отступится.

Не отступится. Кэтрин знала. Том может надеяться, может делать вид, что его вообще все это не касается, может делать вид, что не боится… Хотя он боялся. Чувствовал каким-то своим детским чутьем, что над его маленьким миром нависла опасность.

Он только один раз спросил у Кэтрин:

— Мама, ты хочешь помириться с папой?

— Я хочу, чтобы я и папа жили мирно, — ответила она, подумав. — На разных континентах. Или хотя бы в разных городах. И чтобы вы встречались, если вам захочется. Или, если захочется, не встречались. И чтобы никто никого не боялся.