Современный ингушский ученый-исследователь X. Акиев приводит весомые доводы в пользу того, что Тхаба-Ерды изначально было древним святилищем, посвященным богу солнца Тьха, почитавшемуся чеченцами, ингушами и абхазами, и было построено в «вайнахском» стиле. Позже постройка претерпела ряд архитектурных изменений. Солнечному богу Арду было посвящено и множество других святилищ в Ингушетии: Молыз-Ерды, Тумгой-Ерды, Галь-Ерды, Маго-Ерды и др. Со временем место Ар да занял бог Дяла.

Н. Грабовский описывает, как в почитаемых местах совершались жертвоприношения, на месте которых оставляли кости и рога принесенных в жертву животных. При жертвенниках святых или патронов (у каждого аула был свой патрон-покровитель) состояли жрецы, которые избирались обществом пожизненно. Они же руководили торжественными церемониями. Жрецы выбирали самую красивую девушку и, держа ее за платье, вели за собой на празднество.

К помощи жрецов прибегали и в случае, к примеру, болезни или неудачи в предприятии, которые считались следствием какого-либо прегрешения. Причину несчастья жрец выяснял посредством гадания. Как рассказывали аксакалы Н. Грабовскому, «гадание это известно под названием «качътох», то есть бросание жребия святым, и заключается в следующем. Жрец берет палочку, разрезает ее на три или четыре части и каждую помечает особым знаком, говоря, что часть с таким-то знаком пусть будет жребий святого Мацели или, правильнее, Мятцели, а с таким знаком - Херха-ерда… Сделав это, жрец берет деревянную ложку и кладет в нее намеченные отрезки; затем качает ложку, и если три раза выпадет из нее жребий или метка Мятцели, то, значит, ингуш заболел по воле Мятцели, или больной согрешил, то есть, как у ингушей говорят, - «гам» против Мятцели. Согрешивший дает обет, что он в день следующего праздника Мятцели принесет ему, кроме обыкновенного жертвоприношения, лишнего барана или барашка. После обета этого жрец вторично бросает жребий, и если опять из ложки выпадет метка Мятцели, то жрец объясняет, что святой недоволен обещанным и требует, чтобы согрешивший увеличил свое жертвоприношение. «А иначе, - говорит жрец, - ерда не смилостивится над тобой за твои грехи».

Были и женщины-знахарки, которые гадали «посредством измерения платка локтем или обматывания около ложки ваты». «Гадальщица, приступая к решению вопроса, - продолжает Н. Грабовский, - начинает перебирать всех непричастных к делу святых, приговаривая при измерении покрывала следующее: если причиною болезни такого-то такой-то святой, то пусть покрывало увеличится или уменьшится…По окончании гаданий знахарка назначает прогневанному святому двойную жертву, уверяя, что больной поправится, потому что святой согласился снизойти к его ошибкам и простить их, открывшись, что он является причиною болезни.

Гаданье посредством оборачивания ватой ложки тоже довольно оригинально: оборачивается ложка ватою, потом гадальщица кладет ее в чашку, наполненную водой; если ложка перевернется в воде, гадальщица объявляет своему пациенту, что у него там».

У осетин, наряду с христианством, определенную роль продолжали играть рудименты древних верований.

В. Пфаф, посетивший Осетию в начале 70-х годов XIX века, писал; «Осетины…верят в одного главного бога, которого они называют Хцау и который наравне с другими божествами имеет у них свои храмы… После Хцау главным божеством признается ими Уашкирки (Уасджирлжи, Уастырджи, Уаскерке - смотря по местности) - бог и покровитель воинов и путешественников (святой Георгий). Третье главное божество - Бацилла, бог полевых плодов; он же приготовляет дождь и управляет молниею. Четвертое божество - Ма или Майрем, богиня плоти…

Третий вид осетинских божеств - ангелы (подзах, дауег), помощники богов, но они действуют иногда и самостоятельно. Число их весьма значительно и названия различны. Они разделяются на две группы: добрых ангелов и злых. В числе последних главный - Хоейроег (то есть черт), потом Ренебар-дауег - ангел, управляющий ходом болезней, но лечить он не может…

Четвертый вид коренных осетинских божеств - так называемые дзуары, в собственном смысле этого слова - покровители отдельных деревень и родов. (Дзуаром иначе называются и капища. На грузинском языке слово «джуари» означает крест, но это значение новое…)

…Осетины поклоняются и некоторым святым христианской религии, но приносят им свои жертвы по языческому обряду. Фытыван - Иоанн Креститель; святой Георгий - называемый настоящим именем или именем Уашкирки, значение которого, собственно, совершенно другое; святой Илья, которого по сходству имени называют и Бацилла, святой Никуда (Николай), архангелы Михаил и Гавриил (Михал - Габрил)…

У осетин некоторые семейства молятся священным мечам. Верование это происходит от аланов Аммиана Марцеллина.

Осетинские обряды жертвоприношения в высшей степени характеристичны… Каждому божеству в день его праздника приносят в жертву: высшим божествам - быков, баранов и козлов, иногда в значительном числе, а низшим только баранов. Жертвенное животное должно быть мужского пола; коровы же и овцы приносятся только в таких местах, где древняя языческая религия уже утратила свое назначение. Жертвы закалываются или в каждом дворе отдельно, или от имени нескольких дворов, или же от целого аула…

В день праздника, утром, закалывается сперва жертвенный бык или баран. Потом вынимаются известные части внутренностей для жертвы богу… Части внутренностей жертвуемых богам животных сжигались на том же очаге, где потом варилось мясо жертвенного животного… В праздники Бациллы режут непременно козла. Прежде сдирали с этого козла кожу и, выделав из него бурдюк, вешали шкуру наверху высокого шеста. Этот символ божества Бациллы выставлялся в продолжение нескольких недель и проходящий непременно должен был поклониться и произносить молитву. Этот замечательный обычай явно относится к вакхическому культу. Козел, как известно, был посвящен Вакху, и козел-вожак стада до сих пор называется у осетин «вац».

Жертвенные животные часто закалываются не в домах, но на месте дзуара, где в торжественные праздники все население аула живет и веселится в продолжение целой недели. В первый день все жители от малого до старого отправляются утром к месту дзуара в праздничном наряде, привозя с собою и жизненные припасы. К этому дню являются для поклонения дзуару и все дальние родственники.

Приближаясь к месту дзуара (прежде ходили туда босиком и с непокрытою головою), все молчат или говорят между собою только шепотом; в физиономиях выражается чувство, смешанное со страхом, благоговением или таинственным ожиданием чего-то сверхъестественного. Мужчины отделяются от женщин, и те и другие садятся полукругом, все еще говоря между собою только шепотом; затем выступает жрец или дзуарилаг и обращается к присутствующим с торжественной речью…Оканчивая свою речь, дзуарилаг отправляется в капище, в которое он один и имеет право вступать. Затем он возвращается оттуда и отбирает у каждого по порядку кусочек ваты с ниточкой канители и мелкою серебряною монетою: многие приносят дзуару, кроме того, еще орехи, нанизанные на веревку пуговицы, стеклянные бусы, фигуры, грубо выделанные из глины, платки, ковры, кусочки материи, преимущественно шелковой (салдаг, последнюю вещь приносят только женщины), рога жертвенных животных, оружие и т. д. Все эти приношения уносятся жрецом в дзуар, откуда он возвращается уже после молитвы. Тогда все встают, и на поле начинается веселый пир, который в иных местах продолжается по целым неделям…»

Свидетельства В. Пфафа подтверждает осетинский этнограф и собиратель народных сказаний Джантемир Шанаев: «Как в Греции каждая страна и каждый город имели особых богов и богинь, которые считались патронами этой страны или этого города, так и в древней Осетии каждая местность и каждое местечко имели своего святого или покровителя (дзуар). Эти святые и покровители почитались в Осетии по древнеязыческим представлениям; вера народа в них была так крепка, что даже и теперь отражается на потомках его, хотя нужно сказать, она сильно поколеблена нарождающимся молодым поколением; но все-таки наружное признание всех этих святых существует и между молодежью.