— Она поставила на мне связующую метку, — нехотя признался Смерть.

— И ты позволил ей это сделать? — по губам Арацельса скользнула слабая тень улыбки, но веки по-прежнему оставались закрытыми. — Теряешь бдительность.

— Она с виртуозностью профессиональной актрисы изображала из себя запуганного и доверчивого ребенка, пока не оказалась достаточно близко, чтобы запятнать меня своей кровью. Хорошо еще, что это метка связи, а не смерти или еще какая-нибудь гадость, — ангел поморщился. — Не зря жители третьего мира шарахаются от галур, как от чумы. Они и есть чума… с их-то проклятой кровью. На мое счастье, эта "лисица" хотя бы не маг, в противном случае была бы наша с ней связь вечной. А так… за пару дней избавлюсь от метки и от ее хозяйки. Но до того момента придется таскать ее за собой, ты же знаешь… в противном случае, кто-то из нас погибнет. И далеко не факт, что этим кем-то будет кровница.

— И чем она объяснила свой поступок?

— Девчонка была главным "блюдом" для их излюбленного жертвоприношения. Мое слабое вмешательство в мировые оболочки повлекло за собой непредвиденные последствия, вырвав Маю из ее реальности и переместив сюда. Неудивительно, что получив шанс на жизнь, она так за него уцепилась.

— То есть уцепилась за тебя, — кивнул собеседник, улыбнувшись. — А что ты потом будешь делать со своей "лисичкой"? Предложишь ей остаться в Карнаэле? И в каком качестве? Сделаешь своей новой Арэ? Достойная альтернатива для неминуемой гибели.

— Не говори ерунду! — фыркнул Смерть, покосившись на галуру, светловолосая голова которой терялась где-то в густом оперении его крыльев. — И вообще, хватит уже менять тему. Что ты сидишь, как неживой. Ты нашел ее? Где сейчас Катя?!

— Опять эмоции, — проговорил собеседник, улыбка по-прежнему кривила его бледные губы, но теперь от нее веяло холодом. — И опять по поводу моей женщины. Шел бы ты дежурить, а? Я сам разберусь со своими проблемами.

— Знаешь, я уже раз тебя послушал, в результате Катерину украли прямо из-под твоего носа, а ты…

— А я немножко умер, и потому упустил этот знаменательный момент. Случается такое, — зло процедил мужчина и, не отталкиваясь, поднялся.

Нечеловеческая гибкость, быстрота и плавность этого движения повергли четвертого Хранителя в замешательство. А распахнувшиеся глаза друга заставили потянуться к браслету Власти.

— Не подействует, — мотнул головой Арацельс, слипшиеся пряди волос чуть качнулись, упав на его лицо. Он отогнул рукав и продемонстрировал крылатому свое чистое запястье, с которого бесследно исчез символ Карнаэла. — Не дергайся, Смерть. Я — это я, даже если не совсем похоже, — две явно выраженные пары клыков сверкнули в его усмешке. — Эра все-таки нашла способ, чтобы заставить меня пройти через ритуал, зеркальный Обряду Посвящения. В мертвом виде я вряд ли смог бы помочь своей Арэ, так что выбирать особо не приходилось.

— Значит, она растворила твою человеческую сущность в кораге, — мрачно заключил Смерть, пристально изучая друга.

Его желтые глаза с вертикальными зрачками, открыто смотрящие ему в лицо, нервировали. Слишком пронзительны и в то же время непроницаемы. Никаких эмоций, одно лишь мерцающее золото, в самой середине которого словно кровавые метки, дрожат алые солнца.

— Не совсем так. Я не растворился в нем, — увенчанная черными когтями рука небрежным жестом смахнула с лица волосы, — я стал им. И, знаешь, он оказался очень покладистым и почти не сопротивлялся процессу замещения. Стоило ли вести с ним затяжную войну, когда полное слияние оказалось таким… приятным и победоносным. Забавно, не правда ли? Когда Эра подселила ко мне огненного корага, мы стали единым целым, но сохранили свои сущности. Как нити, сплетенные в одну веревку. А сейчас… сейчас произошло полное единение, наиболее сильная личность одержала верх, подавив слабую. И, к счастью, этой сильной личностью оказался я, а не он.

— И все же ты изменился.

— Возможно. Но мои изменения мы обсудим как-нибудь потом, а сейчас будь так добр, помоги мне открыть портал до второго Харон-се вон в том направлении, — легкий взмах нереально белой ладони, короткое замирание и… огненный след, словно снятая перчатка, на пару мгновений завис в воздухе.

Смерть моргнул, видение исчезло.

— Что с твоей рукой? — нахмурился он, поудобней перехватив за ноги спящую галуру. Первый Хранитель беспокоил его все больше. Он был непонятен, необычен и… не изучен. Слишком откровенен, резок в высказываниях, открыт… и одновременно словно за стеной отчуждения, через которую нереально пробиться. И кто же он теперь? Человек или…?

— Твои сомнения растут и множатся, я же сказал, что я — это я, — проговорил Арацельс, скривившись. — Ты поможешь мне с порталом?

— Нет.

— Тогда…

— Нельзя открывать его. В трех государствах Срединного мира, управляемых Серым, Красным и Черным Повелителями существует тайная система порталов, координаты которой постоянно меняются. Если ты или я попробуем открыть свой, сработает магическая защита Харон-се и нас выкинет куда-нибудь оооочень далеко от нужного места. Так что добираться по указанному тобой адресу придется на своих двоих. Идем.

— Ты собираешься отправиться туда со мной? — бровь собеседника недоверчиво скользнула вверх.

— Я уже разок вас оставил, — криво усмехнулся Смерть. — И что в результате? Одна похищена, второй… а, ладно! С тобой потом разберемся. Раз можешь контролировать демона, значит, все не так уж и скверно.

— Не контролировать. Его больше нет, я разве непонятно объяснил? Его — нет, меня прошлого, в общем-то, тоже. Зато есть я настоящий, и смертельные раны на моем теле понемногу затягиваются, благодаря тому, что оно, это самое тело, снова живет. Единственное неудобство, я слишком сильно ощущаю эмоции окружающих и, если честно, не прочь их отведать на вкус. Похоже, у меня больше не будет ночной ипостаси, я стал круглосуточным чудовищем, — грустная улыбка на его губах померкла так же быстро, как появилась. — Но есть и свои плюсы, так как разум мой и личность сохранились полностью, разве что…

— Что? — насторожился крылатый.

— Ничего более важного, нежели спасение Катенка, — отрезал первый Хранитель, — Если идешь, пошли… она сейчас под действием сонных чар, я это чую, но рано или поздно моя женщина проснется, и я бы предпочел разбудить ее сам.

— Хм, — Смерть задумчиво посмотрел на друга. Все-таки друга… пусть и немного странного. — Ответь мне на один последний вопрос, прежде чем мы спустимся в подземный ход.

— Ну? — Арацельс наклонился и поднял с земли сильно запылившийся балисонг. Тот самый, что оставил Кате еще в каэре. На лице его заиграли желваки, а глаза недобро сверкнули.

— Когда ты успел влюбиться в нее?

— Я не… — вскинув голову, мужчина запнулся. — Не твое дело. Пошли, — он, не оборачиваясь, направился к разрытому ходу, давая тем самым понять, что тема закрыта.

— Ты бы хоть кровь с волос счистил, что ли? А то проснется девушка от поцелуя сказочного принца и хлопнется в обморок с перепуга.

— Какой еще поцелуй? — осторожно спускаясь по осыпающемуся откосу в темноту тоннеля, спросил собеседник.

— Как какой? Ответный! Она же твое мохнатое высочество целовала в попытке привести в чувство, когда ты с разодранной шеей валялся, теперь твоя очередь ее… будить, — объяснил Смерть, пряча усмешку. — Разве ты не хочешь…

— Заткнись уже, а? — в голосе первого Хранителя проступили нотки раздражения, а во мраке подземелья мрачно сверкнуло золото его глаз.

— Хочет, — пробормотал четэри, перекидывая длиннохвостую галуру на другое плечо. — Но молчит.

— Мммм? — промычала девушка, приоткрыв один глаз, и радостно дернула мохнатым ухом, мазнув своего спасителя по лицу в момент перемещений ее сонного тела.

— А, демоны Безмиррррья! — зарычал белокрылый, заставив Арацельса резко обернуться. — Эта маленькая тварь поставила на мне очередную кровную метку!