- Ты заметил? - спросил Маркус, делая вид, что совершенно не обращает внимания на поведение Кайлин.
- Да.
- И, что скажешь?
- Тот, кто сделал этот тайник, понимал, на что идет. Вакуумная капсула из темного огнеупорного стекла - это не то, что продается в любом магазине. Кроме того, послание оставлено в самом доступном виде.
- Ты имеешь в виду, написано на бумаге?
- Да. Информационные носители меняются каждое десятилетие, а бумага и чернила остаются прежними на протяжении стольких лет.
- Думаешь, она станет говорить об этом?
- Судя по ее реакции, нет.
- Спорим?
- Сто кредов.
- Принято, - заулыбался Маркус и потер руки.
- Ты закончил? - спросил Гийон, сворачивая пустые пакеты, где еще несколько минут назад покоились ветчина и курица.
- Да. Пора возвращаться. Переночуем у тети Марты?
- Не знаю. Скоро стемнеет, а мы сюда добирались двеннадцать часов.
- Тогда придется свернуть в один из поселков.
- Опасно там.
- Может, лучше доверить мне руль?
- Руль я могу доверить ей, а не тебе.
- Ты смотри, - засмеялся Маркус, - ее азарт тебя подстегнул?
Гийон пожал плечами в ответ и, собрав весь мусор с капота, вернулся в салон.
- Выглядишь неважно, - заметил он и запустил двигатель.
- Там больше ничего не было? - спросила она.
- Ты о чем?
- Кроме письма там было еще что-нибудь?
- Нет, - покачал голой Гийон. - Бумага только - и все.
- Ты сохранил копию?
Гийон обернулся к ней и приподнял одну бровь.
- Конечно, - ответила за него она и тяжело вздохнула.
Маркус в это время пристроился на заднем сидении и громко зевнул.
- Вы ничего не поняли, - сделала вывод Кайлин и отвернулась к окну.
- Пока - нет.
- Кем работал твой брат, что смог сделать такую капсулу?
- Не важно, кем он работал.
- Ты ничего не хочешь нам сказать? - уже без надежды в голосе спросил Маркус.
- Нет.
- Это - окончательный ответ?
- Да.
- С тебя сто кредитов! - засмеялся Гийон.
- Вы что, поспорили, расколюсь ли я сама?
- Естественно! - тут же подхватил Маркус.
- На твоем месте я бы так не веселилась, - огрызнулась Кайлин.
- А ты не на моем месте.
- Ты даже не представляешь, насколько ты прав.
- В твоем ответе следует искать скрытый смысл?
- Вы все равно ничего не сможете сделать, - вздохнула Кайлин.
- Возможно, - усмехнулся Гийон. - А, может, и сможем...
- Удачи, ребята! - вдруг истерически рассмеялась Кайлин и разорвала несчастный клочок измятой бумаги, что все это время держала в руках.
- Ну, раз ты платишь за химчистку...
- Плачу, черт побери! - закричала она. - Черт вас всех побери!!!
Они остановились в деревне в стороне от дороги. Это были дома старожилов, которые, отказавшись от всех благ современного мира, поселились в этом Богом забытом месте и, казалось, нисколько не сожалели о своем выборе.
Деревянные домики, выстроенные вдоль гравийной дороги, были сложены из брусьев. Ни водопровода, ни электричества, - вообще ничего цивилизованного здесь не было. У Гийона в голове даже проскочила мысль о том, что он попал в исторический музей, где, за довольно крупную сумму наличных кредитов, можно было попариться в бане и напялить на себя льняные рубахи.
Встретили их здесь, как ни странно, радушно, высыпав на улицу, так сказать, всей деревней сразу. Кто-то предлагал поесть, кто-то - места для ночлега, а один из селян, аккуратно распихав оппонентов, тут же протянул Гийону пятилитровую бутыль с прозрачной жидкостью, в которой плавали какие-то ягоды.
- Что это? - не понял даниил.
- Самогонка, - буркнула Кайлин, теснее прижимаясь к спине Маркуса.
- О, самогоночка! - потер руки Маркус. - А где капустка квашеная, где огурчики малосольные?
- Да тут все, тут! Пятьдесят метров пройти! - обрадовался мужик, наверное, больше от того, что нашел родственную душу в лице Маркуса, нежели от того, что заинтересовал клиентов, и поволок пробужденного за рукав куртки куда-то в сторону.
- А ночлег? - тут же запищала Кайлин, понимая, что ничего хорошего такое начало не предвещает.
- Да, всех положу, не переживайте! И в баньку сходим...
- Началось, - выдохнула Кайлин и поплелась следом за удаляющимся Маркусом и мужичком.
Гийона долго уговаривать не пришлось. Прижав к себе бутылку с ягодками, он подумал о том, что не все в этой жизни так плохо, как могло показаться вначале.
Через два часа на дворе у дяди Вани, так звали находчивого селянина, уже во всю шло массовое народное веселье. Пили, так сказать, всей деревней. И самое интересное, что все действо происходило на улице. Гостям выдали по меховому тулупу и быстро усадили за стол, который, неизвестно каким образом, местные женщины накрыли за десять минут.
Оказалось, что деревня эта - "Староозерное" - одна из немногих в округе, где, кроме всего прочего, жители вели собственное домашнее хозяйство. Сфера услуг была здесь довольно развита, насколько поняла Кайлин, а сами развлечения стоили не малых денег. Потому в "мертвый" сезон, каждый из жителей хотел урвать свой собственный куш.
Началось все с тоста за гостей, затем за хозяев, потом перешли на кузенов и сватов - они же соседи, - за дружбу, за любовь, за покойных родственников, за охраняемые земли, за остальные земли, за коренных, за пробужденных, а один из находчивых и изрядно подвыпивших молодых людей даже предложил персональный тост за Катерину, выговорив при этом ее имя без акцента.
Через два часа, не пьющая Кайлин поняла, что пора ретироваться, и попросила бабу Соню, женщину лет семидесяти, которая дяде Ване приходилась тещей, проводить ее в дом. Женщина девушку тут же поняла и, под общий гомон, увела из-за стола.
- Ты совсем ничего не ела, деточка.
- Спасибо, но я не голодна.
- Твои друзья, кажется, еще не скоро улягутся. Ох, уж эти мужики! Дай только повод! Да, ладно. Вот, смотри, все постелено. Холодно не будет.
- Спасибо.
- А я где лягу? - прохрипел Гийон, входя в маленькую комнатку следом за ними и придерживаясь рукой за дверной косяк.
- Под столом, - ответила Кайлин, присаживаясь на мягкую кровать, шириной не более полутора метров.
- Что ты так разнервничался, сынок? Тебе постелили рядом, за стенкой.
- Не пойдет. Она будет спать возле меня.
Баба Соня, внимательно изучив сначала Гийона, затем Кайлин, обреченно смотрящую себе под ноги и не выказывающую особых возражений, пожала плечами и изрекла:
- Все равно под тобой проснется! Так, какая разница, где стелить?
Спустя долю секунды баба Соня прошмыгнула за дверь, прикрыв за собой последнюю.
- Иди спать в другую комнату, - ответила Кайлин и начала стаскивать с себя сапоги.
- Я и на полу могу лечь, с меня не убудет.
- Ты? Джентльмен?
- Моя работа, дорогуша, - охранять твой тощий задок.
- Ну, так охраняй! За дверью!!!
- Я - не собака, чтобы под дверью ночевать.
- Все, иди. Уходи отсюда. Я никуда не денусь. Если что - закричу. Это я хорошо умею. Так что иди, пей дальше, - ответила она и махнула рукой в сторону, как какой-нибудь прислуге.
- Ну, ты и ...
- Сука? Ты это хотел сказать?
- Так ты уже знаешь, как тебя зовут?
- Знаю. А теперь давай, проваливай отсюда.
Гийон все никак не мог вспомнить, каким образом он оказался совершенно голым в парилке дяди Вани вместе с Маркусом. Кто-то очень заботливый распахнул двери бани настежь, и речи ни о каком паре уже давно не шло. Гийона привел в чувства женский смех, который доносился из предбанника. Две совершенно голых девицы, лет двадцати, не более, крутились друг возле друга, хохоча при этом и отпуская не вполне пристойные для дам шутки. Одна из них, кудрявая брюнетка, вошла в парилку первой и тут же прыгнула к Маркусу на колени. Друг, пребывая в неадекватном состоянии, тут же уложил свои руки на ее грудь и сжал пальцы. Девушка оживленно заерзала бедрами и, выгнув шею, призывно рассмеялась, наклоняясь к Гийону.