– Я думала, что так отчищу его лучше всего. Вероятно, существует более современный метод, который вы предпочитаете?

Кейт, словно ожидая некоего откровения, широко распахнутыми глазами простодушно взирала на Джека.

– Нет, нет и нет! – рявкнул он, совершенно взбешенный.

– Что ж, в таком случае…

Кейт скрыла усмешку и снова взялась за щетку.

– Да бросьте вы эту чертову штуковину! – взревел Джек.

Кейт любезно – как потакают прихоти сумасшедшего – опустила щетку.

– Понятно. Вы не желаете, чтобы я пользовалась щеткой. Вероятно, вы хотите, чтобы я использовала какое-то другое приспособление?

Она осмотрела комнату, по всей видимости, ища замену.

– Я желаю, чтобы вы вообще ничего не использовали! – прорычал он.

– Но как иначе я смогу отчистить пол?

– Я желаю, чтобы вы вообще не чистили этот пол! – рявкнул он.

– О, – взлетели брови Кейт, – ясно. Вам нравится, когда он грязный. – Она изумленно покачала головой. – Что ж, если вы предпочитаетежить в грязи…

– Да не предпочитаю я ничего подобного, – взревел Джек, окончательно выведенный из себя.

Наклонясь, он схватил ее за плечи и поднял на ноги.

– Вы, маленькая нахалка! Прекратите заговаривать мне зубы! Вы не будете скрести мои полы. Черт побери, вы гостья моей бабушки! Гости недраят полов! – Он встряхнул ее от досады. – Вы меня понимаете?

Дразнить Джека, пока тот не выйдет из себя, – это одно дело. И совсем другое, убедилась Кейт, когда тебя бесцеремонно ставят на ноги и обращаются как с непослушным ребенком.

– Отпустите меня! – выдохнула она сердито, борясь с его железной хваткой.

Она отвела назад ногу, собираясь пнуть его, чтобы освободиться, но он оказался к этому готов.

– Только посмейте, маленькая вы лисица! – Джек поднял Кейт на вытянутых руках; ноги ее болтались в шести дюймах от пола. – Моя бабушка сказала, что вы леди, но, ей-богу, она даже не представляет, какая вы на самом деле мегера!

– Что ж, ваша бабушка, безусловно, и вас считает джентльменом! – парировала Кейт. – Она, разумеется, ни сном, ни духом не ведает о вашей… вашей привычке распускать руки!

Кейт, крутанувшись изо всех сил, наконец освободилась и метнулась за кухонный стол.

– Моей что?! – гневно переспросил Джек.

– Ладно, а как иначе вы это назовете? – вопросом на вопрос ответила она, поправляя выбившиеся из прически локоны. Кейт уставилась на него в упор – глаза сверкают, щеки горят, дыхание участилось. – Я не пробыла в этом доме и дня, и уже несколько раз вы… вы применили ко мне силу!

– Применил силу? – повторил он недоверчиво. – А кто бросил кофейник с горячим кофе в мою голову не далее, как час назад?

– И кто же все это, и даже больше того, заслужил, так мерзко меня здесь обсуждая, словно я… я?…

Кейт залилась краской.

Джеку стало неловко:

– Да, но разве я мог знать, что вы понимаете наш разговор?

– Джентльмен никогда бы не поставил меня в такое положение.

– Прежде всего, леди никогда бы не оказалась на кухне!

– О, так я теперь леди? В самом деле? Жаль, вы не подумали об этом раньше.

– Моя бабушка рассказала мне о вас.

– И вы поверили вашей бабушке на слово? – спросила она сухо.

– Хотите сказать, моя бабушка лгунья? – мягко произнес Джек, и этот его тон насторожил бы любого, кто хорошо его знал.

– Она – и этого вы не можете отрицать – похитительница, так почему же не лгунья?

«Настоящий удар под дых», – вынужден был признаться Джек. Бабушка сама, как ни в чем не бывало, созналась в похищении Кейт. Он молчаливо проклял всех женщин, особенно тех, что в настоящий момент находились под его крышей.

– Мы не будем обсуждать мою бабушку, – с достоинством произнес он. – Факт остается фактом: именно из-за вашегоповедения я предположил, что вы кухонная служанка, и соответственно к вам относился.

– О, значит оскорблять обыкновенных служанок, работающих на кухне, вполне допустимо? Уж простите, что я не понимаю таких тонкостей кодекса поведения джентльмена!

Джек от бессилия сжал кулаки.

– Все, разумеется, не так, маленькая вы ведьма! Какого чер… как я должен был узнать, что вы понимаете по-испански?

– О, так я и в этом виновата? – Кейт безуспешно пыталась закрутить волосы обратно в привычную ей простую прическу и с досады распустила узел, позволяя локонам свободно рассыпаться по плечам. – Тогда, вероятно, я должна вас предупредить, что еще умею говорить на португальском, французском, латинском и греческом, на тот случай, если вам вдруг вздумается оскорблять меня на каком-либо из них!

– У меня и в мыслях не было вас оскорблять, и вы прекрасно это знаете! – резко произнес Джек, следя взглядом за рассыпающимися блестящими завитками. От волос исходил тот тонкий свежий аромат, который все ускользал от него, но замечание Кейт напомнило ему о другом мучившем его вопросе. – Лучше скажите, как вы умудрились их выучить?

– Я уже говорила! – ответила Кейт.

– Наплели какую-то тарабарщину, что работали на эксцентричного старого джентльмена…

– Моего отца! – воскликнула Кейт. – И не тарабарщина это была! А истинная правда, каждое слово.

– Даже тот бред, что вы бедненькая кухонная служанка?

Он навис над столом.

– Нет, конечно, – согласилась она, – у отца я была экономкой. И кухонной служанкой вам никогда не представлялась – это вы сами поторопились с выводами. Я всего лишь не опровергла ваши домыслы. – Серо-зеленые глаза сияли чистейшим озорством. – Кроме того, это оказалось так забавно. И я не смогла устоять.

Джек неожиданно перегнулся через стол и поймал ее за руку прежде, чем она поняла его замысел. Кейт попыталась ее выдернуть, но у него была надежная хватка. Он перевернул ее руку и стал внимательно рассматривать ладонь, мягко потирая красный след, оставленный половой щеткой.

Смущенная, Кейт снова попробовала освободиться.

– Знаю, мои руки не похожи на руки леди. И никогда таковыми не были. Я, право, сильно сомневаюсь – о чем уже говорила вашей бабушке, – что меня вообще можно назвать леди. То, во что я позволила вам поверить, не так уж далеко от истины. Скоро я действительно стану той самой девицей, за которую вы меня приняли.

Он еще крепче сжал ей руку:

– Чушь!

– Нет, не чушь, – спокойно возразила она. – Теперь, будьте добры, отпустите мою руку.

Он отбросил ее, словно горячий уголь.

– И что вы намерены делать?

– Домывать полы, – ответила Кейт, игнорируя истинный смысл его вопроса.

– Говорю вам в последний раз, девочка, вы небудете скрести этот пол!

Он ударил по столу кулаком.

Кейт пожала плечами:

– Я отказываюсь готовить в свинарнике.

– Вы не будете готовить вовсе! Бог мой, женщина, вы когда-нибудьделаете то, что вам говорят? – устало спросил бывший майор Колдстримской гвардии, проводя рукой по своим непокорным черным волосам.

– Нет, когда мне говорят такие глупости, – спокойно ответила Кейт.

Невозмутимые серо-зеленые глаза встретились с горящими синими.

– Скажите-ка, мистер Карстерз, кроме меня есть кому приготовить завтрак вашей бабушке?

Джек открыл было рот, но затем закрыл. Глаза Кейт сверкнули:

– Вот именно. Черствый хлеб и холодное мясо не годятся для ее светлости. С другой стороны, ни у моего отца, ни у моих братьев никогда не возникало поводов жаловаться на то, как я готовлю, поэтому я позабочусь о завтраке для вашей бабушки и, разумеется, для остальных обитателей дома. Но я не собираюсь заниматься этим в такой грязи и потому…

Она грациозно согнулась, чтобы поднять таз с водой и половую щетку.

– Вы не будете скрести этот пол! Это сделает Карлос. Довольно того, что я вынужден принять ваше предложение приготовить завтрак моей бабушке, но я не позволю вам марать руки неблагородными и унизительными занятиями! Не спорьте со мной, девчонка! – прорычал он, увидев ее открытый рот. – Я немедленно распоряжусь!

Он рванулся к двери, выходившей во внутренний двор.