Сейчас, изучая материалы дела, переданные окружным прокурором, Джордан сомневался, что обвинение Джека Сент-Брайда – не выдумка.

Он открыл дверь и прокрался по коридору к собственной спальне, которую, как истинный джентльмен, уступил Селене. Свет месяца заливал комнату, и на мгновение от вида этой женщины, спящей на его кровати, у Джордана перехватило дыхание. Он ничуть не удивился, когда Селена почувствовала его присутствие и тут же проснулась. Ее рука скользнула под подушку.

– Ты же не спишь с пистолетом под подушкой в моем доме? – пробормотал Джордан. – Похоже, на этот раз мне повезло.

Селена повернулась на бок.

– Выйди из моей спальни, Джордан, – пробурчала она из-под одеяла.

– Это моя спальня.

– Тем не менее твое присутствие здесь нежелательно. Тебе прямо сказано: «Уходи». Если только ты не набрался у своего клиента опыта в отношениях с женщинами.

– Как раз о Джеке я и хотел с тобой поговорить.

Селена, смирившись, перевернулась на спину.

– В три ночи?

– В четыре. Но какая разница? – Джордан присел на кровать возле Селены. – Ты читала материалы дела?

– Кое-что.

– Там есть пробелы.

Она пожала плечами.

– В делах всегда есть пробелы. По крайней мере, так ты мне говоришь.

– В половине случаев я лгу, но только не в этот раз.

– Итак?

– Царапина. Помнишь, я тебе рассказывал? Лечение у психиатра. Да и версии девочек кое в чем расходятся.

– А как насчет вещественных доказательств?

– Результатов пока нет, – признался Джордан.

Селена просмотрела копии документов и взглянула на него.

– Но ты же не думаешь…

– Да, – подтвердил Джордан. – Вероятно, Джек говорит правду.

Мэтту снился кошмар.

Он находится в суде и смотрит на присяжных так, словно хочет их загипнотизировать, потому что дела об изнасиловании на самом деле выигрывает тот, кому присяжные больше верят.

– Мистер Гулиган! – обращается к нему судья.

– Да, Ваша честь. Прошу прощения. – Он пытается ослабить галстук, чтобы не задохнуться. – Обвинение вызывает Джиллиан Дункан.

Вспышки камер, суета, присутствующие вытягивают шеи, чтобы увидеть, как к месту для дачи свидетельских показаний идет главный свидетель обвинения. Но двери не открываются, Джиллиан в зале суда не появляется. Мэтт пытается узнать у пристава, где свидетельница, но его останавливает голос судьи:

– Господин прокурор, у вас какие-то проблемы?

– Я не могу найти своего свидетеля, – признается Мэтт.

– Она уже здесь, – указывает судья на место свидетеля.

Мэтт видит пустую трибуну, но все равно быстро подходит к ней, хотя ноги его не слушаются, и кладет руку на резной барьер.

– Назовите, пожалуйста, для протокола свое имя, – просит он.

В ответ молчание. Мэтт осматривает свидетельскую трибуну и видит, что у ее основания лежит его собственная дочь. Молли улыбается ему, как будто знает, что он сможет ее спасти.

Джордан с некоторым злорадством смотрел, как в крошечную комнату для свиданий в сопровождении конвоира, потирая сонные глаза, входит Джек.

– Джордан? – удивился он. – Сейчас же ночь!

– Раньше это тебя не останавливало.

Он откинулся назад, разглядывая своего подзащитного.

– Что? – спросил Джек, глядя на свой комбинезон, как будто на нем появились пятна крови или другие обличающие его улики. – Мне уже вынесли приговор?

При этих словах Джордан чуть не расплылся в улыбке.

– Ты бы обязательно присутствовал со мной в зале суда.

– Тогда зачем вы пришли?

Джордан положил локти на стол.

– Потому что на меня снизошло озарение, – медленно произнес он.

Джек с сомнением посмотрел на адвоката.

– Рад за вас.

– На самом деле радуйся за себя. – Он придвинул Джеку через стол пластиковую папку. – Сегодня прокурор передал мне материалы дела. Не хватает только результатов экспертизы. – Глядя, как Джек открывает папку и просматривает документы, Джордан смущенно откашлялся. – Я редко это говорю, а в глаза подзащитному – вообще никогда, так что это дается мне нелегко. Господи… – Он покачал головой, и его шею залила краска стыда. – Всего три слова, а я не могу их произнести.

Джек настороженно посмотрел на адвоката.

– Вы же не станете признаваться мне в любви, нет?

– Нет, конечно! – возмутился Джордан. – Я тебе верю.

Теперь у Джека перехватило дыхание.

– Что-что?

– Я думаю, что Джиллиан лжет. Не знаю, где ты был той ночью, но явно не с ней.

Он видел, как глаза Джека потемнели от удивления.

– Я бы и так попытался тебя вытащить, – честно признался Джордан, – но теперь по-настоящему этого хочу.

Он почувствовал, как кружится голова. Какое пьянящее чувство! Как будто внутри что-то оборвалось, и теперь он может свернуть горы и победить великанов.

Джек потрясенно отвернулся.

– Не могу поверить.

Джордан засмеялся.

– Джек, – заверил он, – ты не один такой.

1989 год

Нью-Йорк

Девушку нужно напоить – таково первое правило.

Если она не будет готова вот-вот отключиться, то может взбрыкнуть и все испортить прямо посреди веселья. Случалось, что кто-то пугался и хватался за вещи, но обычно одной бутылки пива было достаточно, чтобы убедить ее остаться. В конце концов, изначально она пришла сюда именно за этим.

В каком-то смысле эту идею подсказал им тренер. Кое-кто из ребят злился из-за времени, которое отводилось им для игры на поле, вспыхивали ссоры, игроки «подрезали» друг друга, как только тренер отворачивался. «Футбол – командная игра, – говорил он, – здесь нет места соперничеству». Он пытался убедить их, что качество игры напрямую зависит от взаимоотношений за пределами поля. «Посетите вместе Эмпайр-стейт-билдинг, – советовал он, – сходите в боулинг, съешьте пиццу в "Маленькой Италии"». Но футбольная команда Колумбийского университета выбрала другое совместное развлечение.

Вокруг их команды всегда крутились девушки – футбольные фанатки, которых заботил не столько спорт, сколько то, чтобы их видели в компании с победителями. По молчаливому согласию право выбора одной из толпы принадлежало игроку, забившему больше мячей. Он усиленно потчевал избранницу спиртным, хотя обычно они уже приходили готовыми и сговорчивыми, а после перепихона интересовался, не хочет ли она продолжить с кем-нибудь из его друзей. Как только девушка отключалась, ее трахали все одиннадцать игроков команды.

Джек продирался между собравшимися, пытаясь добраться до святого Грааля с пивом. Он был не в восторге от этой традиции, ему никогда не нравилось делиться тем, что он считал своим. Но в этом сезоне он забил больше всех мячей, был первым… и притвориться, что он единственный, было несложно.

Он наполнил два пластмассовых стаканчика и вернулся. У девушки были зеленые глаза и грудь, которая, похоже, уместилась бы в его ладони. Ее имени Джек не помнил.

– Держи, – протянул он ей стаканчик со своей самой ослепительной улыбкой.

– Спасибо. – Она взяла пиво и тут же прижалась к нему, как будто ее толкнули в спину. – Извини. Слишком много людей.

Она состроила ему глазки, чуть скосила их из-под ресниц, и член Джека напрягся, как железнодорожный костыль.

– Может, пойдем куда-нибудь в более тихое место?

– Идем.

Он потянул ее за руку в спальню. Чад, его сосед по комнате, стоял у двери.

– Оставь и мне немного, – сказал он.

Джек закрыл дверь. Девушка обошла комнату, прикоснулась к трофеям на полках, к его спортивной форме, к потрепанному футбольному мячу, который еще в детстве подарил ему отец.

Джек положил руки ей на плечи.

– Понравилось что-нибудь?

Она повернулась к нему.

– Да.

И поцеловала его.

Музыку нужно было прикрутить. Джек натянул на голову подушку, чтобы заглушить звук. Один бас его убивал.

Рядом с ним, разметавшись, лежала на животе девушка. Наверное, он отключился. После всего. Забиться бы сейчас под одеяло… Вот только его ждут игроки команды.