Все логично! Однако Николь все еще не могла трезво оценить ситуацию. Стук в дверь кабинета обрадовал ее.

В комнату вошла секретарша, толкавшая перед собой столик на колесиках. Что-то насторожило ее — то ли тишина, то ли словно застывшее в воздухе напряжение, — но взгляд Линды метнулся со Стивена на Николь, и пожилая женщина с виноватым видом попятилась назад.

— Все в порядке, Линда, входи, — пригласил босс и представил обеих женщин. — Мой секретарь, миссис Ситон. Линда, это миссис Френсис.

— Рада познакомиться, миссис Френсис, — вежливо улыбнулась Линда.

— Взаимно, — выдавила Николь, удивляясь выбору Стивена. Секретаршами должны служить длинноногие блондинки, а миссис Ситон была больше похожа на добрую няню, и только ее крашеные волосы свидетельствовали о некоторой эксцентричности.

Однако действовала она аккуратно и энергично. Поднос был подвинут к столу, чашки и тарелки быстро расставлены, кофе налит, сахар и молоко приготовлены, а сандвичи красиво разложены на блюде в центре.

— Копченый балык, индейка с авокадо, ветчина с…

— Спасибо, Линда, — прервал ее Стивен.

Миссис Ситон внезапно посмотрела на Николь с материнской нежностью, ее карие глаза излучали доброту и тепло.

— Постарайтесь что-нибудь съесть.

— Линда… — предупреждающе начал босс. Николь посмотрела вслед секретарю, непроизвольно отмечая про себя, насколько эта женщина мила и симпатична и не представляет никакой конкуренции в смысле сексапильности. Хотя, разумеется, для нее не имеет значения, спохватилась Николь, кого Крессуэлл выбрал себе в помощницы. Она уверяла себя, что ей просто приятна разница между Линдой и Барбарой Хорнклиф.

Стук закрывшейся двери напомнил Николь, что и ей давно бы следовало уйти. Кофе и сандвичи внесли ощущение раздражающей банальности в создавшейся ситуации. Нужно немедленно поблагодарить Крессуэлла за кабинет, предоставленный в ее распоряжение, и покинуть его.

Что бы ни сделал Ричард, она все еще оставалась его женой и матерью его детей и не имела права поддаваться чувствам, так несвоевременно вызванным другим мужчиной. Эти чувства были давно похоронены в ее сердце, похоронены вместе с ее братом Джеком, чья смерть навсегда оборвала ее отношения со Стивеном.

Крессуэлл заговорил, прежде чем Николь успела что-либо сказать:

— Кстати, я не проявил никакого интереса к Барбаре, поскольку не люблю расчетливых людей. И мне не нужна женщина, хоть немного неискренняя в своих чувствах, независимо от обстоятельств и ее внешней привлекательности.

— А моя искренность вдруг стала тебе нравиться?

Вопрос повис в воздухе. Николь считала, что Стивен спровоцировал ее своими выпадами в адрес ее мужа. Неужели Крессуэлл собирается воспользоваться семейным разладом и вернуть то, от чего он когда-то отказался.

— Нет, не вдруг, — поправил Стивен тихо. — Думаю, немногие забывают свою первую любовь.

Напоминание о прошлом причинило Николь настоящую боль. Оно слишком запоздало. Если Стивен ни о чем не забыл, почему же он, когда она так ждала его, не вернулся и не сказал то, что говорил сегодня? Ведь тогда ее наивные мечты об их счастливой совместной жизни были столь жестоко разбиты.

И разбиты именно человеком, только что сказавшем о значении первой любви. Слова его резко расходились с действиями. В свое время Ричард вернул ей надежду и веру в любовь, но затем и он, подобно Стивену, предал.

— Сейчас это не имеет значения, — зло отрезала Николь.

— Имеет, для меня, — мягко сказал Стивен.

Но Николь не верила ему, как не поверила бы теперь уже никому. Стивен мог вызвать в ней прежние чувства, но с его стороны это несомненно была временная, поверхностная заинтересованность подругой детства.

— Сколько лет прошло с тех пор, как мы расстались, Стив? — горько спросила она.

— Мы не изменились, Ники. — Голос Крессуэлла звучал почти нежно.

— Нет. Я изменилась, — призналась Николь. Больше всего ей хотелось закричать: "Я так боюсь еще одной потери!", но все же гордость оказалась сильнее, и усилием воли она сдержала взрыв эмоций.

Внезапно выражение лица Крессуэлла изменилось. Он нахмурился, а в глазах появилось сомнение.

— Ты правда хочешь вернуть Ричарда, Ники? После всего, что ты узнала?

— Он мой муж и поддержал меня в трудную минуту. — А не ты, подумала Николь, — Наконец, он отец моих детей, — добавила она и тут же пожалела о сказанном, увидев, как напрягся Стивен.

Сердце Николь сжалось от сознания вины за то, что она сохранила от него в секрете рождение сына. Привычная отговорка, что Крессуэлл сам лишил себя всех прав на Джонни, почему-то уже казалась неубедительной. Ричард усыновил мальчика и прекрасно к нему относился… Но теперь… Что ей теперь делать? А вдруг Барбара все же добьется своего и Ричард откажется от Джонни?

— Ты все еще пьешь кофе с молоком и сахаром? — вдруг неожиданно спросил, не поднимая глаз, Стивен.

— Я не хочу кофе, — сухо сказала Николь, удивленная тем, что Стивен помнит такие мелочи. Его слова причиняли боль, впрочем, как каждое его слово и жест. Почему-то прошлое стало мучить ее больше, чем настоящее. Ей надо уйти. Но откуда такая тяжесть в ногах? Какой смысл продолжать бесполезный диалог со Стивеном?

Тут Крессуэлл взглянул ей прямо в глаза и задал неожиданный вопрос:

— Хочешь, я уведу у Ричарда Барбару?

Но сама мысль о подобной возможности повергла Николь в смятение. Ей стало неприятно.

— Ты же говорил, что не любишь расчетливых людей, — возразила она.

— Это правда, — угрюмо проговорил Стивен. — Но иногда с врагом можно бороться только его же оружием. Если для тебя так важно вернуть Ричарда…

— Нет, по крайней мере, не таким способом, — с неудовольствием возразила Николь, с отвращением подумав о подлости и бесчестности подобного шага. Очевидно, все мужчины одним миром мазаны.

— Но если ты уверена, что будешь счастлива только со своим мужем… И дети…

— У тебя все равно ничего не получилось бы, — почему-то не желала принимать его помощь Николь. — Да и Барбара не дурочка. Она видела, как ты держал меня за руку, и уже наверняка ломает голову, почему ты это сделал.

При воспоминании об ощущениях, вызванных его прикосновением, Николь покраснела. Крессуэлл все еще вызывает в ней чувства, весьма далекие от дружеских.

— Прости, меньше всего я хотел огорчить тебя, — извинился Стивен и со злобной иронией добавил: — Я должен был подавить в себе инстинкты.

— Возможно, тобой руководили добрые намерения, и ты действительно хотел помочь мне, — попыталась объяснить Николь. — Но пойми, люди зачастую превратно истолковывают некоторые вещи и частенько стремятся разрушить репутацию других. И мне не нужны дополнительные проблемы, Стивен. К примеру, твой секретарь, например, могла войти, когда ты обнимал меня. Представляешь, что бы Линда подумала, а потом пересказала твоим сотрудникам.

— Ты действительно хочешь вернуть Ричарда? — Стивен оставил ее тираду без ответа.

— Я уже ни в чем не уверена, — вздохнула Николь. Она действительно не знала, сможет ли даже ради детей жить с человеком, предавшим ее…

— Может, мне повлиять на него?

— Как? — безнадежно спросила Николь. Свидание с соперницей убило в ней всякую надежду на восстановление семьи.

— Я все же начальник твоего мужа. А многие считают меня завидной партией. Мисс Хорнклиф, к примеру, — с сарказмом сказал Крессуэлл.

— Ну а я здесь при чем? — искренне удивилась Николь.

— Часто люди не ценят то, что имеют, — объяснил Стивен. — Пока кто-нибудь не попытается у них это отнять, тем более, если этот кто-нибудь выше по положению. Допустим, я поухаживаю за тобой, а если нас увидят вместе, то Ричард может приревновать тебя, — не моргнув глазом, сказал Стивен. — И в один прекрасный момент твой муж снова вернется к тебе и детям.

— Если ты думаешь, что я стану твоей любовницей… — начала гневно Николь. Неужели Стивен мог предложить ей подобное. Ведь он прекрасно знает, что интриги не в ее характере.