«Усталость металла! — смутно припомнилось Райану. — Зачем ты сообщил мне все это?» Он коснулся окна. Оно было тёплым, и он понял, что на наружной обшивке самолёта можно было бы кипятить воду. Интересно, как все это сказывается на самолётной раме? «Назад в девятнадцатый век», — скомандовал он себе. Салли спала, а Кэти сидела, уткнувшись в журнал.

Через какое-то время капитан сообщил, что внизу Новошотландский Галифакс.

Джек взглянул на часы — оставалось менее часа лету. На северном горизонте смутно темнела полоска земли. «Северная Америка — подлетаем, наконец». Как всегда, нервозность плюс узкое кресло привели к тому, что спина задеревенела.

Надо было бы встать, походить, размяться… Но именно этого он никогда не делал в самолёте. Стюардесса подлила ему портвейна в стакан, и он снова уставился в окно. Солнце стояло на той же высоте, что и при вылете из Лондона. Фактически они стояли на месте — самолёт, устремляясь на запад, просто едва поспевал за скоростью вращения земли. В вашингтонский аэропорт Даллес, сообщил пилот, они прибудут в полдень. Джек снова взглянул на часы — оставалось сорок минут. Он поёрзал в кресле и снова погрузился в книгу. Но ненадолго — стюардессы принялись раздавать анкеты, которые надо было заполнить для таможни и иммиграционной службы. Отложив книгу он принялся наблюдать за Кэти — она заполняла анкеты, подробно перечисляя все предметы гардероба, которыми она обзавелась в Лондоне. Салли все ещё спала, свернувшись клубочком, и с чуть ли не ангельским выражением лица. Они стали снижаться где-то возле Нью-Джерси, целясь на запад, а возле Пенсильвании снова повернули на юг. Самолёт теперь шёл совсем низко. «Ну, что же, капитан Хиггинс, давайте посадим эту птичку в целости и сохранности. Надо будет, — решил Райан, — сохранить все бумажки — и багажную квитанцию, и билет, и посадочный талон… — Пусть хранится — как доказательство того, что он летал на „конкорде“. — Я-таки ухитрился пройти через это — через „конкорд“… Зато, тупица ты этакая, будь это Боинг-747, ты бы все ещё тащился над океаном».

Теперь они летели так низко, что уже видны были дороги. Большинство авиакатастроф случается при посадке, но Райан об этом не думал. Они были почти дома — значит, конец всем этим страхам… И вот «конкорд» резко скользнул вниз, мелькнул парапет аэродрома, и почти сразу за этим он почувствовал толчок от соприкосновения с землёй. Все. Они приземлились, и остались целы-невредимы.

Теперь ничего страшного впереди — от силы какая-нибудь там автокатастрофа — не сравнить же её с авиакатасрофой!… В машине Райан всегда чувствовал себя уверенно, потому что сам контролировал ситуацию. «Ах, да, — вспомнил он, сегодня ведь машину ведёт Кэти».

Самолёт остановился и зажёгся сигнал: отстегнуть ремни — можно было избавится от них наконец. Открыли переднюю дверь. Райан поднялся с кресла и потянулся. Хорошо на твёрдой-то земле… Кэти щёткой расчёсывала волосы Салли, та ещё толком не проснулась и тёрла кулаками глаза.

— Все в порядке, Джек?

— Мы уже дома? — спросила Салли.

— Дома, — заверил её Джек и двинулся к выходу. Стюардесса поинтересовалась, как понравился ему полет, и он искренне сказал, что полностью доволен. «Теперь-то — когда все это позади». Он нашёл себе место в автобусе, а через секунду к нему присоединились и Салли с Кэти.

— В следующий раз надо будет тоже на «конкорде», — сказал он жене.

— Почему? Тебе понравилось? — удивилась она.

— В известном смысле. Ведь вдвое меньше в воздухе, — рассмеялся он — не над ней, над собой. Он чувствовал радостное возбуждение — как всегда после приземления. Он прошёл через нечто неестественное и вот — жив-здоров, дома… И вообще, заметил он, пассажиры, покидающие самолёт, выглядят радостнее тех, что ещё только готовятся к отлёту.

— Сколько у тебя ушло на платья? — поинтересовался Джек, когда автобус остановился. Кэти в ответ протянула ему таможенную декларацию. — Ого!

— А почему бы и нет? — усмехнулась Кэти. — Я заплатила из своего кармана. Могу я или нет?

— Само собой, детка.

— И три костюма для тебя, Джек, — сказала она.

— Как? Зачем это?..

— Когда ты заказывал портному смокинг, я попросила его сшить тебе три костюма. Как только ты избавишься от этого гипса, сможешь носить их.

Что ещё было удобно в «конкорде», так это то, что пассажиров было относительно немного, так что багаж практически не пришлось ждать. Кэти взяла тележку, и Салли, конечно, потребовала, чтобы именно она толкала её. Последним препятствием была таможня, где им пришлось расстаться с тремя сотнями долларов в качестве налога за лондонские покупки. Не прошло и получаса после посадки самолёта, а они уже оказались на улице.

— Джек! — раздалось, едва они вышли из аэропорта. Это был Оливер Вендел Тайлер — человек высокого роста и при этом весьма плечистый. Передвигался он плохо, так как вместо левой ноги у него был протез из алюминия — результат столкновения с машиной, водитель которой был пьян. Протез был просто уродлив, но Оливер был им вполне доволен. С руками у него было все в порядке — если не считать того, что они были чересчур велики. Он обхватил ими Райана и сжал до боли.

— С возвращением, дружище!

— Как дела, Скип? — Джек с трудом высвободился из его объятий. Скип Тайлер был их близким другом. Силушки он был необыкновенной, но не умел соразмерять её.

— Отлично. Привет, Кэти, — сказал он и поцеловал её. — А ты как, Салли?

— Хорошо, — откликнула Салли и потянулась, чтобы её взяли на руки. Но ненадолго — вскоре она вывернулась, чтобы вновь пристроиться к тележке с багажом.

— Ты как здесь оказался? — и подумал: «А-а, это, верно, Кэти позвонила ему…»

— Не беспокойся о машине, — сказал Тайлер. — Мы с Джин забрали её со стоянки, и она ждёт вас дома. Поедете на нашей — к тому же она попросторней.

Джин сейчас подкатит.

— Взял отпуск, а?

— Что-то вроде того. Чёрт возьми, Биллинг замещал тебя в классе две недели. Почему же я не могу отлучиться на полдня?

К ним подошёл носильщик, но Скип отмахнулся от него.

— Как Джин? — спросила Кэти.

— Ещё шесть недель.

— А нам придётся подольше подождать, — сообщила Кэти.

— Правда? — просветлел Тайлер. — Замечательно!

Был прохладный, ясный осенний день. Едва они отошли от терминала, как к ним подкатила Джин Тайлер на громадном «шевроле». Джин была по-прежнему высокой, но уже не такой стройной, ибо ожидала двойню. Едва она выбралась из машины, как Кэти — уже что-то шептала ей на ухо. Что именно — нетрудно было догадаться, так как женщины тут же обнялись. Скип открыл багажник и закинул их чемоданы, словно это были пёрышки.

— Ты отлично все рассчитал, Джек. Прикатил прямо к Рождеству, — сказал Скип, когда все усаживались в машину.

— Так уж само получилось.

— Как плечо?

— Лучше, чем было вначале.

— Я этому верю, — расхохотался Скип и завёл машину. — Поразительно, что они дали вам «конкорд». Ну и как он тебе?

— Всё кончилось намного быстрее.

— Да, все так говорят.

— Как дела в школе?

— Все по-старому. Ты слышал об игре?

— По правде говоря, нет. — «Как я мог забыть об этом?» — подумал он.

— Просто великолепно! Пять очков у них, и всего остаётся три минуты. Томпсон наконец получает мяч и… бум, бум, бум — аж по восемь-десять ярдов каждый раз… Он делает ничью, и те уходят в защиту, так? Значит, нам надо нажать — мы рассеиваемся по бокам. Я — наверху, в ложе для прессы, и вижу, что защита у них что надо! Хоть часы останавливай! И вдруг — как во сне! Томпсон прямо чудо! Так подал!… Двадцать один — девятнадцать. Надо же — так закончить сезон!

Тайлер был выпускником Аннаполиса и играл даже в сборной Америки, пока не пошёл служить на подлодках. Три года тому назад, как раз когда он уже начал сколачивать собственную футбольную команду, пьяный шофёр оставил его без левой ноги. Но Скип не оглядывался назад. Защитив докторскую в Массачусетском технологическом институте, он получил место преподавателя в Аннаполисе и не только продолжал интересоваться футболом, но иногда и тренировал разные команды. «Интересно, — подумал Джек, — счастливее ли теперь Джин?» В своё время она здорово не любила, когда он уходил в море надолго. Теперь он всё время был у неё под боком. Когда-то она была беззаботной, черноволосой девчонкой, работала секретаршей у адвоката, а сейчас, казалось, всё время была на сносях.