Эллена содрогнулась. Из груди Скедони вырвался стон, напугавший ее. Она повернулась и внимательно посмотрела на него, но он снова мрачно замкнулся. Разглядывая сохранившуюся арку рядом с башней, Эллена была поражена совершенством ее пропорций и красотой живописной картины, когда блики предзакатного солнца осветили ее подножие в окружении буйно разросшихся кустов. И тут вдруг она заметила фигуру человека, вышедшего из зарослей и скрывшегося в аллее. Всем своим обликом он напомнил ей ненавистного Спалатро!
Не выдержав, она сдавленно воскликнула:
— Кто-то там в аллее! Я слышу шаги.
Но когда Скедони поднял голову, никого уже не было.
Но Эллена более не сомневалась и тут же сказала Скедони, что видела Спалатро. Тот сразу же понял, чем это может грозить им, и, чтобы убедиться, что Эллена не ошиблась, немедленно вместе с проводником отправился на его поиски. Эллена осталась одна. Не успел Скедони уйти, как ее тут же охватила тревога и она громко позвала его, прося вернуться. Но в ответ лишь услышала его удаляющиеся шаги. Опасаясь оставаться здесь, она вышла на аллею, но Скедони и проводник уже исчезли. Девушка в смятении не знала, что ей делать. Она боялась оставаться одна среди руин, в которых бродит Спалатро.
Напряженно прислушиваясь к тишине, она вдруг услышала слабый крик, донесшийся из руин виллы. Ужасное предположение, что Спалатро и проводник могут убить ее отца, заставило ее забыть страх и поспешить туда, где, как ей показалось, кто-то кричал. Она вошла в холл и через него проследовала в глубь виллы, минуя одну комнату за другой. Здесь стояла мертвая тишина. Эллена очутилась в коридоре, который, казалось, вел в дальнюю часть дома. После минутного колебания она пошла по коридору.
Пробираться по сильно разрушенному, местами без стен, коридору было непросто, каждый шаг мог быть опасен. Темнело, и здесь все казалось мрачным и угрюмым. Эллена поняла, что оказалась на развалинах старого крыла виллы. Наконец она остановилась у подножия уже знакомой ей лестницы, ведущей в комнату барона.
Не тревожься она столь сильно за отца, она, видимо, испытала бы священный ужас оттого, что находится в роковой башне. Но теперь Эллена думала лишь об одном — как найти отца, и снова громко позвала его. Не получив ответа и убедившись, что коридор дальше никуда не ведет, она повернула назад.
В первой же комнате она остановилась, чтобы перевести дыхание, и выглянула во двор. И в эту же минуту она услышала глухое эхо далекого выстрела. Оно донеслось до нее, замирая, и наконец затихло где-то в глубине аллеи. Решив, что выстрел донесся откуда-то из дальнего конца виллы, она решила немедленно идти туда, но вдруг услышала совсем рядом шаги. Обернувшись, она увидела Спалатро, осторожно крадущегося через комнату. Спасла ли ее ниша, в которой она стояла, или Спалатро слишком торопился, но он не заметил ее, и вскоре она увидела в окно, как он пересекает двор. Обернувшись, он скользнул взглядом по фасаду, и ей показалось, что он все же увидел ее. Но он лишь на мгновение замедлил шаги, а затем заторопился и быстро скрылся в темных зарослях.
Похоже, он не встретился со Скедони, решила Эллена, теперь он спрячется в темной аллее и будет ждать его. Пока Эллена думала, как предупредить Скедони, она услышала его голос. Он доносился со стороны аллеи, и Эллена, не раздумывая, крикнула отцу, что Спалатро рядом. И в это же мгновение раздался выстрел.
Среди шума голосов, ей показалось, она расслышала стон, а затем голос Скедони, показавшийся ей далеким и слабым. От страха она не могла двинуться с места, ожидая самого страшного.
Наступила тишина. Эллена напрасно прислушивалась, ожидая услышать голос Скедони или хотя бы его шаги.
Наконец, не выдержав мучительной неизвестности, она решила собраться с силами и узнать правду, какой бы горькой она ни была. Но вдруг снова совсем близко услышала стоны. Посмотрев в сторону аллеи, она увидела, как из нее вышел человек. Он был весь в крови. Туман застлал глаза девушки, и, чувствуя, что силы изменяют ей, она прислонилась к колонне. Когда она пришла в себя и решила немедленно поспешить на помощь раненому, кто бы он ни был, двор был уже пуст. Тогда тишину его нарушили громкие крики Эллены, зовущей отца. Не переставая звать его, девушка торопливо обыскала весь двор, колоннаду и ближайшие к входу в дом комнаты и заросли кустарника вокруг двора.
У входа в аллею она увидела следы крови на земле. Они вели во двор, к входу в башню. Здесь она в нерешительности остановилась. Неожиданно ей пришло в голову, что человек, которого она видела, может оказаться Спалатро, а не ее отцом, и, хотя он ранен, он готов будет отомстить первому, кто окажется перед ним, и темнота ему в этом поможет.
Она все еще стояла в нерешительности у входа в башню, прислушиваясь к каждому шороху и звуку, улавливая изредка, как ей казалось, стоны, как вдруг послышались быстрые шаги и громкий голос Скедони позвал ее. Он подошел к ней и, бросая опасливые взгляды вокруг, заторопил ее.
— Мы немедленно должны ехать, — быстро произнес он, беря ее за руку, а затем спросил: — Ты никого не видела здесь?
— Я видела раненого человека и испугалась, что это вы, отец.
— Где? Куда он ушел? — спросил нетерпеливо монах, и глаза его недобро сверкнули.
Разгадав его намерения, Эллена не решилась сказать ему, где укрылся Спалатро, а вместо этого принялась упрашивать его уехать как можно скорее из этого проклятого места.
— Солнце уже село, отец, — убеждала его Эллена. — Я дрожу от страха, что будет с нами, если мы останемся здесь на ночь, да и на дороге в столь поздний час нас может подстерегать опасность.
— Ты уверена, что он ранен? — настойчиво расспрашивал ее монах.
— Совершенно уверена, — тихо ответила она.
— Совершенно? — грозно переспросил Скедони.
— Да, отец. Уедем отсюда. Немедленно! — молила его Эллена.
— Что все это значит? — рассердился монах. — Не собираешься ли ты жалеть этого негодяя?
— Это ужасно, когда кто-нибудь страдает, отец, — произнесла Эллена. — Не заставляйте меня потом жалеть, что мы задержались здесь. Поймите, как буду я страдать, если вас ранит кинжал этого убийцы.
Скедони подавил тяжелый вздох и резко отвернулся.
— Ты обманываешь меня, ты не уверена, что негодяй ранен. Я выстрелил в него, как только он вошел в аллею, но он успел убежать. Почему ты думаешь, что он ранен?
Эллена хотела было указать ему на пятна крови на земле, но испугалась, что они приведут отца к Спалатро, и снова начала умолять его поскорее уехать.
— Пощадите себя, отец, и его тоже.
— Что?! Ты просишь пощадить убийцу? — вне себя воскликнул Скедони.
— Убийцу? Он покушался на вашу жизнь? — в ужасе сказала Эллена.
— Нет, не совсем так, но что он здесь делает! Отпусти меня, я должен его найти.
Но Эллена изо всех сил удерживала его, не переставая увещевать своим нежным мелодичным голосом, взывая его к милосердию:
— О, если бы вы знали, как ужасно ждать собственной смерти, отец, вы бы пожалели несчастного. Ведь он сам, возможно, проявлял сострадание к другим. Я знаю муки ожидания смерти, отец, и способна понять его.
— Да знаешь ли ты, о ком просишь? — крикнул Скедони, чувствуя, как каждое слово Эллены пронзает его сердце своим страшным укором.
Увидев, как поражена Эллена его вопросом, он испугался, что выдал себя. Девушка, несомненно, догадывалась, какую роль должен был сыграть Спалатро в ее судьбе, но она не могла знать, что он же пожалел ее и в какой-то мере удержал Скедони от убийства собственной дочери. Гнев Скедони мгновенно утих, и он, более не споря с Элленой, пересек двор и углубился в аллею. Эллена поспешила за ним. Они быстро шли, не останавливаясь, пока не достигли ворот, где их уже ждал проводник.
Вспомнив, как повел себя Спалатро в отношении Эллены, монах согласился более не преследовать его, однако судьба раненого более не интересовала его, и, не испытывая угрызений совести, он предоставил Спалатро его судьбе.