Дело с продвижением проекта заглохло. Но Ломоносов не оставляет помыслов о составлении обширной «Российской Минералогии», которую он соединяет с наукой «о прииске рудных мест». Он отчетливо сознает отсталость современной ему западноевропейской минералогии. «И по сие время, — писал он, — лучшие минералогические системы ни за что иное быть почтены недостойны, как за описание приватных минеральных собраний, расположенных людьми, весьма смутные знания в физике и в математике имеющими». Ломоносов хотел вывести минералогию на широкую дорогу, как это он сделал с химией, дать ей прочное физико-математическое обоснование, вооружить ее всеми известными в его время методами научного исследования. Он понимал минералогию не как описание «приватных коллекций», а как систематическое изучение земных недр. Минералы должны изучаться не только сами по себе или по различным объединяющим их признакам, но обязательно в связи с их географическим распределением и с практическими задачами по их разведке и дальнейшей разработке. 20 декабря 1763 года Ломоносов выпускает печатное «Известие о сочиняемой Российской Минералогии», в котором четко намечает поставленную им задачу: «для общего знания и приращения рудных дел во всей Российской империи сочинить описание руд и других минералов, находящихся на всех Российских заводах; из чего б составить общую систему Минералогии Российской и показать по физическим и химическим основаниям в предводительство правила и приметы рудным местам для прииску много точнее, нежели по ныне известны». Сообщает Ломоносов и план самой книги: «1. Выступление о Натуральной истории вообще и особливо о минералогии; при чем реестр иностранных писателей минералогии с примечаниями. 2. Потом следовать имеет сама система, или расположение минеральных тел российских, в сравнении с иностранными обще и особливо. 3. Физические изъяснения минералов. 4. Признаки руд и рудных мест в России. 5. Придается реестр по алфавиту описанных минералов. 6. А для лучшего изображения руд и минералов, кои особливого примечания достойны, представятся они на грыдорованных листах и будут против натуры раскрашены». Это «Известие» Ломоносов предназначал для «содержателей разных заводов», которых он просит присылать образцы руд. Обращение превращается в подробную инструкцию. Ломоносов сопровождает свою просьбу указаниями не присылать ему руд «в излишнем количестве», которое «не показывает различия пород», и не разделять кусков, «кои надлежат вместе, для показания каких нибудь рудных свойств». Он просит «присовокуплять» по небольшому куску от самой горы и очень хотел бы получить также «пески, глины и камешки небольшие, находящиеся при оных рудных местах, а особливо с берегов рек и осыпей» и даже, если встретятся, «части животных и растущих тел, претворившиеся в камень или в самые руды». Он не забывает указать, чтобы «на бумажных обвертках присылаемых минералов у каждого куска ставить нумеры явственно, а в реестрах, при том сообщенных, назначить места оных минералов обстоятельно по возможности, а особливо коль глубоко в земли взяты».

В благодарность Ломоносов обещает «припечатать» в своей «Минералогии» имена «содержателей заводов, от коих минералы получены будут», выслать каждому бесплатно по экземпляру и даже отдельные листы книги тотчас после напечатания. Он указывает на практическую ценность предпринимаемого дела: «Всякой рудных дел заводчик пользоваться имеет примером других рудных мест и правилами, к приращению рудных дел служащими, кои выведены будут из целого собрания российских рудников». Ломоносов собирается таким образом изучить и обобщить опыт русских горнозаводчиков для дальнейшего развития горного дела в стране.

Ломоносов торопит с присылкой образцов руд и минералов, «чтобы их опоздание не было причиною умаления толь полезного дела».

Обращение Ломоносова на этот раз привлекло к себе внимание. Даже недоброжелательная к нему Екатерина II собственноручно написала на печатном экземпляре «Известия», чтобы Ломоносову были предоставлены все известные материалы, «которые у нас с рудами, а которых нет, прислать с заводов».

В связи с этим в правление канцелярии Екатеринбургских заводов, горному начальству в Нерчинск, на Петровские заводы в Олонце и в другие места полетели предписания.

Берг-контора затребовала двести экземпляров ломоносовского обращения и разослала их по заводам. Уже в январе 1764 года на Олонецкие заводы был отправлен нарочный за приготовленными там образцами руд. Страна горячо откликнулась на призыв Ломоносова. Руды присылались с заводов с подробными и тщательно составленными «росписаниями» и «реестрами», живо свидетельствующими, что дело шло не только о том, чтобы сбыть с рук казенное предписание. Русские горняки поняли замысел Ломоносова. Многие, кроме образцов руд, стали посылать свои соображения и замечания, представлявшие собой целые научные труды.

В Берг-коллегию поступило подробное описание «находящихся в Даурии (Забайкалье. — Л. М.)рудных мест и о протчем».

С большим интересом и вниманием отнеслись к запросу Ломоносова на Урале. В сборе материалов приняло участие около ста двадцати казенных и частных горных заводов. Старейший Каменский завод прислал пять образцов руд, из которых получали черный металл. На Черновском руднике близ Екатеринбурга взяли рудные образцы с разных горизонтов из шахты, где «руда добротою вниз весьма хороша». «Из оного взятые руды разными видами по глубинам. 1. На пятой сажени в зеленой вохре. 2. На восьмой сажени в красной вохре. 3. На двенадцатой в кварце с лазоревыми виды с кисом. 4. На шестнадцатой сажени в кварце с кисом, также часть и земли, в какой оная руда имеется». В декабре 1764 года из Екатеринбургской горной экспедиции Ломоносову было послано девятнадцать образцов золотых руд. Некоторые посылки, как, например, с Шайтанского завода, достигали четырех и более пудов веса. [302]

На Нижне-Тагильском и Выйском заводах Никиты Демидова были собраны образцы железных и медных руд, горного камня, извести и песков, причем только с горы Высокой было взято шесть различных образцов с точным обозначением места добычи.

13 января 1765 года перенумерованные и запакованные в ящики образцы руд были доставлены Никите Демидову, который отдал распоряжение своему петербургскому приказчику Ипату Кононову «представить немедленно» профессору Ломоносову все образцы руд «с описанием и планом». 10 февраля 1765 года посылка дошла до Ломоносова. Несколько замешкались на Невьянском заводе Прокофия Демидова, так как нерешительный приказчик запрашивал хозяина: «посылать ли или нет, и есть ли посылать, то нынешним зимним путем или будущего каравана на однолетних московских стругах».

Однако вскоре руды были набраны с семи рудников и к ним присоединены образцы почв, «в какой земле оная руда добывается, при тех каменьях по части земли приложено» и, кроме того, всем «тем рудным каменьям учинено описание»! К сожалению, отправлены они были только 5 июля 1765 года, когда Ломоносова уже не было в живых. [303]Опоздала и посылка, отправленная с Нерчинских заводов.

Однако после смерти Ломоносова его начинание не угасло. Сбор коллекций продолжался. Еще в апреле 1770 года Берг-коллегия направила в «Канцелярию Главного правления Сибирских, Казанских и Оренбургских заводов» подтверждение предписания о присылке необходимых образцов для составления «Российской Минералогии». Собранные по энергичному почину Ломоносова образцы руд послужили материалом русским ученым для дальнейшего изучения естественных богатств нашей страны.