— Подожди минутку, я взгляну.

Боб с трудом поднялся. Он внезапно ощутил жесточайшее похмелье. "Я обычно столько не пью, — подумал он. — Как это меня угораздило? "

Бобби купил этот дом и переехал сюда, ожидая окончания развода с Сьюзен. Натали тогда увлеклась отделкой дома, она и настояла на некоторых переменах. В ходе этих перемен маленькую спальню рядом с их общей превратили в две гардеробные. Боб открыл дверцу на ее половину.

На открытой полке в углу стоял самый большой чемодан Натали, открытый. Заглянув в него, Боб увидел, что он заполнен только наполовину.

Опасаясь, какие его еще могут ждать сюрпризы, Боб, шатаясь, зашел в комнату для гостей, где, по словам Натали, она спала в ночь после их ссоры. Постель была убрана, но в ванной он обнаружил всю ее косметику.

Оставалось еще одно, что он должен был сделать, прежде чем сообразить, что сказать Конни. Он спустился в кухню и открыл дверь в гараж. Ее машина стояла там.

Где же Натали? Что с ней случилось? Ясно, что что-то случилось, в этом не могло быть сомнений. Он был в этом абсолютно уверен. Но почему?

Вернувшись в спальню, Бобби взял трубку:

— Похоже, она передумала уезжать, Конни. Все ее вещи здесь. И машина.

— Так где же она?

— Послушай, я не знаю. В среду вечером мы поругались. Она спала в комнате для гостей. Я вчера вернулся, как всегда, поздно и сразу лег. Я не посмотрел, дома ли она. Я уверен, что с ней все в порядке. Натали иногда может и не позвонить, когда у нее меняются планы.

Щелчок в ухе дал ему понять, что лучшая подруга жены повесила трубку.

«Сейчас она позвонит в полицию». Эта мысль, словно пуля, разорвалась у него в голове. Что ему делать?

Вести себя как ни в чем не бывало! Бобби сбросил с постели покрывало, смял одеяла и простыню, а потом прилег на минуту, чтобы создать впечатление, что в кровати спали.

Где он был вчера после полудня? Боб изо всех сил старался это вспомнить. Что он делал? В памяти у него был полный провал. Проведя рукой по лицу, он ощутил на подбородке щетину.

«Прими душ, — сказал он себе. — Побрейся. Оденься. Когда придет полиция, веди себя естественно. Ты поссорился с женой. Когда ты вчера вернулся, ты не знал, дома ли она. Она, очевидно, передумала уезжать в Нью-Йорк».

Когда через полчаса к нему в дверь позвонил полицейский, Боб Фриз был уже готов к встрече. Он был спокоен, но сказал, что начинает волноваться.

— Ввиду всего происходящего в городе на прошлой неделе я начинаю очень тревожиться о своей жене, — сказал он озабоченно. Затем добавил: — Я не могу вынести и мысли, что с ней могло что-то случиться.

Даже в его собственных ушах это прозвучало фальшиво.

68

Пит Уолш перед работой зашел в магазин за молоком. По просьбе жены он купил «Нэшнл дейли». Ожидая сдачи, он взглянул на заголовки. Минутой позже он уже звонил в полицию Спринг-Лейк.

— Пришлите срочно кого-нибудь в «Волну», — сказал он. — Прикажите им охранять Бернис Джойс, пожилую женщину, которая там остановилась. Ее выставляют свидетельницей кражи шарфа в деле Лоуренс. Ей угрожает опасность.

Забыв про молоко, Пит бросился к машине. По дороге он позвонил Даггану, который в этот момент тоже ехал на работу.

Через десять минут в полицейской машине они уже ехали в Спринг-Лейк.

Томми Дагган позвонил в отель «Волна». Ему сообщили, что миссис Джойс вышла на прогулку. Полиция уже разыскивает ее.

Доктор Дермот О'Хейли дошел до здания почты, а затем решил вернуться по дорожке вдоль пляжа.

Он удивился, заметив, что Бернис Джойс все еще сидит на скамейке. Она сидела к нему спиной, поэтому он не мог видеть ее лицо. Но в повороте ее головы было что-то, заставившее его ускорить шаг и поспешить к ней.

Остановившись перед скамейкой, доктор О'Хейли увидел плотно обвитый вокруг шеи Бернис Джойс шнурок.

Присев на корточки, он пригляделся к широко открытым глазам, каплям крови на приоткрытых губах.

Он знал Бернис Джойс более пятидесяти лет, начиная с того времени, когда она и Чарли Джойс и он со своей женой Мэри приезжали каждое лето в Спринг-Лейк с маленькими детьми.

— Бернис, бедняжка Бернис, кто же это сделал с тобой такое? — прошептал он ошеломленно.

За спиной у него послышался топот бегущих ног. По дорожке несся Крис Даулинг, полицейский из новеньких. В считаные доли секунды он оказался у скамьи, сидя на корточках рядом с Дермотом и глядя на безжизненное тело.

— Ты опоздал, парень, — сказал, выпрямившись, Дермот. — Она уж не меньше как час назад умерла.

69

Пэт Глинн поняла, что мистер Стаффорд сердится на нее, хотя он и слова ей не сказал. Она видела это по его глазам и по тому, как он прошел мимо ее стола с коротким приветствием, без тени улыбки.

Когда он вчера вернулся в контору, она рассказала ему, что заходила некая мисс Эшби.

— Мисс Эшби? Журналистка из этого грязного листка? Я надеюсь, вы не позволили ей выспрашивать обо мне, Пэт. Это кошмарная женщина.

С упавшим сердцем Пэт припомнила каждое слово, сказанное ею Ребе.

— Я только рассказала ей, какой вы замечательный человек, мистер Стаффорд.

— Пэт, каждое слово, что вы ей сказали, будет искажено, переврано, в лучшем случае неверно истолковано. Вы крайне меня обяжете, если скажете абсолютно все, что вы сказали ей. Я обещаю, я не буду сердиться, но я должен быть готов. Вы читаете «Нэшнл дейли»?

Она призналась, что иногда читает.

— Так вот, если вы читали «Нэшнл дейли» на этой неделе, вы видели, что сделала эта женщина с доктором Уилкоксом. Она сделает это и со мной. Поэтому скажите мне, о чем она вас спрашивала и что вы ей рассказали.

Пэт с трудом могла сосредоточиться на своей работе. Она вынуждена была все время подавлять в себе желание войти в кабинет мистера Стаффорда и еще раз извиниться. Но из покаянного состояния ее вывел звонок матери.

— Пэт, дорогая! Ужас, что я тебе сейчас расскажу: произошло еще одно убийство! Это старуха миссис Джойс, одна из тех, кто был в гостях у Лоуренсов перед исчезновением Марты. Ее нашли задушенной на скамейке на берегу, возле пляжа. Она рассказала этой журналистке из «Нэшнл дейли», что могла бы узнать человека, укравшего шарф, которым задушили Марту. Журналистка написала об этом, а теперь миссис Джойс убили. Можешь ты этому поверить?

— Я тебе перезвоню, мама. — Пэт положила трубку и автоматически, как робот, вышла в холл. Она открыла дверь в кабинет Уилла Стаффорда без стука.

— Мистер Стаффорд, миссис Джойс убили. Я знаю, вы были с ней знакомы. Она сказала этой журналистке, что могла бы узнать того, кто взял шарф, и та об этом написала. Мистер Стаффорд, я ничего такого не говорила мисс Эшби, что могло бы привести к чьей-то смерти.

Голос Пэт задрожал, и она разрыдалась.

— Господи, какой ужас!

Уилл встал и, выйдя из-за стола, обнял ее за плечи.

— Все в порядке, Пэт. Конечно, вы не сказали ей ничего такого, что могло бы кому-то повредить. Но о чем вы говорите? Что случилось с миссис Джойс?

Чувствуя на своих плечах теплые сильные руки Уилла, Пэт немного успокоилась и передала ему то, что ей успела рассказать мать.

— Мне очень жаль, — тихо сказал Уилл. — Бернис Джойс была милая достойная дама.

«Мы с ним снова говорим как друзья», — подумала Пэт. Желая продлить этот момент понимания, она спросила:

— Мистер Стаффорд, вы не думаете, что это мог быть доктор Уилкокс? Во всех газетах пишут, что его жена передала ему свой шарф.

— Я полагаю, его допрашивают с пристрастием, — сказал Уилл.

Пэт уловила изменение в его голосе. Момент понимания миновал. Ей пора было возвращаться на свое место.

— Я приготовлю все эти письма вам на подпись к полудню, — сказала она. — Вы пойдете завтракать?

— Нет. Закажите ленч для нас обоих сюда. «Была не была», — решила Пэт.