Зарегистрировавшись, Дарио поднялся в свой номер, принял душ, облачился в смокинг и направился вниз.

Вокруг он не видел ни одного знакомого лица. Его тоже никто не знал. Он прошел к стойке бара и заказал себе виски. Боже! Кому все это нужно? Ему-то и требуется всего лишь переговорить со своей сукой-сестрой и тут же свалить отсюда.

Рудольфе Кроун вцепился в руку проходившей мимо его столика Лаки. Он был пьян, волосы потными прядями свешивались на лоб.

— Мы сделали это, девочка, мы это сделали, — мурлыкнул он.

Лаки грубым движением вырвала свою руку. Не было такого месяца, чтобы Рудольфе Кроун не опоздал со своим очередным взносом. А во время профсоюзной забастовки он вообще попытался выскользнуть из ее рук, так что ей пришлось вновь напомнить ему о своей первоначальной угрозе. А теперь, видите ли, он льет пьяные слезы умиления. «Мы это сделали!»

— Неужели ты не присядешь и не выпьешь со мной и моими друзьями? — Это было похоже на рыдание. — Им так хочется познакомиться с тобой, они столько о тебе слышали!

Лаки обвела сидевших за столом мужчин быстрым взглядом. Они показались ей сборищем каких-то ублюдков — ни одной достойной личности. И спутницы выглядели как самые дешевые голливудские шлюхи.

— Очень жаль, но сейчас у меня нет времени, — проговорила она холодно. — Желаю вам приятно провести время. — Она двинулась дальше.

— Он мне не понравился, — шепнул ей Коста.

— А кому он нравится? — ответила Лаки. — Но деньги платит неплохие. — Она помахала рукой Тини Мартино, стоявшему в компании пятнадцатилетней восходящей кинозвезды и ее матери.

— Отвратительно, — выдохнул Коста.

— Нисколько. — Лаки рассмеялась. — Это жизнь. Энцо приветствовал ее стоя. Он заключил Лаки в по-родственному теплые объятия.

— Поздравляю тебя! Ты все-таки сделала это! Глаза Лаки просияли.

— Правда? Правда?

— Безусловно. Я с самого начала знал, что в тебе это есть. — Он поднял бокал с виски. — Никогда я не сомневался в тебе, Лаки, ни одной долбаной минуты, прости мне мой грубый язык.

Последовавшие за этим несколько часов стали счастливейшими в ее жизни. Она и в самом деле королева и наслаждалась каждым мгновением происходившего вокруг. Она присаживалась к столам, танцевала, болтала. Где-то в толпе мелькнуло лицо Дарио. Она была искренне рада, что брат все же приехал.

— Почему ты не позвонил? Не сказал, что сможешь приехать?

Смущенный ее словами, Дарио сразу же напрягся.

— Мне нужно поговорить с тобой, — глядя в сторону, произнес он.

— Разыщи меня немного позже, — успела бросить ему Лаки до того, как вновь закружиться в танце.

Партнерами ее были знаменитости и вовсе никому не знакомые мужчины. Она танцевала, ела, пила и чувствовала себя на вершине счастья. Ровно в полночь она собственной рукой бросила кости на зеленое сукно, а затем раскрутила рулетку. После этого входные двери были раскрыты для публики, а приглашенные удалились в «Белую гостиную», где прибывший из Англии Эл Кинг, звезда рока и соул, готовился блеснуть своим талантом. У него и вправду такой голос, от которого у Лаки холодок побежал по спине. Будучи белым, Эл Кинг пел соул так, как и следует: по-негритянски расслабленно и чувственно.

Затем все вышли полюбоваться устроенным вокруг М-образного бассейна фейерверком, причем те, кто помоложе, скинули с себя одежду и тут же поплюхались в воду. Лаки боролась с искушением присоединиться к ним. Ей приходилось отдавать себе отчет в том, что это будет неверно понято. Нужно сдерживать в себе вспышки этой неукротимой импульсивности. Тем, что она сделала, она заслужила уважение. Этим не бросаются. Не стоит в их глазах превращаться в недалекую, доступную каждому дурочку.

Оставалось лишь одно: стоять с улыбкой возле бассейна, взирать на все и знать — это успех!

Дарио со скучным и мрачным видом бродил где-то на задворках празднества. Разыщи меня позже, как же! За весь вечер эта сука ни разу не присела.

Он не сводил взгляда с ее фигуры, стоявшей у бассейна и сверкавшей блеском драгоценностей, стоивших целое состояние. За кого она себя принимает? Его пронзило детское, мальчишеское желание подойти сейчас к сестре сзади и спихнуть ее в бассейн. Так он и решил сделать. А что? Уж больно у нее довольный собою вид.

Дарио направился к ней, но как только он приблизился, Лаки обернулась.

— Дарио, вот ты где. А я искала тебя. Ложь!

— Ночь уже почти заканчивается. Почему бы нам с тобой не позавтракать утром вместе? Он закусил нижнюю губу.

— Я не рассчитывал задерживаться здесь так надолго.

В демонстративном изумлении Лаки подняла бровь.

— Вот как? Что же это за срочное дело, ради которого ты обязан побыстрее вернуться?

Сука! Сука! Сука!

— О'кей, завтрак вместе, — пробормотал он. — Мне многое нужно сказать тебе.

— Вот и хорошо. Какая приятная перемена. В десять утра, ресторан «Патио».

Голубые его глаза смотрели на Лаки с болью и жалостью. Дарио раскрыл рот, чтобы сказать что-нибудь обидное.

Уоррис Чартере выбрал именно этот момент, чтобы сделать свой ход. Ступив между братом и сестрой, он слащавым голосом произнес:

— Маленькая Лаки Сант! Кто бы мог подумать! Лаки смерила его недоумевающим взглядом.

— Кто вы?

— Кто я? Да ты шутишь'.

Она быстрым движением глаз осмотрелась вокруг.

Боджи находился неподалеку.

— Мы будем играть в загадки, или ты просто назовешь мне свое имя? — с вызывающей резкостью спросила Лаки.

Уоррис не обратил на ее тон никакого внимания.

— Ты хочешь честно признаться, что не помнишь меня? Я же учил тебя водить машину. Я учил тебя куче вещей. Ты, я, Олимпия — вспомнила? Три мушкетера?

Лаки смотрела на него с нескрываемым удивлением.

— Господи помилуй! Уоррис Чартере! Откуда это ты выполз? И что с тобой случилось? Вид у тебя просто ужасный!

Дарио внимательно рассматривал объект нападок сестры. Ему он вовсе не казался ужасным. Наоборот, скорее, привлекательным. А мешочки под глазами чертовски возбуждали и притягивали.

— Рад видеть, что ты ни чуточки не изменилась, — сухо произнес Уоррис.

— О, еще как изменилась, можешь быть уверен. — На мгновение она смолкла, а затем в задумчивости добавила:

— Что тебе нужно, Уоррис?

— С чего ты взяла, что мне что-то нужно?

— Брось. Если хочешь сказать, что приехал, чтобы приветствовать меня — можешь не трудиться. Так что же тебе нужно?

Уоррис скосил взгляд на Дарио.

— Поговорить с тобой.

Лаки повела рукой вокруг себя.

— У меня сейчас нет настроения вести задушевные беседы. Как-нибудь потом.

— Зато у меня есть кое-что небезынтересное для тебя и, — он сделал многозначительную паузу, — для твоего отца.

Чем таким мог обладать Уоррис Чартере, что заинтересовало бы ее или Джино?

— Мне это безразлично.

— Ты изменишь свою точку зрения, как только увидишь это.

— В таком случае прекрати корчить из себя Мистера Загадку и говори прямо. Насчет него можешь не волноваться, это мой брат. Ну же?

Уоррис не удержался и еще раз внимательно посмотрел на белокурого юношу. Он заметил его еще раньше, когда тот в одиночестве сидел у стойки бара. Мелькнула мысль, не актер ли од… и если вдруг да, то, возможно, он согласится на маленькую, но интересную роль в одном из порнофильмов? Слава Богу, что тогда он все же сдержал себя и не спросил!

— В моем распоряжении сценарий. Это история жизни твоего отца. Я думал, что ему стоит ознакомиться с ним до того, как я запущу производство.

Лаки зевнула.

— Так пошли его отцу — тебя же никто не останавливает. — Она заметила Косту, махнула ему рукой. — Спокойной ночи, Уоррис! Это было просто замечательно — повидаться с тобой вновь!

Она зашагала прочь, не удостоив Чартерса даже прощальным взглядом.

— Дерьмо! — со злостью произнес Уоррис. Стоявший рядом Дарио опустил голову вниз — со стороны это выглядело как согласие. У него было такое ощущение, что человек этот поможет ему добраться до Лаки. Не уверенность, а лишь ощущение. Но ничего, позже выяснится. Он протянул Уоррису руку.