Но вот теперь, перед Рождеством, неожиданно решил наведаться в эти края. Обычно в это время года он отправлялся в какое-нибудь экзотическое место, подальше от холодной Канады, на острова или на Восток. Но его вдруг потянуло в Новую Шотландию: надо же проверить, как идут дела в отеле во время рождественских праздников.

Дэвид снова посмотрел в сторону коттеджа. Из трубы поднимался дымок — значит, она дома. Ну что ж, можно пойти проведать мисс Мартин. Ничего в этом такого нет... Надолго он там не задержится, так как его ждут срочные дела. Бизнес есть бизнес, даже в канун Рождества.

Дэвид поежился, неожиданно почувствовав, что замерз на холодном ветру. Он застегнул молнию теплой куртки повыше, засунул руки в карманы и зашагал вниз по тропе. Подойдя к коттеджу, он услышал звуки музыки и голос Джо, подпевавшей популярной мелодии. Дэвид остановился в нерешительности: может, не стоит нарушать покой хозяйки? Ну нет, глупо сомневаться. Он постучал в дверь.

— Входите! Открыто!

Комната была такой же, как он помнил, — чистой, уютной, разве что привычного оборудования не хватало. На стенах, на балках потолка висели самодельные рождественские украшения. Топился камин, поэтому в помещении было даже жарко. Джо сидела за столом, перед ней лежали какие-то металлические пластинки, в руках она держала крошечный паяльник.

Дэвиду казалось, что он хорошо помнит ее — хорошенькая девушка с темными волосами, большими глазами, тонкими чертами лица. Такая, сразу привлекает к себе внимание. Сейчас, вроде, все было то же самое, однако... Может быть, память его подводит? Могла ли она за эти несколько месяцев превратиться в настоящую красавицу?

Но тут Джо встала из-за стола, и Дэвид так и обмер — вместо прелестной точеной фигурки, которой он восхищался, располневшее тело, округлый живот.

Его взгляд сказал Джо все. Она знала, что, если он когда-нибудь появится здесь, ей будет трудно скрыть свое положение, но она никак не ждала такой реакции. Это было не просто удивление, даже не шок. В его черных глазах появилось злое, прямо-таки свирепое выражение.

Джо, несмотря на замешательство, решила вести себя так, словно его появление ровно ничего для нее не значило.

— Доброе утро, — сказала она вежливо. — Вот так сюрприз!

Неужели это ее голос? Она слышала себя будто со стороны...

— Для меня тоже, — сухо заметил он, оглядев ее с ног до головы. — Можно тебя поздравить с замужеством? Только я не вижу на пальце обручального кольца. Или ты придерживаешься моды и не носишь его?

Джо вскинула голову:

— Нет. Я не замужем.

На губах Дэвида появилась мерзкая ухмылка:

— Так от кого же этот ребенок? Неужели от того типа, что работает в кухне? Ну, белобрысого такого?

— Ты о Гарри? — переспросила удивленная его наблюдательностью Джо. — Нет, конечно.

Дэвид рассмеялся, правда, как-то делано:

— Хорошо, что не от него. Меня он всегда раздражал, скользкий тип, и тебе не подходит. Так кто же счастливый отец? Какой-нибудь загорелый красавец, чемпион по серфингу, с которым ты познакомилась на пляже?

— Собственно говоря, Дэвид, это не твое дело, — сдержанно ответила Джо.

Он вдруг кивнул:

— Вот это точно. Слава богу, не мое. Хорошо, если тебе самой известно, кто отец ребенка.

Джо даже задохнулась от негодования:

— Что ты имеешь в виду?

— Да ты ведь не единственная женщина, которая, оказавшись беременной, не знает, чье имя поставить в графе «отец», — пояснил он, криво усмехаясь. — Думаю, мне просто повезло, что у нас с тобой летом ничего не было, не то, тебе пришло бы в голову навязать мне отцовство.

Тут Джо не выдержала. Ее охватила такая ярость, что она чуть было не бросилась на наглеца с кулаками.

— Ты не имеешь никакого права даже предполагать такое! — закричала она. — И вот что я скажу: если бы даже ребенок был от тебя — а я безумно рада, что это не так, — то в жизни не поставила бы тебя об этом в известность. Очень мне надо связываться с тобой!

Они сверлили друг друга взглядами — злые глаза, нахмуренные брови. Стояли, сжав кулаки, — два врага, да и только. И тут неожиданно Джо с ужасом осознала, что сдерживаться больше не может, и расплакалась. А ведь когда-то поклялась, что ни за что на свете не проронит ни одной слезинки.

— Черт побери... — пробормотала она, нервно вытирая слезы со щек одной рукой, а второй роясь в кармане в поисках носового платка.

А упрямые слезы все катились из глаз. Перед ней вдруг появился белоснежный мужской платок.

— Спасибо, — буркнула она.

— Не за что, — был ответ.

Она вытерла слезы и высморкалась. Платок был безнадежно испорчен.

— Я постираю, — пробормотала она.

— У меня для этого есть работники в отеле, — напомнил он, забирая у нее платок.

Джо увидела, что он смотрит на нее совсем другим взглядом и виновато улыбается.

— Извини. Извини за все гадости, которые я наговорил тебе сгоряча, — сказал он.

Джо искренне удивилась: как, Дэвид Пойндекстер извиняется? Небывалый случай! Она с облегчением вздохнула, стараясь сдержать ответную всепрощающую улыбку. Что сказать ему? Джо только кивнула и предложила:

— Хочешь кофе?

— Да. Спасибо.

Она немедленно направилась ставить чайник, чувствуя спиной его взгляд. Конечно, она двигалась не так грациозно, как раньше. К тому же, если бы предвидела, что Дэвид появится сегодня, то хотя бы надела что-нибудь более приличное, чем этот дурацкий балахон, да еще подкрасилась бы.

Ладно, перестань! — одернула она себя. Не так уж и важно, как я выгляжу. Ему теперь до меня вообще нет никакого дела. А его реакция вполне объяснима, продолжала размышлять Джо. Ведь я же отказалась переспать с ним, что для такого, как Дэвид, стало ударом по самолюбию. И вот он приходит и видит, что я в положении — значит, кому-то другому уступила. Еще один удар.

Она поставила чашки на стол. Дэвид кивнул на ее живот и поинтересовался:

— Когда он должен родиться?

— В середине февраля.

Вот теперь он произведет несложный подсчет и определит, что Джо была уже беременна, когда встретилась с ним в июле. Молчание со стороны Дэвида подтвердило ее подозрение. Только бы ничего другого не пришло ему в голову.

— Не достанешь ли молоко? — попросила она с явным намерением отвлечь его.

Дэвид стал озираться вокруг, припоминая, где летом Джо держала молоко. Кажется, под раковиной в тазу. Но там уже никакого таза не было.

— Молоко там, — указала Джо на предмет своей гордости — большой белый холодильник.

Дэвид удивленно поднял брови:

— Так тебе удалось починить его?

— Это же новый — правда, подержанный. Тот был серый... Теперь, когда наладили проводку в доме, все работает. Вообще, здесь просто замечательно жить. Двери и окна плотно закрываются, крыша не течет. — Говоря все это, Джо преисполнилась благодарности к Дэвиду. — Спасибо тебе за то, что организовал тут ремонт, — сказала она, слегка покраснев.

— Не за что... Вижу, ты перешла на миниатюры, — сказал он, бросив взгляд на стол. — Это, пожалуй, легче, чем металлические конструкции, над которыми ты трудилась летом.

— А-а... Да. Сейчас мне было бы неразумно возиться с тяжелыми железяками, — ответила Джо, криво усмехнувшись. — Раз уж так все получилось.

Он кивнул, взгляд его ничего не выражал. Интересно, о чем он сейчас думает? Предполагает ли, что Джо вела себя с другими мужчинами менее сдержанно, была более доступной, в результате чего и забеременела? А может, удивляется, чем это она привлекла его летом?

Дэвид внимательнее присмотрелся к разложенным на столе деталькам.

— Что это ты делаешь? — поинтересовался он, взяв цепочку, сплетенную из медных и никелированных колечек.

— Украшения. Вот это будет пара серег, а вон из того получится ожерелье.

— Симпатично, — одобрил Дэвид, покрутив все по очереди в руках. — И весьма оригинально. Хорошо продается?

— Сейчас не очень, — призналась Джо, пододвигая ему чашку с дымящимся кофе. — Надеюсь заготовить побольше украшений к лету, когда сюда наедут туристы.