На следующий день паломники проснулись под проливным дождем. Это был первый за последние недели дождь. Застигнутые врасплох внезапным ливнем, паломники, спавшие под открытым небом, начали быстро сооружать укрытия. Эта перемена погоды, встреченная вначале с ликованием, грозила вскоре превратить дороги Шамтгани в сплошную грязь. Люди суетились. Лагерь Соффре стал похож на растревоженный муравейник. С момента своего прибытия — а с тех пор уже прошел месяц — ирландская община решила заняться изготовлением бронзового колокола, на котором будут написаны имена всех святых их родины. Соффре объявил, что в этот колокол первый раз ударят во время службы в честь начала великого похода из Труа в Святую землю, затем он будет нем до самого прибытия в Иерусалим, где его звон ознаменует завершение паломничества. Каждый день ирландцы работали над отливкой колокола под руководством ремесленников и звонарей Труа. Из-за этого ливня могли быть сорваны сроки выполнения работы. И котлы, и костры, горевшие под ними уже неделю, чуть не залило дождем. Все работоспособные мужчины были задействованы для поддержания огня и переноса раскаленных горнил с помощью деревянных ухватов.
В суете никто не обратил внимания на две фигуры, незаметно выскользнувшие из лагеря. Это были Анкс и ее брат Теслен, освободившиеся от родительской опеки.
Очутившись на свободе, девочка забыла о требовании отца не отходить далеко от лагеря. Младший брат бежал за Анкс, горячо увещевая ее.
— Если отец узнает, что мы ушли так далеко, нам достанется, когда мы вернемся, — говорил он.
— Я тебя не заставляла. Ты сам за мной побежал.
— Ну, на случай, если…
Несмотря на свой возраст, Теслен уже считал себя защитником старшей сестры, хотя именно она всегда приходила ему на выручку.
Дети добрались до развилки: одна дорога веда в Труа, а другая — к старому замку с крепостной башней, который они заметили накануне. С горки, скрытые кустами бузины, они могли видеть караван, двигавшийся внизу. Повозки, похожие на те, что они видели раньше, не останавливались и под проливным дождем. Гроза подгоняла ирландцев, также как и благородную публику, торопившуюся укрыться в замке. Другие паломники, устроившие столику в том же месте, что и Коламбаны, наслаждались потехой. Крестьяне кланялись при виде нарядного шарфа или лошади с красивой сбруей. Но панический страх грозы вынуждал знать так смешно себя вести, что это не могло не порадовать зевак. Дамы, у которых не было закрытых носилок, что избавило бы их от насмешек, кроме ливня, попали под град «комплиментов».
— Не знатные дамы, а просто глупые овцы! — ворчала Анкс, которую нисколько не впечатлили их блестящие наряды и красивые головные уборы.
Ее больше интересовали охраняемые солдатами крытые повозки, с трудом продвигавшиеся по дороге, которую размывало буквально на глазах.
— Так им придется еще долго добираться, — прошептала Анкс Теслен кивнул в знак согласия.
— Точно. И конца не видно. Ну, ты довольна? Давай вернемся! Я промок насквозь.
Но Анкс не двигалась. Она подождала, пока группа паломников, появившаяся слева от нее, не удалилась.
И вдруг…
— Оставайся здесь» — сказала она своему брату.
Одним прыжком она преодолела заросли бузины и спустилась с горки к обозу — прямо к солдатам и повозкам. Внезапность ее появления нарушила привычный порядок движения. Она воспользовалась замешательством и перебежала через дорогу. Затем, ухватившись за повозку, она подтянулась и заглянула внутрь, но ничего не увидела.
Благодаря своей гибкости, она проскользнула в щель между двумя полотнищами и очутилась внутри повозки.
Капли дождя барабанили по верху повозки и, просачиваясь сквозь ткань, падали ей на голову. Повозка была заполнена плотно закрытыми ящиками из светлого дерева. На каждом из них было нарисовано черное распятие.
Анкс вынула из-под плаща нож. Лезвие было очень острым и достаточно прочным, чтобы можно было вытащить из крышки ящика все гвозди. Ящики были новыми, их заколачивали недавно, поэтому открыть их не составило особого труда. В них были тщательно уложенные книги. Как и в тех ящиках, которые она заметила накануне, когда одна из повозок сломалась. Переплеты были новыми. На обрезы книг был нанесен герб графа де Шампань.
Анкс разобрала несколько надписей, сделанных суриком и сусальным золотом.
— «Обратное движение планет», аль-Кинди, «Теория атома», Али бен Сулейман, «Королевская книга», аль-Аббас. Кто они такие?
Эти имена и названия ни о чем ей не говорили.
— Никогда не слышала, чтобы отец упоминал эти сочинения.
Она вынула гвозди из крышки очередного ящика. Двадцать толстых томов. «Аль-Ауи» Ap-Рази. Она расстегивала пряжки наугад. Тексты, очевидно персидские и арабские, были переведены на изящную латынь. Четко написанные буквы и чистота страниц доказывали, что переводы или копии были сделаны недавно.
Анкс открыла «Книгу царей» Фирдоуси, иллюстрации которой, казалось, затопили светом повозку, пробивающуюся сквозь грозу. Девочка, как зачарованная, пробегала взглядом изящные столбики идеально написанных фраз.
И тут колесо на что-то натолкнулось, повозка остановилась. Анкс услышала, как со всех сторон к повозке подбежали люди. Раздались крики, команды.
— Торопитесь! Не время останавливаться. Нужно все доставить в укрытие, пока мы тут не увязли в грязи по самую макушку!
Было похоже, что кричал капитан, которого Анкс видела раньше. Повозка медленно тронулась, подталкиваемая охранниками. Анкс выглянула в просвет; солдаты ухватились за колеса повозки, толкая ее вперед.
Она повернулась к книгам и немного подождала, озадаченная. Закрывая ящики, она нашла копию «Анналов» Табари небольшого формата. Это была единственная книга, размеры которой позволяли унести ее с собой. Не колеблясь ни секунды, Анкс спрятала книгу под платье. Затем она снова подошла к щели в полотнище, чтобы узнать, что происходит. Девочка забеспокоилась. Эти места были ей незнакомы. По звуку колес она поняла, что повозка въехала на деревянный настил, и догадалась, что они проезжают через ворота замка, с двумя башнями с каждой стороны. Повозка, в которой спряталась Анкс, оказалась в центральном дворе замка. Двор был круглым, повсюду сновали солдаты и писари в синей форме. Анкс также заметила, что поблизости не было видно ни одной женщины. Напротив конюшен стояли в ряд многочисленные повозки.
Грохот колес по деревянной мостовой прекратился. Капитан с зычным голосом перестал кричать и начал монотонно отдавать распоряжения. Анкс не знала, что делать.
Вдруг полотнище откинули. Трое молодых монахов запрыгнули в повозку. Один из них держал в руках толстую реестровую книгу. Его звали Эрих, это был первый помощник Флодоара, титулованного библиотекаря графа Хьюга.
— Ящики намокают! — сказал один из слуг. — Куда их отнести?
— Эти предназначены Флодоару, — сказал Эрих. — Пока их нужно перенести к остальному багажу мессира де Пайена.
Но ни од ин из его спутников не пошевелился. Они стояли, разинув рты от удивления. Слуги внезапно увидели златокудрую девушку, затаившуюся между ящиками с книгами. Красота ее была неотразимой. Прекрасное видение! Наконец один из слуг закричал:
— Капитан!
Но капитан не успел прибежать: Анкс разрезала полотнище повозки сбоку и перепрыгнула на соседнюю повозку, затем с этой повозки — на следующую, с нее — еще на одну. Слуга гневно кричал ей вслед. Анкс перепрыгнула на пятую повозку, которая, как и предыдущие, была заполнена ящиками с книгами. И там она увидела человека, сидевшего, склонившись, над книгами и рассматривавшего что-то через увеличительное стекло. Он медленно поднял на нее взгляд. Ему было лет сорок, на нем было темное одеяние с капюшоном, его лоб был выбрит полукругом, как делали первые священники. Он смотрел на девочку без всякого удивления. Она поняла, что он занимался книгами, пострадавшими накануне.
Не дожидаясь его реакции, Анкс быстро выпрыгнула из повозки. Мужчина не двигался. Это был Флодоар, библиотекарь. Он увидел перед собой крупную фигуру капитана охраны. Это был настоящий титан. Тот сразу же заметил разрезанное полотнище. Он коротко поприветствовал Флодоара и, ругаясь, ушел. Ему недоставало ловкости. Капитан был слишком грузен, чтобы угнаться за девочкой. Каждый раз, когда он наступал на ящик, крышка проваливалась, захватывая в капкан его ногу и вызывая новый поток ругательств с его стороны.