Классный дядька! Рууусский. В бороде седина, в глазах фанатичный блеск исследователя, а в руке уже знакомое мне распятье, которым он проверял всех нас на предмет принадлежности к нечистой силе. Да уж… а ведь, если подумать… все мы к ней, наверное, и относимся. Оборотни-демоны, черт в ангельском обличье да девица с необузданной магической силой, циркулирующей по крови. Та еще компания! Вот только… признала нас церковь, встретила добродушной атмосферой, одарила благосклонными взорами застывших на иконах святых и сопроводила ароматом ярко горящих свечей. Чистая, уютная обитель истинной веры. Здесь так хорошо и спокойно…

Так почему же у меня трясутся поджилки и немеют пальцы, мертвой хваткой вцепившиеся в горшочек с фиалками, который мне подарил отец Мефодий, решив, что это лучший способ успокоить мою внезапную панику по поводу отсутствия букета? Зачем он мне, когда рука свечой будет занята, понятия не имею… нужен! Больше чем фата или белое платье, хотя последнее, конечно, есть. И не суть, что оно ночную сорочку напоминает с явно эротическим уклоном, главное, не фасон, а наличие. Вот только демонстрировать его батюшке лучше не надо. А то он тем самым распятьем меня и зашибет тут… от переизбытка впечатлений. Пусть лучше белоснежный наряд мирно прячется под темными складками одолженного у Маи плаща, который, к моей огромной радости, а точнее к радости моих уставших плеч и спины, после захода в храм снова стал легким и удобным. На улице он весил как мутоновая шуба, а то и две. Согревал, конечно, также, но… вместе с мягкими босоножками, из-за сети навешанных заклинаний по ощущениям напоминавшими валенки, моя верхняя одежда была чересчур тяжелой. Хранители постарались на славу, стремясь защитить невесту от мороза. Правда, из леса до церкви им пришлось меня едва ли не на себе тащить, ибо сама я могла разве что медленно семенить по сугробам, попеременно утопая в каждом из них.

Повезло же Каме с ушастой девчонкой. Они остались дожидаться нашего возвращения на поваленном дереве возле костра, а поверх места их маленького лагеря Смерть с Арацельсом установили магический щит, спасающий как от холода, так и от дикого зверья. Правда о последнем Мая очень сильно переживала. Вернее, она переживала о том, что белокрылый не пускает ее поохотиться на это самое зверье, а ей, видите ли, хочется размяться и поесть. Ну, по крайней мере, мне именно так перевел Кама мурлыкающе-протяжные фразы иномирянки. С почти ангельским терпением, четвертый Хранитель начал ей что-то объяснять. Потом почему-то перешел на шипение, и закончил мрачным рыком. Все время этого странного монолога, его миниатюрная собеседница виновато ворошила носком короткого сапога снег и прижимала к непокрытой голове уши. Ее длинный хвост… пушистый, красивый, с тройным разветвлением, вилял, как у провинившегося щенка (или у трех щенков?). За что Смерть отчитывал девчонку, мне так и не сказали, ибо некогда было. Закутали в плащ, превратили его в "шубу", и повели венчаться. Тогда я не очень верила в эту возможность, зная все сложности и требования, сопутствующие процедуре. Сейчас…

Чуть приоткрытая дверь небольшой каморки, где находились мы с молчаливым Райсом и телефоном, который я нещадно эксплуатировала полчаса назад, названивая подруге и родителям, широко распахнулась, и на пороге возник высокий силуэт священника.

— Что? Уже? — облизав пересохшие губы, прошептала я.

— Сначала поговорить, — улыбнулся старик и посмотрел на меня так заинтересованно, что стало страшно. — Идем, дочка, — позвал он и направился в глубь зала. — А молодой человек пусть подождет тут.

Крепче стиснув цветочный горшок, я сделала вдох, затем выдох и… хотела, было, двинуться за ним, как вдруг ощутила чужое прикосновение к своему плечу.

— А? — вздрогнув от неожиданности, вскрикнула я.

— Ты можешь не участвовать в этом цирке, если не хочешь, — серьезно сказал Райс, дыхнув на меня осенней стужей.

— Но я… хочу, — ответ получился каким-то неуверенным.

— Зачем? Чтобы аннулировать брак с Лу?

— Да.

— И все? — его черная бровь слегка поднялась, а красный глаз уставился на меня так, будто желал узреть суть. Напрасно! В голове все так перепуталось, что там и мне-то не разобраться, куда уж ему?

— А этого мало? — поведя плечом, я сбросила его руку и чуть отступила. Не могу с ним рядом стоять. От его близости мурашки по спине бегут, и возникает неприятное ощущение безысходности. Словно в плен попала, в котором не то, что запереть… прихлопнуть могут. После того как зачаруют и запутают в радужных переливах осенней магии. — И не надо называть цирком то, что для меня действительно важно. Лучше уж я обвенчаюсь с Арацельсом, который делает это для моей защиты, чем останусь супругой перевертыша, чьи планы на мой счет оооочень туманны. И ты, — я сделала многозначительную паузу, — их разъяснить отказался.

— Поверь мне, кареглазая, — неправильная улыбка на лице мужчины выглядела кривой и насмешливой, хотя я чувствовала, что ему совсем не весело. — Этот глупый мальчишка с его дурацкими идеями не защитит тебя, а вот я…

— Спасибо, не надо! Ты уже говорил, что отправился с нами в качестве моего телохранителя. Большая честь, угу. А сейчас извини, но меня ждет батюшка, — скороговоркой выпалила я и сбежала за дверь.

Да… Сказать мне этот мужчина успел много чего интересного. Да что там мне? Райс всех нас "порадовал" неожиданной информацией. И о себе, и о Карнаэле, и об Эре с Лу тоже. А еще о том, что он будет ходить за мной тенью, так как пообещал своей эпатажной женушке (которая по совместительству его лучший друг) защитить ее новую (нет, не игрушку, хотя мне казалось, что для демона я являюсь именно ею)… новую супругу. Тридцать девятую. Ну-ну. Надо было видеть лицо Арацельса, когда его соотечественник сообщил, что не отойдет от меня ни на шаг. И… не менее впечатляющим было выражение на физиономии одноглазого после заявления моего жениха о нашей грядущей свадьбе. А вообще, жаль, что у меня не оказалось с собой зеркала, так как уверена, что по количеству сменяющих друг друга эмоций я переплюнула всех присутствующих.

Сначала было грустно и немного жутко, когда выяснилось, что Райс исчез из Карнаэла не по собственной прихоти, а потому что его пыталась убить сама Эра. Что именно они с ней не поделили, он нам так и не сказал. Обмолвился лишь, что это связано с двумя погибшими Хранителями в частности и с экспериментами демона без Лица над своими подопечными вообще. Уничтожать неугодного своими руками хозяйка Карнаэла не стала. Улыбаясь в глаза, она готовила за его спиной покушения. Одно, второе… на третьем бывший первый Хранитель решил разорвать эту бесконечную игру с огнем, который рано или поздно спалил бы его дотла.

Все случилось, как он и предполагал. Отпускной вечер в Срединном мире очень скоро перерос в кровавую схватку с группой рогатых наемников. В личности их заказчика Райс не сомневался, сами же исполнители вряд ли знали, что за синеглазая "Харонесса" оплатила их грязную работу. Не готовься жертва к подобному повороту событий, валяться бы ей на дне черного озера в качестве корма для огненных рыб. А так… Он сумел убить двоих, а кровь полуживого третьего послужила ключом для проведения Аваргалы. Не сложно догадаться, кто именно откликнулся на призыв. Как сказал ему тогда Лу, этой связкой миров интересуются четверо Высших, и он… наиболее активно. Так они и познакомились. Опальный Хранитель и демон-перевертыш из таинственного Безмирья. За амулет, который мог бы помочь Райсу скрываться от Эры, Лу забрал его глаз. А вот символ Карнаэла стер с запястья бесплатно.

То же самое, кстати, он сделал со Смертью и с Камой прежде, чем выпустить их из пространственно-временной ловушки. Зачем? Все элементарно. Через эти магические знаки хозяйка Карнаэла имеет возможность наблюдать за своими подчиненными, без труда находя их на территории контролируемых миров. К тому же они срабатывают как бомба с часовым механизмом, уничтожая своих носителей, если те не возвращаются в течение двух условных суток назад. Теоретически. На своей шкуре так никто и не проверил это правило. Зато все знали, что на боевую форму оно по каким-то малоизвестным причинам не действует.