Историкам привычно, говоря о Восточной Римской империи, называть ее Византийской империей. Это общепринятый термин для обозначения христианской, говорящей и пишущей на греческом империи VII и VIII веков. В то же время ни один из ее жителей ни в те, ни в другие времена не назвал бы себя «византийцем». Они осознавали себя римлянами и так себя и называли, хотя и употребляли при этом греческое слово «ромеи». Их противники-мусульмане также знали их как «румов», то есть римлян. В это понятие часто включали даже население Северной Африки и Испании, исповедующее латинское христианство. Несмотря на вынужденное насилие над языком источников, я принимаю общепринятые научные термины (ромеи) и использую также названия Византия и Византийская империя.

Арабские завоеватели повсеместно требовали от покоренных народов денежных выплат. В позднейшие века это налогообложение отчетливо разделялось исламскими законоведами на две категории: харадж — земельный налог и джизья —или подушный налог, который платили только немусульмане. Однако в период завоеваний употребление этих терминов еще не определилось, и слово «джизья» использовалось для обозначения любых налогов или дани.

В период мусульманских завоеваний на Среднем Востоке преобладали пять главных церквей или сект, каждая из которых объявляла себя «ортодоксальной». В Северной Африке и Испании церковным языком была латынь, и главу церкви, а также указания по вопросам доктрины искали скорее в Риме, нежели в Константинополе. Раскол между римской и греческой православной церквями еще не произошел, однако это были различные церковные культуры. Кроме того, имелась мелкитская (то есть «царская») греческая православная церковь, которой (как правило) оказывало поддержку имперское правительство Константинополя. Она была также известна под названием халкедонской церкви, поскольку принимала доктрину о природе Спасителя, принятую на Халкедонском соборе в 451 году, и диофизитской церкви, потому что принимала двойственную, божескую и человеческую, природу Христа. В пределах Восточной Римской империи главную оппозицию этой признанной церкви составляли общины яковитов-монофизитов в Сирии, исповедовавших единую и неразделимую природу Христа. В Сирии они были известны как яковиты, по имени миссионера Якова Барадая (?- 521), основавшего отдельную монофизитскую церковную иерархию. Несторианская церковь называлась по ее основателю Нестору (?- 451 ), бывшему патриархом Константинополя и низложенному за ересь. Она противостояла как монофизитам, так и диофизитам. Преследования в основном вытеснили несторианскую церковь с византийской территории, но она продолжала процветать на землях Персидского царства, где несториане составляли большую часть населения. Наконец, существовала церковь монофелитов, которую поддерживал император Ираклий и его чиновники. У шотландцев есть анекдот о чужеземце, пришедшем в маленький городок. Он спросил, сколько у них церквей (в Шотландии было почти столько же разных сект, как на Востоке в конце античного периода). Местный житель ответил: «Ну, у нас было две, но мы объединились, и теперь их три». Примерно то же самое произошло в правление Ираклия. В стремлении навести мосты между монофизитами и диофизитами, спорившими о природе воплотившегося, Ираклий и его советники-богословы изобрели изящную компромиссную формулу, названную монофелитством. Разумеется, она не удовлетворила ни одну из сторон, а попытки ввести новую доктрину силой вызвали еще большее недовольство в Северной Африке и на Среднем Востоке.

Я старался не перегружать эту работу примечаниями и ограничился тем, что привел основные источники, источники прямых цитат и наиболее важные вторичные сочинения. В случае с двумя главными работами — «История пророков и царей» ат-Табари и «Книга о завоевании стран» Балазури — я давал сноски по оригинальному Лейденскому изданию.

Библиография также ограничена. Полная библиография, включающая всю литературу поздней античности и раннего ислама, насчитывала бы тысячи заглавий. Я старался ограничиться трудами, которые оказались наиболее полезными, и теми, которые представлялись мне наиболее важными и доступными для читателя, заинтересовавшегося предметом.

Арабские имена происходят из различных традиций. Некоторые библейского происхождения: Ибрагим — это Авраам, Исхак — Исаак, Юсуф — Иосиф, Муса — Моисей, а Яхья — Иоанн. Другие имена, как Умар, Амр, Усман и Али — чисто арабские, без всяких религиозных ассоциаций. Существовали также имена, описывающие носящего их как раба (абд) ГЬспода под одним из Его имен — чаще всего Абдаллах, но иногда и под другими: Абд аль-Малик (раб Царя), Абд аль-Рахман (раб Милостивого).

Людей называли по имени отца — «ибн», «фулан» (что означает «такой-то»). Встречаются имена вроде Ибн Аби Фулан (сын отца такого-то). Женщин называли Бинт Фулан (дочь такого-то) или, чаще, Умм Фулан (мать такого-то). В ранний исламский период большинство арабов носили племенные имена, или «ниша», такие как Тамими — от племени тамим, или Азди — от племени азд.

Написание названий представляет проблему другого рода. Я использовал общепринятые названия в случаях, когда они существуют: Дамаск, а не Димашк, Алеппо, а не Халеб и т. д. В случаях с более древними и менее известными арабскими названиями приведены варианты, наиболее употребляемые в специальной литературе.

Сообщения о завоеваниях придают большое значение дележу денег и выплате налогов. Первоначально мусульмане использовали монеты, имевшие хождение в завоеванных областях, особенно сасанидскую серебряную драхму, известную в арабском как дирхем. Дирхем был тонкой серебряной монетой чуть более 2 см в диаметре и весил около трех граммов. Мусульмане начали чеканить их сначала по образцу сасанидских в 660-х годах. Более ценным был золотой динар (маленькая монета диаметром 1 см на основе византийской номизмы), который начали чеканить во времена халифата Абд аль-Малика (685-705). С этого времени все мусульманские монеты имели только надписи и никогда — изображения. Как в Северной Африке, так и в Испании, на ранних монетах иногда чеканились изречения из Корана в переводе на латынь.