На берегу возвышался солидный штабель груза. Все аккуратно уложено и заботливо укрыто парусами. Корабль разгрузили до необходимого минимума. Даже порох оставили только на пять залпов. Для охраны груза выделили четырех матросов. Восход солнца снова встретили в море. На ужин, на подносе, вместе с жареными цыплятами и вином, принесли десять талеров. Братья решили не выяснять причин, это в равной степени окажется платой соучастникам, покровителям или благодарностью за повышенный «тариф» заработка. В дальнейшем они регулярно получали свой бонус.

Встали на якорь на своем «счастливом» месте. На этот раз не везло, шли дни — и ни одного одиночного судна. На шестой день капитан не выдержал и вызвал братьев на мостик:

— Посмотрите! — Он указал на три крупных корабля.

Братья взяли свои подзорные трубы:

— Два на восемь пушек, один на десять, все полностью загружены и идут в Испанию.

— Я предлагаю взять один.

— Капитан Жак, как это взять один? Они на нас набросятся втроем.

— Правильно, набросятся. Но мы сшибем мачты только первому, остальных угостим ядрами.

— Поняли вашу мысль!

— Пушки зарядить только порохом. С какого борга будет залп книппелями, узнаем во время маневрирования.

Капитан немного выждал, потом приказал сняться с якоря. Наконец настал момент, когда первое судно прошло мимо. Последовал приказ поднять паруса.

Им повезло только частично. На первом судне проморгали выход нидерландского корабля. Упустив драгоценное время, транспортное судно слишком поздно развернулось на помощь своим товарищам. В итоге корабль был вынужден идти к месту схватки галсами. Но два оставшихся судна почти одновременно повернули на «Разящую стрелу».

— Капитан Жак, что будем делать?

— У нас выше скорость, для начала начнем выходить на ветер. Скоро они начнут мешать друг другу.

— Тот, что справа, будет нашей первой мишенью.

— Правильно мыслишь, юноша.

Корабль сделал поворот вправо, испанские транспорты в свою очередь сделали поворот влево. Как и предсказывал капитан Жак, вскоре суда начали друг другу мешать. Первый залп задел такелаж ближайшего судна, но без серьезных повреждений. Затем Жак Вольфганг Дагер допустил ошибку. Желая побыстрее вывести флейт из боя, он развернул «Разящую стрелу» на сто восемьдесят градусов. Удачный залп с маленькой дистанции снес две первые мачты торгового судна. Однако крутой разворот резко снизил скорость люгера. Второй испанский флейт оказался в непосредственной близости и дерзко пошел на абордаж.

После залпа Вова вышел на палубу, вид надвигающегося бушприта не требовал разъяснений складывающейся ситуации.

— Абордажная команда! Приготовить алебарды! Проверить топоры! При сближении идем на абордаж!

Это было единственно правильным решением. Прорыв испанской абордажной команды приведет к захвату судна. Другого способа не допустить испанцев на палубу «Разящей стрелы» нет и не могло быть. На дрейфующем в трех сотнях метров паруснике сноровисто ставили весла. Против двух судов они, возможно, и отобьются. Но третий флейт не так уж и далеко. Капитан Жак смог увернуться от тарана, но испанцы успели забросить абордажные кошки. Два парусника сошлись бортами. Испанский корабль намного больше, его пушечные портики возвышались над бортом люгера.

— Рубить концы! На абордаж через пушечные портики!

Вова встал на планширь и запрыгнул через портик на артиллерийскую палубу К нему метнулись трое канониров с пальниками в руках. Он сделал выпад, пика пробила грудь среднего артиллериста. Обратным движением, резко, с поворотом, ударил второго канонира в голову. Увидев упавших товарищей, последний канонир попытался бежать, но удар в спину уложил его рядом с соратниками. Вова выбежал на палубу. Сорок испанских моряков, практически весь экипаж, стояли у борта. Половина из них отбивала алебардами попытки абордажной команды прорваться на борт. Вторая половина спешно заряжала ружья. Рядом, крича и ругаясь, стоял офицер. Все были увлечены начинающейся схваткой с абордажной командой голландцев. Вова подцепил крюком алебарды шею офицера и дернул на себя. Офицер сделал два шага назад и завалился на спину Из пробитого горла фонтаном брызнула кровь. Последовали два сильных коротких укола в спины матросов с ружьями. Затем, с широким замахом, режущий удар по бедрам. Раздались крики боли, испанцы поспешили развернуться к нежданному врагу. Но новый секущий удар вдоль строя, на уровне глаз, заставил испанцев отшатнуться. Абордажная команда «Разящей стрелы» воспользовалась замешательством. Колющие удары снизу достигли своей цели. Вова нанес еще один колющий удар кому-то в пах, затем сделал шаг вперед с разворотом алебарды и ударил комлем в лицо ближайшего моряка. Завершил комбинацию ударом лезвия в ногу другого испанца. Настал черед сражаться в стиле боевого шеста, и он перехватил оружие за середину. На врагов посыпались частые короткие удары, испанские матросы бросились врассыпную. Боковым зрением Вова заметил, что «Разящая стрела» получила движение и начала уходить. Абордажные кошки успели перерубить вовремя, корабль освобожден. Сохраняя короткую дистанцию, Вова резкими и болезненными ударами погнал толпу матросов к баку. Навстречу, из палубного люка артиллерийской палубы показались моряки его абордажной команды.

Ударом пики в бок замешкавшегося испанца, юноша прекратил свою атаку. На мостике, рядом с рулевым, стояли капитан и офицер. Оба держали в руках пистолеты и внимательно следили за происходящим на палубе. Пять матросов с алебардами преграждали доступ на мостик. Вова шмыгнул носом и пошел на врага. Сейчас в него никто стрелять не будет, далековато для пистолетного выстрела. Пуля-то долетит, да не факт, что в цель, можно убить своего матроса. За пять шагов до шеренги он резко махнул алебардой на уровне глаз. При этом в последний момент выпустил алебарду из рук. Сам скользнул под ноги врага, одновременно вытаскивая из петель абордажные топоры. «Обманка» сработала, почти вся шеренга подняла свои алебарды. Оказавшись под ногами солдат, Вова начал работать топорами. Посыпались удары в колени, бедра и ступни. Стараясь не задерживаться на одном месте, он перекатился за спины испанцев. Продолжая рубить топорами, встал на колени. Ровная шеренга с алебардами стала напоминать школьниц, у которых под ногами бегает мышь. Только вместо визга раздавались вопли боли. Вова выпрямился во весь рост, буквально наваливаясь грудью на противника, не прекращая наносить Удары топорами, прорвался к трапу на мостик. Почти одновременно бросил оба топора в капитана, сам рванулся в сторону, оставляя рулевого между собой и офицером. Такая позиция лишает офицера возможности выстрелить. Оба топора попали в цель, убил — не убил — не имеет значения. Главное — вывести противника из боя. В низком прыжке ударил рулевого ногой в грудь, матрос неловко взмахнул руками и упал на офицера. Вова выхватил из ножен шпагу и одним движением отсек офицеру обе руки. Сам виноват, нечего вытягивать руки перед собой. Потом поднял пистолет и подошел к ограждению мостика.

Палуба была залита кровью в прямом смысле этого слова. В неловких позах лежали убитые, раненые пытались оказать самим себе первую помощь. Несколько человек бились в предсмертных конвульсиях. Абордажный бой вступил в завершающую фазу. Десяток испанским моряков с алебардами стоял против десятка его абордажной команды. Вова постучал кончиком шпаги по шлему ближайшего испанца и свистнул. Все подняли головы.

— Конечная остановка, бросай оружие!

Испанцы облегченно вздохнули и бросили свои алебарды. Все верно, никто не хочет умирать, более того, побежденные оказываются даже в выгодном положении. Капитан и офицеры убиты, пираты все не заберут, и оставшаяся часть груза достанется им на законных основаниях.

Абордажная команда погнала пленных на бак. Вова осмотрелся по сторонам, «Разящая стрела» кружилась вокруг последнего торгового судна. Опытный испанский капитан умело подставлял борт, грозя залпом своих пушек. Почти невероятный случай: тяжелый океанский корабль успешно противостоял легкому люгеру, надо идти на помощь. Вова свистом подозвал своих абордажников, моряки развернули потерявшие ветер паруса и спустили флаг Испании. Спуск флага заметили на последнем судне и незамедлительно последовали их примеру. Неравный бой выиграли! Сумели захватить три судна, причем два судна взяли без нанесения боевых повреждений. В экипаже никто не погиб, восемь человек получили ранения различной тяжести. Вова даже не поцарапался, но его кираса требовала ремонта. Во время боя он не почувствовал ни одного удара однако декоративное покрытие кирасы оказалось рассеченным в шести местах.