Л. В. Беликов при классификации устного творчества чукотского народа по жанрам учитывает «многовековой путь их (чукчей) социально-экономического развития от неолитической охоты на оленя и первобытнообщинного строя к общественному разделению труда и зачаткам социальной дифференциации…» Исходя из этой методологической предпосылки и принимая во внимание имеющийся фактический материал по чукотскому фольклору, Л. В. Беликов выделяет следующие его основные виды (жанры): «1) космогонические предания, т. е. рассказы мифологического характера о происхождении мира, светил и человека; 2) обширный цикл сказок о животных и 3) героические сказания о богатырях». Далее он выделяет жанр «архаических сказок, проникнутых фантастикой мифологического характера, — это сказки о злых чудовищах кэле и сказки о приключениях героя в стране белых медведей». Кроме того, автор отмечает раздел шаманских повествований, отражающих «языческие религиозно-обрядовые представления чукчей» 8.

Отдельно от героических сказании Л. В. Беликов рассматривает исторические рассказы, «отразившие военные столкновения чукчей с казачьими отрядами капитана Павлуцкого в XVIII веке». К более поздним жанрам он относит сказки о сироте, «проникнутые ярким социальным содержанием». Из других жанров им отмечаются заговоры, песни и в зачаточной форме — пословицы и поговорки. К основным и наиболее распространенным жанрам чукотского фольклора Л. В. Беликов относит «космогонические предания, сказки о животных и героические сказания», которые раскрывают характерные черты устного повествовательного творчества чукчей 9.

Особый интерес представляют исследования Л. В. Беликова в области жанра героических сказаний, впервые выделенного им в чукотском фольклоре, и жанра сказок о животных. Филологический анализ и классификация основных жанров и видов этого фольклора представлены в кандидатской диссертации Л. В. Беликова и в ряде статей, написанных им на основе этой диссертации и опубликованных в последующие годы 10.

Е. М. Мелетинский к первой жанровой категории сказки относит «предания о событиях мифической эпохи, предшествующей современному состоянию мира» 11. Главным персонажем этих преданий выступает культурный герой — творец мира, света, огня, человека, животных, рельефа местности и т. д.

В роли культурного героя «преданий о событиях мифической эпохи» в фольклоре палеоазиатов выступают такие персонажи, как ворон, создающий живой и неживой мир, брат и сестра, попадающие на небо и создающие дождь и грозу, человекоподобный творец, живущий на небе и регулирующий жизнь земных существ.

Ко второй жанровой категории относятся рассказы, действие которых происходит в то время, когда миропорядок уже был прочно установлен 12. В этом жанре героем выступает чаше всего безымянный «один человек», ведущий жизнь обыкновенного охотника, или женщина, попадающая в сложные жизненные ситуации. Безымянный герой (или героиня) в сказках этого вида еще не выделяется из первобытнообщинного коллектива и представляет обобщенный образ его члена. Здесь судьба героя (героини) зависит от разных вредоносных существ (кэле, тунгаков, великанов, «хозяев» различных объектов и явлений природы), с которыми герой борется при помощи волшебных помощников, ниспосланной ему чудесным образом магической силы, собственной смекалки и ловкости. Сказки подобного вида Е. М. Мелетинскнй называет «мифами-быличками» 13. Привлекая сравнительный материал по фольклору различных народностей крайнего северо-востока Сибири и Северо-Западной Америки, автор приходит к некоторым наблюдениям и выводам о характерных чертах палеоазиатского фольклора древнейшего периода, хотя и не ставит перед собой цель систематической классификации его жанров в целом.

Вопросы классификации жанров корякского повествовательного фольклора впервые были поставлены в начале 40-х годов С. Н. Стебницким, который подразделял этот вид устного творчества коряков на три основных жанра: 1) фольклор мифологический, 2) фольклор исторический, 3) фольклор бытовой. «Мифологический фольклор, — отмечал С. Н. Стебницкий, — наиболее богат и разнообразен, но при всем разнообразии он представляет собой единый цикл мифов о Вороне-творце, общий для всех палеоазиатских народностей чукотской группы (чукчей, коряков, ительменов) и свойственный также эскимосам. Бытовой фольклор значительно беднее, он содержит по преимуществу рассказы о хозяине — богатом оленеводе и работнике, оленном батраке. Исторический фольклор содержит описание войн. В преданиях чавчувенов (коряков-оленеводов) описываются по преимуществу войны коряков с чукчами. В преданиях апукинцев и алюторцев (северо-восточные группы оседлых коряков) — также войны с чукчами, но наряду с ними также и межплеменные войны — войны оседлых коряков с коряками-оленеводами…» 14.

К мифологическому фольклору С. Н. Стебницкий относит мифы, сказания и сказки о животных 15, в том числе корякские и ительменские сказки о вороне Кутхе — Куткыннеку 16.

Далее С. Н. Стебницкий отмечает, что в мифологическом фольклоре коряков находят яркое отражение картины духовной и материальной культуры древних коряков, сведения о типах жилища, постройках-укреплениях и т. д. Исследование С. Н. Стебннцкого о корякском фольклоре является ценным вкладом в изучение устного творчества палеоазиатов Чукотки и Камчатки в целом.

Вопросы классификации жанров ительменского и керекского фольклора решались лишь частично в сравнительно-типологическом плане, но специально не ставились. Фольклор и язык маленькой народности кереков до последнего времени оставались почти неизученными. Специальное изучение истории, языка и культуры кереков по-настоящему было предпринято лишь в послевоенные годы 17. В середине 50-х годов П. Я. Скорику удалось записать три текста. Несколько текстов в 1969 г. записала В. И. Иунэвут, из которых один представлен в настоящем сборнике. В 1971 г. В. В. Леонтьев записал и перевел восемь текстов. Язык и духовная культура кереков уже в начале текущего века подверглись интенсивной ассимиляции со стороны чукотского населения. Этот процесс ассимиляции особенно быстро протекал в последние 40–50 лет, в результате чего кереки, исключая несколько семейств, утратили свой родной язык и стали говорить на чукотском.

Классификация жанров устного повествовательного творчества азиатских эскимосов проводилась впервые в связи с публикацией переводов сказок азиатских эскимосов 18. Эта классификация имела скорее методический характер (в целях последовательности подачи материала по жанрам и сюжетам), но не претендовала на какую-либо полноту и научную точность.

Для азиатских эскимосов были выделены следующие жанры: волшебные сказки и мифы, героические сказании, бытовые сказки и рассказы, сказки о животных 19. В отделе волшебных сказок и мифов представлены три вида (жанра) сказок: космогонические предания о миротворчестве, волшебные сказки о борьбе человека с вредоносными существами, сказки о похождениях шаманов. Термин «волшебные сказки» принят условно и не означает традиционного понимания его в духе, например, русской волшебной сказки. Героические сказания посвящены борьбе сильных и отважных людей с таннитами-иноплеменннками, захватчиками и обидчиками. В бытовых сказках и рассказах повествуется об обыденных ситуациях и реальных событиях, оставивших след в памяти народа и закрепившихся в его устной традиции. Фантастика здесь уступает место реальному изображению жизненных ситуаций. В борьбе с обманщиками и угнетателями герою помогают не чудесные силы и чудесные превращения, а ум, находчивость, физическое превосходство и отвага.