Ощущения от полета странные и непривычные для человека, привыкшего к самолетам. Поднимаясь, дирижабль  резко устремляется вверх, но не теряет при этом скорость и не рискует потерять управление. Спускаясь, резко кренится вниз, но не увеличивает скорость и не пытается сорваться в штопор. Рухнуть ему вообще не грозит: даже если оболочка будет пробита, она далеко не сразу потеряет гелий, и аппарат плавно опустится.

Сверху, с полукилометровой высоты, отлично видно Лос-Анджелес. Город с трехмиллионным населением занимает площадь чуть не в полтора раза больше, чем Москва. А есть еще округ Лос-Анджелес: он включает в себя город и, конечно, куда больше. А есть еще так называемый Большой Лос-Анджелес, протянувшийся вдоль моря почти на 200 километров и включающий в себя целых четыре округа (графства, как их называют некоторые переводчики). Площадь Большого ЛА даже никак не меньше Московской области. И вся эта площадь на две четверти занята одноэтажными жилыми домами, на треть — бесконечными парковками, широчайшими улицами, коммерческими центрами и припортовыми территориями. И примерно одну сотую процента занимают высотные дома — на первый взгляд в столице Калифорнии их едва ли несколько десятков. С другой стороны, разве мог получиться маленьким город, названный четыре столетия назад испанскими поселенцами Эль Пуэбло де Нуэстра Сеньора ла Рейна де Лос Анджелес де Порсьюнкула — Селение Девы Марии, царицы ангелов, на реке Порсьюнкула ?

Позже, покинув гондолу и направляясь в крохотное здание «дирижаблевокзала», я разговорился с одним из членов «наземной команды». Сообщив Джошу, откуда я родом (без этого разговор мог бы и не случиться), я спросил, можно ли еще в Лос-Анджелесе где-нибудь прокатиться на дирижабле. «Нет, сэр, вот этот — только для гостей компании. Ну или для спасательных работ, если понадобится (борт дирижабля утыкан тысячами автомобильных стоп-сигналов и превращен в своеобразный текстовый дисплей. — Прим. авт.), или для съемок футбола — видели, небось, такие картинки стадионов сверху? Телевизионщики любят его арендовать: картинка не дрожит совсем. А больше в городе таких машин нет…» Внезапно Джош оживился: «Впрочем, есть такой во Фриско — вы ведь туда едете? 500 долларов в час на человека!» 

1. 20 миллионов жителей Большого ЛосАнджелеса редко стоят в пробках — сверху хорошо видно, что с дорогами все в порядке

2.  Концертный зал Уолта Диснея, сумасшедшее порождение хай-тек-архитектуры

Привет с родины

Во Фриско (Сан-Франциско), правда, я поехал не сразу. Сначала нужно было, хотя бы мельком, отметиться на Голливудском бульваре и в даунтауне. При въезде в даунтаун, деловой центр, как будто выключили солнце — сразу стало немного сумрачно и ощутимо прохладнее. Небоскребы грозили сомкнуться и вообще закрыть небо. Интересно, как люди живут на Манхэттене, например, где небоскребов куда больше? А Голливудский бульвар оказался пятикилометровой тесной улочкой, что для Лос-Анджелеса вообще не характерно, тротуар которой испещрен бронзовыми звездами с именами голливудских знаменитостей. Едва выйдя из автобуса, я наступил  на звезду Кролика Банни, чуть дальше обнаружился Микки-Маус. И ни тебе Пятачка, ни Ежика в тумане…

На следующее утро, чуть свет, я уже катил сначала через Санта-Монику, а потом и Санта-Барбару — всю жизнь думал, что герои знаменитого сериала жили во Флориде, а вот поди ж ты! Я сидел за рулем в арендованном в аэропорту Nissan Sentra, который мне, привычному к европейским меркам, сначала показался крупным автомобилем, но на американских дорогах он может свободно проехать под брюхом чуть ли не каждой второй легковушки, экономить бензин американцы не привыкли: лозунг Fuck the Fuel Economy! по-прежнему популярен в массах.

Мне страшно понравилась манера американцев делать часть дорожных знаков текстовыми: «Эта полоса уйдет направо», «Тут не надо поворачивать», «Скоро будет светофор» и другие. Люблю, когда со мной разговаривают, тогда и я со всем уважением!

Я не слишком надеялся доехать до Сан-Франциско: путь лежал по побережью, и хотелось часто останавливаться, есть американскую еду, разговаривать с американскими людьми и смотреть на американские красоты. Есть ли смысл  подробно рассказывать про пейзажи? Просто поверьте, что они отменно хороши. Здесь возникает впечатление, что впереди, сзади и справа — миллионы километров пути, бесконечно сменяющие друг друга леса, поля и пустоши, а слева — великий Океан, и ему тоже нет конца. Ощущение звенящего бесконечного простора наполняет кровь пузырьками, как доброе шампанское или веселящий газ.

1. На Голливудском бульваре слово «Голливуд» успеет набить вам оскомину

2.  Аллея звезд — как настоящих, так и нарисованных (это, в частности, звезда Кролика Банни)

Во время ланча в местечке Гровер-Бич мне подали непременный бургер — отличный стейк, зажатый меж двух ломтей так-себе-хлеба. Тарелка была украшена салатом, в котором мне попался большой кусок прекрасного соленого огурца. Официант, страшно похожий на Шурика из «Операции «Ы», мялся и явно не знал, как мне это объяснить.

— Что это, buddy? 

— Э-э-э... Это огурец, сэр!

— А почему такой необычный?

— После нажима официант сознался, что точно не знает, но эту моду завел повар ресторана, он сейчас в отпуске, сэр, так вот он то ли грек, то ли поляк. «Я-то знаю, откуда этот повар!» — удовлетворенно подумал я и не поскупился на чаевые.

Я ехал на север по старой калифорнийской дороге, идущей чуть ли не у самого уреза воды, и шарил взглядом по побережью — искал морских слонов. Их лежбище отыскалось за ближайшим мысом. Морских слонов в этих краях когда-то истребили почти полностью, и только перед Второй мировой войной обнаружили крохотную колонию на острове Сан-Мигель. А теперь стадо калифорнийских морских слонов, по разным данным, составляет от 35 000 до 45 000 особей. Они уже селятся не только на островах, но и все чаще показываются на побережье. Правда, взрослых самцов, которых-то и стоит называть «слонами» из-за их нависающего над губой носа (а также размеров и веса: до шести метров в длину и до трех с половиной тонн), в это время на лежбищах быть не может — они жируют вдалеке от родины. Но я не гигантоман: мне хватит и возможности посмотреть на самок — всего-то тонна живого веса!

Было прохладно, и на стоянке «обзорного пункта» стояло всего несколько машин. Гигантские тюлени лежали вялыми грудами на пляже, плавно, как при замедленной съемке, пихали друг друга грудью или медленно тащили  тело по песку, окунались в маслянисто блестевшую воду и вдруг, невероятно ускорившись, исчезали из виду. Какой же здесь, должно быть, стоит шум во время брачных битв самцов!

Главное — люди!

Я надеялся переночевать в Big Sur — заросшей секвойями и соснами горной долине, сопровождающей одноименную реку на ее пути к океану. Здесь есть несколько мест, где сдают так называемые cabins — маленькие деревянные домики. Это лучше, чем отель, которых здесь, кстати, и нет — нельзя строить большие здания. Однако был вечер пятницы, до Фриско оставалась какая-то сотня миль, и потому «ни одного места нигде нет, сэр, извините».

Пришлось возвращаться на сто миль по серпантину вдоль океана, который мощно дышал туманом и ночью. Здесь никто не селится, и хозяйка последнего в цепи мотелей предупредила: «Вам ехать не менее двух часов до ближайшей цивилизации». Прошел час. Чу! Небольшое здание, бар, закрытый магазинчик. По пути на север я его даже не заметил, а в ночи Gorda бросалась в глаза. «Здесь есть cabins, путник», — гласило объявление на закрытом магазинчике. Я поскребся в дверь. Вышедший из бара молодой человек, садясь в машину, бросил мне через плечо: «Насчет места на ночь, дружище? Спроси в баре Лолу!» Мне очень хотелось спать, и я пошел спрашивать Лолу, кем бы она ни была.