— Как только смогу. — Легко и нежно Джексон поцеловал ее в губы. — Не спорь. Мне нужно поговорить с людьми с глазу на глаз.

Тейлор нахмурилась; он слишком хорошо разобрался в ее желаниях.

— Пожалуйста, не задерживайся.

— Не волнуйся. Может быть, ты подумаешь о том, чтобы опять сделаться моим секретарем?

Именно об этом Тейлор и задумалась, когда Джексон уехал, и решила принять предложение. В конце концов, у нее теперь нет нужды скрывать свое влечение к неотразимому итальянцу.

Возвратился Джексон только тогда, когда подошло время ужина.

— Выяснилось что-нибудь? — поинтересовалась Тейлор.

— Вникаю кое во что.

Увидев усталость в глазах Джексона, Тейлор решила не приставать к нему и дать спокойно поесть. Ужин несколько раз прерывался телефонными звонками, но к тому времени, как Тейлор сварила кофе и отнесла его в гостиную, наступила тишина.

Она поставила перед Джексоном чашку.

— Возьми.

— Спасибо.

Джексон, вдруг сделавшийся на удивление рассеянным, смотрел в темноту за окном.

Миновав диван, Тейлор присела на третью ступеньку лестницы, ведущей наверх, к спальням. Ее взгляд остановился на Джексоне. Какой сексуальный мужчина, думала она. У него широкие плечи и сильные, покрытые черными волосами руки.

В полумраке его кожа казалась темной, но Тейлор знала, что на самом деле она теплого золотистого оттенка — свидетельство его итальянских корней. Джексон заставляет ее трепетать, даже если он всего лишь неподвижно сидит.

— О чем ты думаешь? — прошептала она.

Он повернулся к ней, опираясь плечом на стекло.

— Что ты скажешь на то, чтобы выйти за меня замуж?

— Выйти замуж?

Тейлор невольно сжала кофейную чашку.

— Да.

Спокойный, холодный взгляд Джексона был непроницаем.

— Но почему ты…

Он — мужчина ее мечты, но в жизни мечты часто оборачиваются кошмаром.

— Я разговаривал с несколькими знакомыми юристами и с одним судьей. Поскольку Лэнс является родным отцом Ника, его права трудно подвергнуть сомнению.

Сердце Тейлор упало.

— Нет!

— Но, — продолжал Джексон, — для сохранения прав опеки тебе необходимо заявить о факте его ухода из семьи и доказать суду, что ты в состоянии обеспечить Нику хорошие домашние условия. При этом будет иметь значение твой семейный статус. Твои шансы возрастут, если у тебя будет муж, способный дать мальчику должное воспитание.

Тейлор почувствовала растерянность — вместе с надеждой.

— Да тебе-то это зачем?

С чего бы этот сильный, красивый мужчина захотел связывать свою жизнь с такой женщиной, как она?

— Мне нужна жена. Я всегда знал, что значит для человека семья, верность, и для тебя, я знаю, эти ценности тоже не пустой звук. В моем доме ты была бы образцовой хозяйкой, я в этом не сомневаюсь. А Ник… Если он в принципе остался таким, каким я его видел, мы найдем с ним общий язык. — Джексон помолчал, затем добавил: — Ты очень любишь Ника, поэтому, если нам придется расстаться, я не буду беспокоиться, что подробности попадут в бульварные листки.

А как же я? — захотела спросить Тейлор, вопреки явной эгоистичности такого вопроса. Предложение Джексона казалось холодным и расчетливым, несмотря на установившуюся между ним и Тейлор эмоциональную связь.

Тейлор не успела ответить, а Джексон уже вновь говорил:

— Ради Ника ты хочешь стабильности и безопасности; все это у тебя будет. Я обещаю тебе, что Лэнс не доберется до Ника, чего бы это ни стоило. Я обеспечу ему юридическую неприкосновенность на годы, если это то, что ты ищешь.

Жесткий тон Джексона придавал особый вес каждому его слову.

— Заставить Ника проходить через все это… Джексон отставил свою кофейную чашку.

— Это худший из всех сценариев. Внутренний голос говорит мне, что этого не случится. Репутация Лэнса строится на его профессионализме и благоразумии. Он не допустит, чтобы кто-то публично полоскал его грязное белье.

— Но он уже затеял суд против меня.

Тейлор еще крепче стиснула чашку, чтобы согреть внезапно похолодевшие руки.

— До сих пор он считал тебя беспомощной. Семейное законодательство у нас часто функционирует за закрытыми дверями; вероятно, он рассчитывал именно на это. Но если вмешаюсь я, он будет знать, что пресса будет держать в поле зрения все подробности, в том числе и обстоятельства, при которых он оставил Ника.

Джексон говорил настолько уверенно, что Тейлор захотелось ему поверить.

— Что же будет, если мы поженимся?

Стать женой Джексона Санторини — нечто, не укладывающееся в голове. Она едва смогла пережить поцелуй, а теперь…

— Ни один судья не возьмет сторону Хигерти против меня, будь у них хоть общий карман. — Какая-то нотка в его голосе напомнила ей о Джексоне-гангстере, великолепном и пугающем одновременно. — В худшем случае нас ждет беспристрастное слушание дела. Не хочу тебя обманывать: в таком случае очень вероятно, что Лэнс получит право на участие в опеке.

Тейлор в мыслях поблагодарила Джексона за то, что он не стал подслащивать пилюлю. Даже худший сценарий предпочтительнее полного поражения, которое светило ей до сих пор.

— А что в лучшем случае?

— А в лучшем случае Хигерти капитулирует. Честное слово, я бы сделал ставку на этот вариант. Он не производит впечатления человека, достаточно сильного, чтобы принимать бой.

Джексон презрительно скривился.

— Ради Ника я готова на все, — сумела выговорить Тейлор. — А ты уверен, что этот прием сработает?

— Да. Я забочусь о тех, кто мне не чужой. — Возражений это заявление не предполагало. — У Ника будут все преимущества.

— Пока мы будем вместе, — выпалила Тейлор. — У тебя не лучшая история семейной жизни. А если мы разойдемся до того, как ему исполнится восемнадцать? Лэнс получит возможность предпринять еще одну попытку?

Джексон кивнул. Его темные глаза сделались еще более непроницаемыми.

— Я намерен заключить соглашение на определенное количество лет. С Бонни я прожил шесть лет.

— Несчастливых.

— Да.

Необходимо признать правду.

— Тогда зачем еще раз испытывать судьбу?

Как бы Тейлор ни заботилась о Нике, она не забывала о глубокой печали, которая порой отражалась в глазах Джексона. А после их последней встречи эта скрытая боль казалась еще глубже.

— Я не думаю, что ты станешь принимать наркотики или впадешь в депрессию. Тебе слишком небезразличен Ник.

Он говорит о браке как о чисто деловом соглашении. Как будто не было нежных поцелуев прошедшей ночью. Наверное, эти мгновения завораживающего доверия ничего не значили для Джексона.

— Чтобы Ник ни в чем не был ущемлен, я создам для него опекунский фонд, который останется в его собственности вне зависимости от того, будем мы вместе или нет.

Джексон подошел к лестнице, остановился и посмотрел на Тейлор с высоты своего немалого роста. Она же прищурила глаза. Ей было трудно понять мотивы полученного предложения и разобраться в своих чувствах.

Впрочем, раздражение тут же взяло верх. Если ему вздумается предлагать деньги ей, она выцарапает ему глаза. Ей не до гордости в том, что касается Ника, но сама она обеспечена вполне достаточно.

— Я сделаю так, чтобы ты ни в чем не нуждалась… — начал Джексон, положив руку на перила.

— Помолчи. — Тейлор резко поднялась, и ее лицо оказалось на одном уровне с его лицом. — Я отнеслась серьезно к этой безумной идее только потому, что вижу здесь способ сохранить брата. А я в твоих деньгах не нуждаюсь!

Она разгневалась настолько, что даже не задумалась о том, с чего бы это Джексон заговорил о каких-то дополнительных условиях, если у нее в любом случае выбора нет.

— Если ты будешь моей женой, я бы попросил тебя не работать, хотя я при этом лишаюсь лучшего секретаря из всех, кто со мной работал.

— Почему так?

Тейлор прикрыла рот рукой. Этот рассудительный человек — вовсе не тот страстный, необузданный Джексон, к которому она привыкла. Куда подевался ее Джексон?