— Скажите мне, что значит, что я не вижу моей дочери? Умерла она или с нею случилось что-либо ужасное? Отвечайте мне скорее!

Жители аула, для которых не было тайной рождение ребенка у Фатьмы, отвечали так:

— Дочь твоя без мужа родила.

Этот ответ как громом поразил эфенди Гасана, и односельчане ждали, что сейчас услышат из уст старика неумолимый жестокий приговор презренной девушке. Но каково же было их удивление, когда эфенди Гасан вместо ожидаемого гневного проклятия произнес слова примирения и любви:

— То, что вы мне сказали, очень горько для моего сердца и позорно для моих отцовских седин; но я слишком люблю мою дочь, чтобы ее губить, — я ее чистосердечно прощаю и прошу вас привести ко мне мою дочь с ее ребенком.

Пораженные таким великодушием, жители аула немедленно исполнили желание старика эфенди, и к нему приведена была Фатьма с новорожденным сыном. Девушка горько плакала и не смела взглянуть в лицо отца,

— Не плачь, Фатьма, — сказал эфенди Гасан, — а лучше откровенно расскажи, как было дело, и помни, что великодушие отца может быть безгранично.

Услышав такие слова, Фатьма с любовью взглянула на отца и попросила, чтобы ей дали Коран.

— Отец! — горячо воскликнула она, кладя руки на Коран. — Клянусь этой священной книгой, что все, что я тебе скажу, — истинная правда, а потом делай со мной что хочешь!

И Фатьма подробно рассказала эфенди Гасану о том, что с ней произошло в его отсутствие. Выслушав внимательно исповедь дочери, старик сказал:

— Успокойся, дочь моя! В сердце своем я не осуждаю тебя и не лишу тебя моей родительской любви; вины твоей в твоем проступке нет, я был сам виноват! — и он рассказал дочери историю о черепе.

После этого эфенди Гасан торжественно признал в сыне своей дочери своего внука, и с этого времени горячо полюбил ребенка и окружил его попечениями и нежной заботой.

По желанию старика мальчика назвали Исааком. Это был необыкновенно красивый и здоровый ребенок; жители аула невольно заглядывались на него и удивлялись его чрезвычайно быстрому развитию и царственному виду.

Аул, в котором жил эфенди Гасан, был расположен на берегу моря, и сюда нередко заходили торговые турецкие корабли; и вот однажды, когда Исааку было уже двенадцать лет, его увидел на берегу только что приехавший купец.

Необыкновенная красота мальчика пленила сердце богатого купца, и он стал расспрашивать у бывших на берегу людей, чей это ребенок и нельзя ли его купить у его родителей. Ему посоветовали попытать счастья, но за успех не ручались, потому что мать этого мальчика и в особенности дед слишком горячо его любили, чтобы расстаться с ребенком.

— О! — воскликнул купец. — Я не пожалею никаких денег, лишь бы мне купить этого мальчика! — и тут же попросил одного из бывших на берегу пойти для переговоров к эфенди Гасану.

Посланный передал старику предложение купца, но эфенди Гасан ответил, что без согласия дочери он не может решить такое важное дело, и, велев подождать, сам пошел на половину дочери и передал ей предложение турецкого купца. Выслушав отца и подумав, Фатьма сказала:

— Хорошо, отец, продавай Исаака; только пусть этот купец даст за него триста золотых! — Это составляло три тысячи рублей, и, называя эту сумму, Фатьма была вполне уверена, что таких денег купец никогда не даст и Исаак останется с ней. Но купец, услышав от посланного о цене, без всякого торга немедленно изъявил свое согласие.

Как ни горько было эфенди Гасану и Фатьме, но они не могли изменить своему слову и должны были расстаться с Исааком. Горько было и мальчику покидать родной аул, где мирно протекло его детство и где все любили его, но он безропотно подчинился воле матери и деда.

Привезя Исаака на свою родину, купец занялся его воспитанием: пригласил к нему лучших учителей и с радостью и гордостью следил за необыкновенными успехами юноши. В этом городе, где поселился Исаак, жила одна бездетная чета, люди очень богатые; и вот им приглянулся своей красотой юноша: как мужу, так и жене одновременно пришла в голову мысль усыновить этого юношу, и они повели торг с купцом и предложили ему за Исаака тысячу золотых, что составляло десять тысяч рублей. Хотя купец и очень любил Исаака, но сумма, предложенная за него, была так соблазнительно велика, что он после недолгих колебаний согласился уступить юношу.

К этому времени Исаак уже стал забывать далекий аул и родных;- шумный торговый город, в который он был привезен, невиданные постройки и дворцы — все это отвлекало его мысли от родины, и он с большим удовольствием бродил по многолюдным улицам, с восхищением останавливая взоры иа всем, что только попадалось на пути. Названые родители Исаака, горячо любя и ревниво оберегая свое сокровище от посторонних глаз, совсем запретили ему выходить за ограду дома.

Но вот как-то Исаак ослушался приказания названых родителей и вышел на улицу; здесь его внимание было привлечено группой всадников, ехавших мимо его дома. Это была блестящая кавалькада: неизвестные люди поражали своей драгоценной одеждой и своими манерами, а редкой породы лошади — своей горделивой поступью; все обличало, что эти всадники были не простые горожане. Заинтересованный Исаак глаз не мог отвести от прекрасного зрелища и решил, что это непременно царская свита, и одного всадника, особенно выделявшегося роскошью одежды, Исаак признал за царя.

И действительно, это был царь, ехавший в сопровождении своей свиты на прогулку. Поравнявшись с Исааком, царь мельком взглянул в его сторону и замер в удивлении, как будто чем пораженный: у него промелькнула мысль, что этот юноша с таким царственным видом может впоследствии быть ему опасным соперником. Остановив коня, он приказал Исааку подойти к нему и стал его расспрашивать подробно, кто он, кто его родители и где он живет. Исаак правдиво отвечал царю на его вопросы и рассказал о себе все, что знал. После этого царь написал что-то на куске бумаги, запечатал и вручил это письмо Исааку с таким наказом:

— Немедленно иди в крепость, вручи мое письмо лично начальнику крепости и жди его приказания.

Исаак, послушный воле царя, не заходя даже домой, прямо отправился в крепость. Дорогой ему надо было проходить мимо царского дворца, и в то время как юноша поравнялся с дворцом, на балкон вышла царская дочь, окруженная подругами и прислужницами. Исаак невольно загляделся на прекрасную царевну, и в это время они встретились взорами. Царевна, взглянув на Исаака, в свою очередь, была ослеплена его красотой и в невольном порыве воскликнула:

— О прекрасный юноша, кто бы ты ни был, подойди ко мне!

Исаак с восторгом и робостью исполнил желание красавицы царевны. Тогда она начала расспрашивать его, куда он идет. Исаак поведал царевне о приказании царя и показал врученное ему письмо.

— О, ты еще успеешь исполнить волю царя, моего отца, а сначала расскажи, кто ты, где живешь и кто твои родители; но прежде чем начнешь рассказывать о своей судьбе, войдем во дворец и позволь мне тебя угостить.

Царевна ввела юношу в одну из роскошных зал дворца и велела прислужницам принести всевозможные лакомства и освежающие напитки. Когда все было принесено, она усадила Исаака и сама, сев с ним рядом, стала его угощать. Исаак, ослепленный невиданной роскошью убранства залы и слушая чарующий голос красавицы царевны, совершенно забыл о поручении царя и послушно отвечал на расспросы царевны.

Девушка незаметно вынула из рук Исаака письмо, сломала печать и прочла. В письме было сказано:

— Повелеваю начальнику крепости немедленно казнить подателя этой записки.

Прочитав эти грозные слова, царевна незаметно разорвала письмо и, продолжая угощать и расспрашивать, написала другое, запечатала и потихоньку вложила его в руки юноши. Посла этого царевна сама напомнила Исааку, что он должен торопиться с выполнением царской воли.

Юноша горячо поблагодарил царевпу за угощение и радушный прием и немедленно отправился в путь. Придя в крепость, он попросил стражу провести его к паше, начальнику крепости, так как он пришел с письмом самого царя. Стража немедленно доставила Исаака к паше. Взяв письмо, паша прочел: