– Если говорить точнее, то Джеком Сент-Брайдом, – пробормотала Селена.

Томас отправился в кухню, достал из холодильника пакет молока, сделал большой глоток и вытер рот рукавом.

– Отлично! – заметила Селена.

– Я научился этому у своего образцового папочки. – Томас поставил пакет на стол. – А что не так с этим парнем? В закусочной он казался таким любезным.

– Как и Тед Банди, [xi]– прошептал Джордан.

– Тед Банди тоже там работал? – удивился Томас. – А ты не врешь?

Джордан сел на диване.

– Что болтают в школе?

– Разное. К четвертому уроку стали поговаривать, что он бежал из тюрьмы и изнасиловал семиклассницу.

– Ниоткуда он не сбежал. И его пока только подозревают в предполагаемом изнасиловании.

– Он продолжает защищать своего клиента, хотя из-за головной боли готов на стенку лезть, – заметила Селена. – Удивительно, ты не находишь?

– Ничего удивительного. Например, он утверждает, что любит меня, тем не менее наказывает.

Томас уселся на пол и потянулся за пультом от телевизора, но Джордан оказался проворнее.

– Подожди, – остановил он сына. – Рассказывай дальше.

Томас вздохнул.

– Думаю, что кое-кому Джиллиан жаль.

– А остальным?

– Остальные считают, и всегда считали, что она сука.

– Сука? Разве Джиллиан Дункан не королева школьного балл? – удивилась Селена.

Томас рассмеялся.

– Да она покончит с собой, если ее изберут! Она считает себя выше всего этого и беспрестанно это подчеркивает. Общается со своими тремя подружками и старается оградить их от контактов с так называемыми слугами. Когда я в первый раз попытался заговорить с Челси…

– Кто такая Челси?

Томас смерил отца пристальным взглядом.

– Папа, я уже говорил!

– Ах да.

– Так вот, Джиллиан была рядом и пыталась убедить Челси, что на меня даже время тратить не стоит. Я веду к тому, что Джиллиан сама напросилась: когда ставишь себя выше других, рано или поздно кого-то достанешь. Но когда я поделился своими соображениями с Челси, она сказала, что все совсем не так.

– Да?

– Она была там, когда выбежала Джиллиан, вся в слезах… после случившегося. Она утверждает, что Джиллиан не могла даже разговаривать. Что она до сих пор не оправилась от потрясения.

Джордан снял влажное полотенце с головы, обменялся взглядом с Селеной и снова посмотрел на сына.

– Томас, – сказал он, – мне хотелось бы знать, что еще будет говорить Челси.

Конверт торчал между счетами за электроэнергию и рекламной листовкой в поддержку Джорджа Буша-младшего на пост президента. «ДЛЯ ЭДДИ ПИБОДИ» было написано большими буквами незнакомым почерком. Штемпеля на нем не оказалось, кто-то бросил конверт прямо в почтовый ящик, пока она была на работе.

Эдди приоткрыла конверт.

Внутри лежал кусочек ткани, такой же голубой, как и футболка, которая была на Джеке в то утро, когда его арестовали. Эдди развернула его и обнаружила одно слово, написанное его почерком.

«Лойал». [xii]

Она опустилась на землю прямо у почтового ящика, держа в руках кусок ткани и пытаясь понять таинственное послание. Может быть, Джек обвиняет ее в том, что она не вступилась за него, когда его арестовывали? Или просит о помощи?

Уголки ее воспоминаний начали коробиться, словно бумага, брошенная в огонь.

Вполне может быть, что это и не прилагательное.

Крепкий, глубокий сон Джордана прервал резкий звонок. Он уронил часы с радио, когда потянулся за телефоном.

– Да, – хрипло произнес он.

– Вам звонят из окружной тюрьмы Кэрролла. Будете оплачивать звонок? – послышался равнодушный голос.

– Вот черт! – выругался Джордан.

– Простите, не понял…

– Да, – воскликнул он. – Да, да!

– Спасибо.

Через секунду на другом конце провода раздался голос Сент-Брайда:

– Джордан! Джордан, вы меня слышите?

Джек задыхался.

– Успокойся. Что произошло?

– Нужно встретиться!

– Хорошо. Я приеду завтра.

– Нет, нужно встретиться прямо сейчас! – Голос Джека превратился во всхлип. – Пожалуйста. Я вспомнил. Я все вспомнил!

– Уже еду, – ответил Джордан.

Спустя час, вспотевший и взволнованный после своей только что рассказанной истории, Джек стоял перед адвокатом. В тишине крошечной комнаты для свиданий, словно бомба с часовым механизмом, тикали часы.

– Давай разберемся, – наконец произнес Джордан. – Ты видел, как эти предметы свисали с деревьев.

Джек кивнул.

– Они были привязаны.

– Как мишура?

– Нет, – ответил Джек. – Висели ленты и маленькие саше. Колдовские штучки. Как в кино… «Ведьма из Блэр».

Джордан скрестил руки на груди.

– Значит, распятия из веток, от которых бросало в дрожь, висели между деревьями, когда ты проходил мимо, в темноте, в лесу, где ты не встречался с Джиллиан Дункан. И ради этого ты меня разбудил?

– Там происходило что-то странное. Я подумал, что это чрезвычайно важно для дела, но простите великодушно, если нарушил наш сладкий сон!

– Да, Джек, это ерунда. Было бы важно, если бы ты вспомнил, кто видел тебя между полуночью и половиной второго ночи.

Было бы важно, если бы ты просто признал, что переспал с этой девочкой.

– Я не спал с Джиллиан Дункан! – завопил Джек. – Почему вы мне не верите?

– Ты был пьян. Во что проще поверить: что пьяный вдрызг парень напал на попавшуюся ему на пути девушку или в эти… декорации посреди леса к фильмам «Хэллоуин» или «Крик», о которых ты рассказываешь? К тому же, должен напомнить, ничего из этих декораций ни полиция, ни мой детектив не обнаружили.

Джек опустился на стул.

– Я хочу, чтобы мои показания проверили на полиграфе, – решительно заявил он.

Джордан закрыл глаза.

«Боже, храни моего подзащитного!»

– Даже если ты пройдешь тест на полиграфе, он не будет являться доказательством в суде. Ты сделаешь это только для себя, Джек.

– И для вас. Чтобы вы знали: я говорю правду.

– Я уже говорил, что мне все равно, совершил ты преступление или нет. Я все равно буду тебя защищать.

Джек опустил голову на руки.

– Если бы вы были на моем месте, – негромко произнес он, – вас бы это успокоило?

Рой в недоумении смотрел на дочь, уверенный, что ослышался.

Но Делайла спросила прямо:

– Ты ведешь к тому, что уезжаешь из Сейлем-Фоллз? И что за старшего остается этот старый пьяница?

– Этот старый пьяница заправлял закусочной ещедо того, как ты стала тут работать! – рассердился Рой.

Эдди решила прекратить перепалку.

– Не за старшего, Делайла. Скорее что-то сродни приходящему родителю.

– В таком случае твоя маленькая закусочная быстро потеряет доверие, милая.

– Я просто не понимаю, зачем тебе уезжать… на поиски, – вставил Рой.

Эдди попыталась заглушить внутренний голос, который шептал то же самое. По иронии судьбы именно Джек научил ее, через Хло, что нужно оставить прошлое в покое. Что может быть болезненнее, чем неуверенность в том, совершил ли он этот ужасный поступок? Осознание того, что он ей солгал?

– Я не прошу меня понять. Я просто прошу мне помочь. – Эдди повернулась к отцу. – Это ненадолго.

Рой оглядел сверкающие столы и шипящую от попавшей на нее воды плиту.

– А если я не захочу?

Об этом Эдди не подумала.

– Не знаю, – нерешительно сказала она. – Наверное, мы закроемся.

– Закроемся?! – воскликнула Делайла.

Рой нахмурился.

– Закроемся? Мы уже много лет не закрывались. С тех пор…

– С тех пор как умерла мама, – негромко закончила за него Эдди. Она глубоко вздохнула. – Дарла согласилась подменить меня в зале. Делайла, ты работаешь как обычно, только заказы тебе будет приносить другая официантка. А тебе, папа, остается общее руководство.