— Да, и с тех пор я собирала информацию, продумывала детали, делала необходимые расчеты, словом, работала не покладая рук.

— Вижу, ты по-настоящему предана своему делу.

— Верно.

— И готова поставить свою подпись под договором?

— Спрашиваешь!

— Но прежде тебе придется заполнить и подписать множество разнообразных бумаг. Можем просмотреть их сейчас, а можешь, если хочешь, взять их с собой домой и изучить хорошенько.

Дана широко раскрыла глаза — победа все-таки застала ее врасплох.

— Так ты готов дать мне инвестицию?

— Готов. Предполагаемая выгода от твоего бизнеса должна с лихвой покрыть наши расходы. Мы дадим тебе денег — а дальше все будет зависеть от тебя.

— Давай просмотрим бумаги! — воскликнула Дана, едва сдерживаясь, чтобы не вскочить и не запрыгать от радости и облегчения.

— Копии документов у тебя есть? — поинтересовался Кейн, складывая ее бумаги в одну стопку.

— Конечно.

— Тогда эти я оставлю у себя.

От радости Дана была словно в тумане. Не может быть! — повторяла она мысленно. Я сделала это! У меня получилось!

Кейн разложил перед ней документы и объяснил их значение во всех деталях, время от времени задавая вопросы, чтобы убедиться, что Дана правильно понимает все пункты и знает, что ждет ее в случае банкротства. Затем Дана аккуратно поставила на каждом документе свое имя. Вслед за ней бумаги подписал Кейн: теперь их договор превратился в официальный контракт, имеющий законную силу.

— И все? — изумленно спросила Дана.

Кейн добродушно улыбнулся.

— Деньги уже сегодня переведут на твой счет. Если хочешь, можешь после обеда отправляться за покупками.

Дана почувствовала, что губы сами собой расплываются в широчайшей улыбке. Получилось! Ну, что-то теперь скажет папочка? Он отказался ссудить ее деньгами — если только Дана не согласится играть по его правилам! Твердил, что без него она ни на что не способна! Что ж, теперь он убедится, как ошибался!

— Поздравляю, Дана, — с какой-то странной интонацией произнес Кейн и поднялся из-за стола.

— Спасибо! — в восторге выдохнула она.

Вот Кейн — совсем не такой, как ее отец! Он честный и объективный: ни их былой роман, ни горечь разрыва не помешали ему оценить ее деловые способности…

Кейн вышел из-за стола и протянул ей руку. В ответ Дана радостно протянула свою. О загадочном пирате она и не вспоминала, пока… пока сильные пальцы Кейна не сомкнулись на ее ладони.

И вдруг все вернулось — яркие огни, шум, грохот музыки. Она снова танцевала с ним: прикосновение теплой руки посылало ей чувственные сигналы, голова кружилась от пьянящего ощущения собственной вожделенности. Кейн легонько погладил пальцем ее запястье — и пульс зачастил как сумасшедший. Она не отрывала глаз от белой рубашки Кейна, за распахнутым воротом которой виднелся сужающийся книзу островок темных курчавых волос…

— Кармен… без маски.

Едва слышный шепот громом отдался у нее в ушах.

Это он! Таинственный пират! Сомнений нет! Только он мог узнать в ней Кармен!

Внезапно открывшаяся истина потрясла ее, словно удар молнии. Дана взметнула на Кейна растерянный взгляд. Он, не отрываясь, смотрел на нее, и во взгляде его светилось то же потрясенное узнавание, сдобренное чуть насмешливой улыбкой. «Ну-ка, — словно говорил он, — попробуй отрицать, если сможешь!» Но Дана и не собиралась ничего отрицать: она поймана, скрыться некуда. Как и он. Оба узнали друг друга; правда открылась, и между ними нет больше места неизвестности и недомолвкам.

Кейн отпустил ее руку и легонько, кончиками пальцев погладил по нежной щеке.

— Хотел бы я знать, — прошептал он, не сводя с нее горящего взгляда, — ощутим ли мы то же самое… если будем знать… что я — это я… а ты — это ты?

Дана не могла ни шевельнуться, ни ответить. Этот вопрос преследовал ее с той самой секунды, когда двери лифта открылись и перед ней предстал Кейн Уильямс во плоти. И теперь этот вопрос эхом отдавался у нее в мозгу, заглушая все иные голоса — в том числе и голос рассудка.

Он шагнул к ней, обнял за талию и приподнял ее голову за подбородок. Дана бестрепетно смотрела ему в лицо. Вот она и увидела пирата без маски. Губы его склонялись все ближе, ближе — и Дана не собиралась избегать поцелуя. Ее охватило то же счастливое безрассудство, что и тогда, на балу; не думая о последствиях, она жаждала одного — узнать, как это будет теперь.

Кейн прильнул к ее губам. Дана прикрыла глаза, всецело отдавшись наслаждению. В поцелуе Кейна не было требовательности — только нежность, утонченность, ласка. Он пробовал ее на вкус, пил маленькими глотками, словно драгоценное вино, чувственно проводя языком по губам, но не вторгаясь внутрь. И сама нежность этого поцелуя доводила Дану до исступления, заставляя содрогаться в предвкушении чего-то большего.

Мечты одиноких ночей сбылись: Дану целовал мужчина, которого она когда-то любила всем сердцем, по которому тосковала долгие унылые годы. Как мечтала она повернуть время вспять и вновь испытать те радость, волнение и кипучую страсть, которые они в давние времена делили друг с другом! Не помня себя от счастья, Дана обняла Кейна за шею и прижалась к нему всем телом, молчаливо моля о более страстном поцелуе.

Он зарылся рукой в ее густые кудри, а другую руку — ту, что лежала на талии, — опустил ниже и с силой прижал бедра Даны к своим. Дана с особой ясностью ощутила, какие они с Кейном разные — и вдруг ей безумно, до боли захотелось увидеть его обнаженным, возбудить в нем желание, слиться с ним воедино. Забыть о годах, проведенных в разлуке, — пусть все будет, как в первый раз…

Кто из них первым углубил поцелуй? Этого Дана не знала, да и не хотела знать. Это просто случилось: языки их встретились, и томительное предвкушение разрешилось взрывом страсти. Они сливались в поцелуе, не в силах насытиться друг другом, забыв о гордости, о самообладании, о приличиях — обо всем, решительно обо всем заставили их забыть взбунтовавшиеся первобытные инстинкты.

Дана ощутила тугое давление возбужденного мужского естества и, в восторженном самозабвении крепче прижавшись к Кейну, задвигала бедрами. Он в ответ сжал рукой ее ягодицы и еще теснее прижал к себе, не скрывая, да и не желая скрывать своей чувственной жажды.

Оторвавшись от ее уст и глотнув воздуха, он прошептал хрипло:

— Мы оба этого хотим.

— Да…

Не только голос — все тело Даны откликнулось на эти слова.

— Не здесь, — с трудом выговорил Кейн. — Не здесь и не сейчас.

— Ох!

Она и забыла, что они стоят посреди кабинета. Туман возрожденного желания застилал ей глаза, и все происходящее казалось сном.

Кейн взглянул ей в глаза. Шоколадно-карий взгляд его проникал, казалось, в самую душу.

— Сегодня вечером ты свободна?

— Да…

Сладостное облегчение охватило Дану — он готов продолжить начатое!

— Я приеду к тебе. В девять.

— Ко мне?

Но откуда он знает?..

— В документах есть твой адрес, — объяснил Кейн.

— А-а. Если хочешь, приезжай пораньше. Я приготовлю ужин и…

— Нет. До девяти я занят.

— Занят? — Дана поймала себя на том, что последние несколько минут только и делает, что как попугай повторяет его слова.

— Ты тоже скоро начнешь работать до девяти. Если, конечно, настроена серьезно вести свое дело.

— Да… да, верно.

Дана не узнавала себя — взрыв страсти заставил ее забыть даже о заключенном контракте!

Отступив на шаг, Кейн пригладил ее растрепанные кудри.

— Мне всегда нравились твои волосы, — заметил он с лукавой усмешкой.

— Так это волосы привлекли тебя в Кармен? — спросила Дана, надеясь, что ответ будет «да» — ведь это означало бы, что Кейн помнил о ней.

Он пожал плечами, и глаза его слегка затуманились.

— Скорее, вся она. Кармен — очень сексуальный образ.

Это верно, подумала Дана. И все же такой ответ ее разочаровал.

— Как и корсар, — почти машинально откликнулась она.

— Счастливое совпадение. А сегодня — еще одно. Но вечером совпадений не будет. Все произойдет по нашей воле, верно, Дана? — И, прищурившись, Кейн вгляделся в ее лицо.