Она уже было открыла рот, чтобы возразить ему. Но Рамон быстро прервал ее.

— Вот только боюсь, я вынужден буду вам отказать. Единственная вещь, которой меня научил ваш поцелуй — это то, что я был прав. Любая сделка с вами обойдется мне слишком дорого. И, честно говоря, я не думаю, что вы этого стоите.

Рамон повернулся и пошел к двери, моля бога, чтобы Эстрелла поймалась на его удочку. Он не собирался оборачиваться, не собирался давать ей шанс даже поспорить с ним. Потому что не был уверен, что сможет убедить ее, если заговорит снова.

Черт возьми, он не мог убедить даже себя.

Если Эстрелла скажет, хотя бы одно слово одобрения, если позовет его, попросит вернуться, он сделает это. Он слишком сильно хотел ее. Он был возбужден до сих пор, и его тело требовало удовлетворения.

Если он остановится, то обязательно обернется. А если обернется, то увидит ее. И тогда Эстрелла поймет, в каком он находится состоянии. А он увидит ее лицо, припухшие, раскрасневшиеся от поцелуев губы, черные волосы, спутанные и взъерошенные, и не сможет уйти. И тогда продолжится то, что было, и уже ничто не сможет его остановить. Даже если сам Альфредо войдет в комнату.

Он заставлял себя двигаться. Надо ставить одну ногу перед другой, не торопиться, не спешить, просто идти. Он боролся с искушением захлопнуть за собой дверь, чтобы спастись от глаз донны Медрано, которая наблюдала, как он уходит. И все время, пока он шел по длинному коридору, он чувствовал, как пристально она смотрит на него, прожигает взглядом его напряженную спину и ждет, когда он дойдет до лестницы.

И когда Рамон уже повернул к ступенькам, он услышал ее голос. Она кричала ему вслед:

—  Яникогда не захочу стать вашей женой, даже если моя жизнь будет зависеть от этого, сеньop Дарио! И это мое окончательное решение. И вам придется сделать нечто большее, чем просто поцеловать меня, чтобы заставить передумать.

— Тогда, значит, мы хоть в чем-то согласны.

Интересно, кого она пытается обмануть, спросила себя Эстрелла, наблюдая, как Рамон беспечно махнул ей рукой, перед тем как пропал из ее поля зрения. Если бы он обернулся, то понял бы, что ее слова были абсолютной ложью. Он бы увидел, как Эстрелла смотрит на него, как ловит каждое его движение, будучи не в силах отвести взгляда. Она была уверена, что Рамон заметит сухость ее губ, румянец на щеках и поймет, что это неконтролируемый ответ на его недавние страстные поцелуи.

— Я никогда не захочу стать вашей женой, даже если моя жизнь будет зависеть от этого, — печально повторила она напыщенные слова, которые бросила в спину Рамона в приступе безумной ярости.

Эстрелла Медрано в отчаянии покачала головой.

Как это было далеко от правды

Эстрелла была уже готова ему отдаться. Все, что он должен был сделать, это быть более настойчивым, целовать ее немного дольше, прикасаться к ней и ласкать ее. И она могла бы принадлежать ему прямо здесь, на полу, без малейшего колебания, если бы он только попросил ее об этом.

И даже сейчас, поняла Эстрелла, дрожа от смеси страха и наслаждения, она была готова заняться с ним любовью, если бы он вернулся. Если бы она услышала его приближающиеся шаги, если бы он появился в конце коридора, и открыл ей свои объятия, она полетела бы в них, как птичка в свое гнездо. И была бы полностью в его власти.

Она вряд ли нашла бы в себе силы отказать ему.

— Будь ты проклят, Рамон Дарио!

Но что это с ней? Как все могло произойти так быстро?

Эстрелла думала, что любила Карлоса Перея, но даже с ним она никогда не испытывала такой всепоглощающей страсти.

Что же с ней произошло? Она ведь совершенно не знала этого мужчину. Откуда вдруг такие бурные чувства? Она знакома с Рамоном Дарио — большие часы на стене бесстрастно свидетельствовали об этом — совсем немного. И тридцати минут не прошло с тех пор, как отец послал ее сюда, чтобы встретиться с последним потенциальным женихом, который, как она думала, готов на все, лишь бы получить телевизионную компанию.

Но для Рамона Дарио деньги ничего не значили. Она почувствовала к нему симпатию в первый же момент, когда только его увидела. Это был знак судьбы. Как если бы ее тело узнало хозяина, вторую половинку ее самой. Будто была запрограммирована на него.

Эстрелла просто дурачила себя, думая, что сможет отказать Рамону. У нее не было никакой надежды удержаться на краю бездны, как бы она ни старалась. И с этим очевидным фактом невозможно было поспорить.

И, слава богу, что после всего, что было между ними, Рамон гордо ушел от нее, ни разу не оглянувшись. И у них нет никакого шанса когда-либо снова встретиться. Значит, ей больше никогда не придется бороться с искушением.

Эта мысль должна была успокоить Эстреллу. Но почему-то она произвела на нее скорее обратный эффект.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Рамон закрыл за собой дверь, бросил ключи на тумбочку и устало провел руками по лицу.

Что-то случилось с ним в последнюю пару недель. Он не понимал, что именно, но чувствовал, что как прежде уже никогда не будет.

Две недели назад в его жизни все было распланировано, все шло так, как он хотел. Кроме одного. Телевизионной компании Медрано, которую он был намерен получить. А теперь вся его жизнь пошла наперекосяк.

Нет. Так больше продолжаться не может.

Рамон нервно помассировал виски. Почему же возникло это странное ощущение, будто он потерял контроль над собственной жизнью?

Но ощущение это возникло вовсе не потому, что с телевизионной компанией сложилось не так, как он хотел. А потому, что он встретил Эстреллу Медрано. Это из-за нее его жизнь перевернулась с ног на голову.

Нужно срочно что-нибудь выпить!

В своей тихой пустой квартире, Рамон разыскал большую бутылку вина, лучшего вина с виноградников его брата Хоакина. Внезапно он заметил, что лампочка на автоответчике мигает, а большая красная цифра показывает, что его ждет пять сообщений.

Рамона это не удивило. Он был так занят в последние недели, что редко приходил домой. А свободные вечера проводил в доме отца или навещал Хоакина, который приходил в себя после недавней автомобильной аварии. Помедлив, он нажал кнопку «прослушать сообщения» и направился на кухню.

— Рамон, ты куда подевался? — звук голоса его второго брата, заставил Рамона усмехнуться.

Алекс, новоиспеченный папаша, приставал ко всей семье с рассказами о своей крошечной дочери и о том, как она прекрасна. Рамон, должно быть, пропустил пару-другую новых историй, вот Алекс и решил, что обязан наверстать упущенное.

Он наливал вино в бокал, когда автоответчик перешел к следующему сообщению.

— Сеньор Дарио? — произнес женский голос, низкий и слегка нерешительный.

Бутылка с грохотом упала и разбилась. Рамон резко поднял голову и повернулся, чтобы лучше все слышать.

Последний раз он слышал этот голос в длинном коридоре замка Медрано.

«Я никогда не захочу стать вашей женой, даже если моя жизнь будет зависеть от этого» слова эхом отдались в его голове так ясно, как будто их произнесли только что.

«И вам придется сделать нечто большее, чем просто поцеловать меня, чтобы заставить передумать».

Что побудило Эстреллу Медрано позвонить ему сюда, если она поклялась никогда его больше не видеть?

Третье сообщение по поводу работы, совершенно неважное и неинтересное, закончилось, и он уже собрался вновь прослушать сообщение Эстреллы, как вдруг услышал четвертое.

— Сеньор Дарио? Я пыталась связаться с вами.

Она звонила снова! Рамон замер посреди комнаты с бокалом вина, пытаясь понять, почему женщина, которая столь решительно заявила, что он был десятым в списке потенциальных кандидатов на ее руку и сердце, причем отвергнутых кандидатов, теперь вдруг пытается с ним срочно связаться.

Она звонила дважды и, видимо, будет звонить еще.

Рамон заметил, что она не оставила своего номера. Значит, не хотела, чтобы он ей перезванивал.