Потому, от моего внимания не утаилось, насколько серьезно все воспринял Гарриш Солюм, когда запихав нас, словно цыплят в этот дом, направился к выходу, бросив через плечо:
— Ладно, я сейчас иду наружу и попробую найти выход наверх, вы сидите тихо и никуда не рыпайтесь. Не хватало потом еще вас разыскивать.
Что мной двигало в тот момент? Подсознательно я хотел поблагодарить и извинится за то, что считал своей виной. Но, глубоко внутри, нечто необъяснимое побудило меня просто следовать за старшим братом моего жениха. Потому, я отклеился от стенки и сказал:
— Я с тобой, — инстинктивно ожидая холодного презрительного отказа.
Но блондин только мазнул по мне внимательным серьезным взглядом и, кивнув, вышел за дверь.
Он скользил по улице под прикрытием черно-серого камня стен, и я старался не отставать. Сейчас все мои чувства обострились, и я периодами видел сквозь туман какую-то серебристо-блеклую сетку, словно тонкие вены опоясывали все здания и улицы, и сосудами покрупнее присоединялись к летящим мимо нас призракам в старинных одеждах. Сказать, что мне стало не по себе — это просто очень мягко выразится. Единственным теплым и понятным существом являлся Гарриш, его высокая ловкая фигура словно стрела разрезала муть, окружавшую нас плотным кольцом.
Внезапно он остановился и я, увидев, как он, закрыв глаза с посеревшим лицом словно ищет нечто. Я не ощущал его сил, но зато мог увидеть физическое воздействие их утечки. Гарриш словно терял жизненную энергию по капле, бледнея и…Проклятие, когда я уже почти решился схватить его за рукав и привести в чувство, он вдруг резко распахнул потемневшие глаза, и коротким тычком развернув меня, велел возвращаться обратно. Значит, он нашел то, что искал. Заплатив при этом порядочную цену.
С одной стороны мне невероятно неуютно было бежать первым, но с другой стороны — я не мог посмотреть на тонкие черты его лица и, ставшие внезапно словно серыми, некогда яркие солнечные волосы. Направляемый короткими тычками я бежал сквозь хаос и тени, а видел перед собой только глаза цвета осеннего грозового неба, постаревшие за пару минут.
Внезапно Гарриш схватил меня за плечи и просто впечатал в стену так, что у меня ребра хрустнули. Мой болезненный вскрик утонул в его сухой теплой ладони, зажавшей мне рот. И тут я почувствовал ЭТО. Сетка, которую я видел, стала наливаться внутренним светом, он шел откуда-то неподалеку, волнами. Паника, овладевшая мной, обрушилась, словно холодный дождь, сметая всю мою выдержку. И только теплые сильные ладони, сжимающие мои плечи и живой горьковатый запах от рубашки Гарриша, в которую я уткнулся носом, держали мое сознание на поверхности. Обдавая мое ухо горячим дыханием блондин прошептал на грани слышимости:
— Представь себе пелену, наподобие паутины, и наполни ее из черного источника у себя внутри, только очень осторожно!
Кровь шумела в ушах, и я, зажмурившись, представил себе тонкую сеть, наподобие той, что нас окружала, и сам удивился, насколько легко у меня это вышло. Она сама развернулась, сросшись с сероватыми венами той системы, что окружала нас, только цвет моей паутины был антрацитово-черным, энергия сама напитала ее и укрыла нас словно плащом. Даже зажмурившись и вжавшись в рубашку Гарриша, я мог видеть, как яркие серебристые тени проплывают буквально в нескольких шагах от нас. Одновременно я слышал четкий ритм сердца блондина и частые рваные сбои своего. Волосы встали дыбом во всех местах.
'Никогда, ни в коем случае не теряй сосредоточенности и равновесия духа! Дисбаланс — всегда первый шаг к гибели' — Закон Касэла Морнио, часть 1, раздел 11. Кодекс Морнио, отточенный веками прожитых жизней моих предков, если бы не Гарриш, я, возможно, сегодня стал бы первым из своей семьи, кто учил его и не смог передать по наследству.
Когда эти существа прошли, Гарриш велел мне убрать паутину. Но, пригревшись в его руках, я весь обмяк и эта зараза никак не поддавалась. Я понимал, что мне нужно подцепить ее за начало нити, и оторвать от сети города, но дрянь словно издевалась надо мной.
— Спокойнее, — прошептал Гарриш, почти касаясь губами моего уха, и все так же крепко прижимая меня к холодной стенке, — не спеши.
Ни нетерпения, ни досады. Абсолютно спокойный тон, словно мы не в сердце бури, а в комнате Яроша на кровати! Мне б такую выдержку, мельком подумал я, наконец, зацепив паутину и начиная ее сжимать. Словно нехотя она отсоединилась от серых вен города и постепенно таяла, погружаясь внутрь меня, в тот самый черный источник. Теперь я знал, как он называется — Некра. И вечно ледяной блондин, старший брат моего жениха, стал первым, кто показал мне каким образом использовать мою силу. Контраст образов — холодного отстраненного красавца — и теплые сильные руки на моих плечах, и этот пробирающий голос в миллиметре от уха — нечто просто несусветное.
Так и в уме повредиться недолго. Оказывается, я совершенно его не знал!
Наконец, мы освободились и последовали дальше, к тому дому, где оставили всю компанию. И чем ближе подбегали, тем явственнее слышали громкий смех. Идиоты! Они что — не понимают, что были на волосок от смерти?
Мы с блондином переглянулись, словно не веря своим ушам, и ввалились в дом.
Недоумки, развалившись в самых непринужденных позах, тупо ржали на весь город, и как еще всех окрестных джиннов не собрали? Гарриш, моментально оценивший обстановку, процедил:
— Весело вам?
Скользнув к брату и сидящему рядом с ним на подоконнике оборотню, рослый блондин отвесил пару затрещин и тому и другому с абсолютно непроницаемым выражением бледного лица. Гробовую тишину, накрывшую комнату, казалось, можно было резать ножом.
Ярош и Мият, держась каждый за левую/правую часть отбитых черепушек, только сейчас увидели КАК изменился за столь короткое время Гарриш. Но его бледность и синева, затаившаяся под глазами внезапно словно сгладились, лицо опять приобрело приятный молочный оттенок, волосы зазолотились.
Только суровое выражение лица осталось неизменным.
— Вот и подзарядился, — как бы про себя сказал вампир, все еще сидевший у ног Яроша.
Мият вскочил с подоконника, его глаза сузились и приобрели кошачий вид.
— Ты что, охренел вконец?…
Но Гарриш прервал его взмахом руки, и коротко бросив: 'Потом!', схватил за шкирку Жоша, глазами указал ошеломленному Яру на вампира и развернулся к двери.
— Все разборки потом, — его голос словно заморозил нас, — Нужно срочно отсюда выбираться, мы только что столкнулись с патрулем джаннов.
— Куда? — Яр все еще сидел в кресле, но его мигом подхватил Мият, вампир не отставал.
— Вы нашли выход? — деловым тоном поинтересовался Факас, переглянувшись с нагом.
— Да, — Гарриш уже при выходе, резко обернулся и внимательно осмотрел нас, задерживаясь на каждом не больше секунды. — Не привлекайте к себе внимания, идите тихо и осторожно, не шумите и не пытайтесь магичить. Если я подам сигнал — все окружают Сандра и притворяются ветошью. И лучше даже не дышать. — Добил он последний гвоздь.
Он повернулся ко мне и, указав на дверь, вышел сам, таща полунедобитого Миятом и вампиром оборотня. Следуя за ними, краем уха я услышал, как Ярош слабым голосом поинтересовался у Факаса:
— А при чем тут Сандр?
— А хрен его знает, — честно ответил оборотень. — Сам не могу понять, пошли уже.
И при чем тут хрен? Что это такое вообще?
Мы последовали тем же маршрутом, что и ранее, Гарриш безошибочно вел нас, и скользя вдоль стен, мы растянулись было, но, подгоняемые сердитым шипением блондина, быстро сомкнули ряды, словно птенцы, подгоняемые строгой мамашей. Странное сравнение, хмыкнул я, но почему-то в этот раз чувствовал себя гораздо спокойнее, хотя уже смог сам убедиться в угрожающей нам опасности. Ярош, бегущий впереди меня, периодически спотыкался, и не мудрено — в густом тумане, покрывавшем землю, практически ничего не было видно. И если бы оборотень не вздергивал женишка, тот бы уже пару раз пропахал ее носом.