— В Смоленске скорую вызову, ладно? — шепнула она Ване, и тот кивнул.

Ночью в зоопарк не пройти никому. Из людей. Для ловкой кошки турникеты и заборы — не препятствие, а интересная задача. Забраться на клен, спрыгнуть на забор, а далее в вольер — и готово. Мохнатый манул повел ухом, когда услышал, как некто приземлился неподалеку от его конуры. Приоткрыв один глаз, он посмотрел в сторону, откуда донесся звук, но ничего не увидел. Черная кошка тенью метнулась на мощеную красной плиткой дорожку и вскоре скрылась из поля зрения неповоротливого мохнатого котика.

Очутившись напротив вольера, где спал рыжий осел, она встала на задние лапы и обратилась человеком.

— Эй, братоубийца! — шикнула женщина в тишину.

Осел поднял ухо, но решил не просыпаться.

— Тринадцать лет обижаешься на моего отца? — спросила невысокая черноволосая особа в белом льняном платье. — Может, хватит?

— Шутишь? — не открывая глаз, буркнул осел. — Издеваетесь тут надо мной. В зоопарк продали, потом отправили в 'Шреке' сниматься и все гонорары забрали. И я еще должен забыть все обиды и, в том числе, суд. Баст, ты разум где-то посеяла, да?

Женщина ожидала подобного ответа, поэтому никак не отреагировала. Она молча стояла, прижимаясь спиной к забору, отделяющему вольер от прохожей части. Смотреть на осла не было никакого смысла, он все равно изображал из себя спящего.

— Я долго думала, — вдруг выдала Баст, глядя на звезды, — и пришла к мысли, что тебе легче будет на исторической родине.

— Тебя Амт покусал, когда страдал от бешенства? — сено зашуршало, и женщина поняла, что ее собеседник поднялся.

На это она и рассчитывала.

— Нет, я добилась у отца смягчения наказания. Он разрешил тебе вернуться в древность, но при условии, что ты носу оттуда казать не будешь! Согласен?

Она развернулась и уставилась в умоляющие об амнистии красные глаза осла. Бедный-бедный Сет. Его судили дважды: сначала за жестокое убийство Осириса, а затем, спустя несколько тысяч лет, за покушение на людей и попытки организации межклановой смуты. Тринадцать лет назад Баст и ее отец Ра привели приговор в исполнение и заключили бога в его звериную ипостась и эксплуатировали несчастное животное на съемках в различных шоу и фильмах, а в отпусках Сету полагалось сидеть в вольере перед москвичами, дивящимися его необычной рыжей шкурой.

В этом свете предложение богини выглядело очень заманчивым. Долгожданная свобода, пусть даже и в зверином облике, куда предпочтительнее, чем унизительное положение в настоящем.

— Через тысячу лет я смогу вернуться в эту эпоху? — единственное, что интересовало братоубийцу.

— Если больше ничего не накуролесишь — почему бы и нет, — развела руками Баст. — Так ты согласен?

— Пожалуй…

Довольная ухмылка богини ускользнула от внимания счастливого осла. За каких-то тринадцать лет он забыл слова, брошенные Баст на суде. А обещала она ему тогда не самое лучшее будущее.

Ира шла по темному лесу. Высокие фиолетовые деревья росли так близко друг к другу, что сквозь их сплетшиеся кроны почти не было видно неба. Человек с трудом мог протиснуться между двумя стволами, но худенькой девушке это не составляло труда. Она никогда не была гимнасткой и не ходила по экстремальным тропам в походы. Но, очутившись в неведомом месте, ей нужно было выбраться на свет.

Проводница не понимала, что с ней случилось. Минуту назад она пила чай в компании любимого человека, который стеснялся сказать ей нечто очень важное и прятал в кармане маленький и ценный подарок. Девушка предполагала, что задумал Ваня, она готова была его поддержать, помочь сделать предложение. Только бы выбраться из этого леса.

Лес ужасал. Это другой мир — вдруг подумалось Ире. Как в дешевых фантастических сказках, читанных ей в дороге. Только в отличие от радужных фантазий талантливых юных писательниц, в лесу, где очутилась проводница, никто не жил, не росло ни одной травинки, даже ветру не находилось раздолья. Спотыкаясь о массивные корни, обнимая стволы, Ира пробиралась все дальше, пытаясь найти выход. Пока у нее перед глазами не сверкнула яркая красная молния.

Когда девушка открыла глаза — леса уже не было. Она стояла среди развалин некоего поселения. Ветер играл сухими листьями высоких пальм и вздымал пыль на пустынных улицах. Каменные дома, построенные близко друг к другу, смотрели на единственную гостью города пустыми глазницами окон. Где-то вдалеке скрипела открытая рассохшаяся дверь, а в пустыне выли на луну шакалы. Ира осмотрелась. Это, конечно, лучше леса, в котором ни холодно, ни жарко, не дышится и, кажется, отсутствует время. Но бродить среди оставленных давным-давно тряпок, покосившихся колонн и умирающих пальм, пинать черепки и перешагивать кучи старого хлама — тоже удовольствие не из лучших.

— Почтенная?! — вдруг раздался за спиной у девушки деловитый мужской басок.

Она не одна — обрадовалась Ира и повернулась в сторону говорившего. И тут же взвизгнула от ужаса. Перед ней стоял большой рыжий осел и подмигивал светящимся красным глазом.

— Валаамова ослица?! — прикрыв рот рукой, прошептала девушка.

Ледяная рука коснулась щеки, и проводница тут же отдернула ее.

— Может, не будем обзывать великого бога? — ехидно заметил осел, подойдя к ней поближе.

— Это ты-то бог? — усмехнулась девушка, тыкнув в сторону животного пальцем. — Да ты играл главные роли в 'Шреках' и 'Мадагаскаре'!

— Все люди — хамы, но я надеялся, что ты исключение, — раздосадовано заявил осел и устроился рядом с большим камнем, когда-то служившим одному из горожан частью стены.

— Ха, он, называется, надеялся! Перетащил меня в какой-то другой мир, который не похож даже на дешевую фэнтезятину, забрал меня у любимого человека, а теперь сидит посреди дороги и лыбится. Слушай, недобог, верни меня обратно, тогда перестану хамить.

— Вот еще, почтенная! Это в мои планы не входит! — осел уставился на сверкающие на небе звезды. — Мы с тобой захватим власть сначала в этой стране, а потом и во всем мире.

Ира только отмахнулась:

— У тебя, божество, не все дома! Ты меня за дуру держишь, да? Хочешь, чтобы я стала 'королем драного матраса', то есть этого раздолбанного города, так? А если у меня в планах на ближайшее лет пятьдесят совсем другое, ты подумал, чокнутый осел?

Животное прижало уши, но выслушало до конца гневную тираду девушки. Бог тяжело вздохнул. Он прекрасно помнил, как воскресил убитую стражей царевну и пообещал ей могущество над ее империей, а потом и над всем миром. Взойди она на трон, бог тут же бы смог даровать ей вечную жизнь. Но не срослось. Тщеславный бог совершил непростительную ошибку и долгих тринадцать лет ждал, когда он снова сможет вернуться к своей мертвой царевне. И вот Баст ни с того, ни с сего помогла ему. Только… почему-то властолюбивая правительница начала вести себя как невоспитанная девица и язвить в его адрес. Будто кто-то подменил душу женщины.

— Послушай, ты, вообще, помнишь кто ты? — догадался спросить свою обожаемую почтенную бог.

— Ирина Андреевна Семенова, 1985 года рождения, проводница поезда 'Минск-Москва'.

— Охренеть, — икнул осел, — она имя сменила.

— Я уже двадцать два года как Ирина, и…

— Только тело у тебя другое, — оскалило зубы животное.

— Как? — ахнула Ира и оглянулась в надежде где-нибудь найти зеркало.

— Элементарно! Щас объясню.

И осел принялся медленно и распевно рассказывать о том, что у каждого человека есть телесная оболочка и 'второе Я', душа, именуемая Ка. Теоретически невозможно разделить тело и душу. Когда человек умирает, его Ка отправляется в подземное царство и предстает на суде перед богом мертвых. А тело хоронят люди. Спустя несколько лет Создатель перерождает тело и вселяет в него новую Ка. И так далее.

— Получается, — заключило божество, — что твоя душа, Ирина Андреевна, переселилась в твое же тело, которое жило за несколько тысяч лет до твоего рождения.