По дороге домой Дукалиса дважды останавливали незнакомые милиционеры: оперативник шел по улице, покачиваясь из стороны в сторону. Когда старший лейтенант показывал коллегам удостоверение, те добродушно улыбались и предлагали довезти до дома.

— Спасибо, ребята, я сам, — отвечал Дукалис.

В конце концов оперативник добрался до холостяцкого жилья, рухнул на кровать и провалился в сон. Впрочем, сон его был беспокойным. Милиционер ворочался с боку на бок, кряхтел и тяжело дышал. Старшему лейтенанту снилось, будто он попал в ураган на утлом суденышке. Буря неистовствовала, поднимая шхуну и грозя безжалостно захлестнуть ее могучими волнами. Сам же Дукалис находился в трюме, страдая от качки и от страха быть потопленным. В какой-то момент сидеть в трюме стало невыносимо, и оперативник выбрался на ходящую ходуном палубу. Налетевшая волна едва не смыла старшего лейтенанта за борт. Вцепившись в перила, он стал пробираться к рубке и, дойдя до нее, увидел у руля человека, чье лицо и фигуру закрывал плащ с капюшоном.

— Лево руля! — неожиданно закричал Дукалис. — Лево руля!

Тряхнув головой, человек, стоявший у руля, откинул капюшон и открыл лицо, увидев которое оперативник похолодел. Перед ним стоял Мухомор, только со шкиперской бородкой и трубкой. Вдруг лицо подполковника исказила страшная улыбка, Мухомор захохотал, а из его трубки повалили серые клубы дыма. В ужасе Дукалис отпрянул и бросился бежать, но поскользнулся, и налетевшая волна выбросила его в море...

Дукалис открыл глаза.

— Фу, черт, — произнес милиционер.

В голове его стоял туман. Лоб был покрыт потом. Шершавый язык прилип к пересохшему нёбу.

Со вздохом поднявшись, оперативник побрел на кухню. Там, взяв со стола пустую кружку и наполнив ее водой из-под крана, жадными глотками утолил жажду. Ему стало немного легче. Просветлевшим взглядом Дукалис окинул кухню. Вдруг милиционер замер, и ему показалось, что он все еще спит. Между ножек кухонного стола не спеша полз огромный темно-зеленый удав. Через дверь, ведущую в прихожую, змей медленно покинул помещение, вильнув напоследок хвостом. Оцепенение Дукалиса продолжалось около минуты. Выйдя из него, оперативник вспомнил давнишнюю антиалкогольную лекцию, прослушанную им когда-то в «конторе». Лекцию прочел лектор, присланный в отделение из общества «Знание» в качестве шефской помощи. Описанные им симптомы белой горячки навсегда запомнились старшему лейтенанту. Дукалис понял, что предостережения лектора сбылись.

— С завтрашнего дня ухожу в завязку, — дал себе слово оперативник.

Вернувшись в комнату, он заснул и до утра уже не просыпался. Оставшаяся часть ночи прошла без снов. Встав утром и выглянув в окно, милиционер увидел затянувшую небо дымку. Настроение было подавленным. Однако неожиданно пришедшая в голову мысль о бутылке пива, которую можно будет выпить по дороге на работу, подняла дух милиционера. Он вышел на кухню, намереваясь съесть дежурный утренний бутерброд. Но, открыв холодильник, с удивлением обнаружил, что из него исчезла купленная позавчера ветчинная колбаса. Пока Дукалис пытался вспомнить, когда он успел ее съесть, настало время выходить из дома. Голодный оперативник направился к ближайшему ларьку. Там он купил бутылку пива и пакетик с арахисом. Глотая пенный напиток и хрустя орешками, милиционер зашагал в сторону станции метро. В одиннадцать часов в кабинете подполковника Петренко началось оперативное совещание. Кроме Мухомора, присутствовали Соловец, Ларин, Дукалис и Волков.

— Что у нас по последним делам? — начал совещание подполковник.

Слово взял Соловец:

— Мы провели оперативные мероприятия в связи с расследованием смерти директора строительной компании «Фундамент» Виктора Михеева.

— Каковы результаты?

— Два обстоятельства позволили предположить, что кто-то пытался инсценировать самоубийство Михеева. Во-первых, в квартире директора было обнаружено написанное им заявление о пропаже пистолета.

— Почему же он не отнес его в милицию? — поинтересовался Мухомор.

— Возможно, не успел или забыл, — сказал Дукалис.

— Не очень убедительно, но допустим... — произнес подполковник.

— Во-вторых, — продолжил Соловец, — экспертиза установила, что правый указательный палец Михеева не сгибался. Свидетели подтвердили, что несколько лет назад директор попал в автомобильную катастрофу, в которой у него была сломана рука. Панченко, тренер стрелкового клуба, который посещал Михеев, показал, что директор стрелял левой рукой. Когда же он был обнаружен мертвым в своем кабинете, пистолет находился у него в правой.

— Какие из этого можно сделать выводы? — спросил Мухомор.

— Мы считаем, что Михеев был убит, — ответил Ларин.

— И какова, по-вашему, цель убийства?

— Мы осмотрели кабинет Михеева и обнаружили в его рабочем столе крупную сумму денег. В комнате не было следов ограбления.

— Может, преступника интересовали не деньги, а какой-то документ? — предположил подполковник.

— Возможно, — согласился Соловец.

— Есть какие-то версии?

— Скорее всего убийство было заказным, — сказал Ларин.

— Кому и зачем убивать Михеева?

— Мы пообщались с людьми, входящими в ближний круг директора. На наш взгляд, есть несколько человек, заинтересованных в его смерти. Во-первых, Дмитрий Константинов, руководитель фирмы «Ренессанс», основного конкурента «Фундамента» на строительном рынке. Когда-то Константинов работал вместе с Михеевым, но они со скандалом расстались. Из-за смерти Михеева часть выгодных контрактов «Фундамента» может перейти «Ренессансу».

— Вы пообщались с этим Константиновым?

— Я разговаривал с ним, Юрий Саныч. Его поведение показалось мне подозрительным. Слишком много он говорил о прежней дружбе и о том, что не держит на Михеева зла.

— Вторым подозреваемым является заместитель Михеева Григорий Вяткин. Со смертью Михеева он автоматически становится руководителем фирмы. Других серьезных претендентов на эту должность в «Фундаменте» нет, — сказал Соловец.

— Что он сам говорит?

— Разумеется, говорит, что скорбит о смерти шефа, но при этом не скрывает, что готовится занять его место.

— Так... — Мухомор поправил очки.

— И наконец, третий подозреваемый, точнее, подозреваемая — Алена Михеева, жена директора, с которой он не жил последние два года.

— А у этой какие мотивы? — спросил подполковник.

— Ревность, Юрий Саныч, — ответил Ларин. — Два года назад у нее появилась молодая соперница, секретарша «Фундамента» Светлана Смирнова. Сама Михеева утверждает, что месяц назад встречалась с мужем и тот предложил ей восстановить отношения. Но ее показания не вызывают доверия.

— Почему?

— Я разговаривал со Смирновой, — сказал Соловец. — По ее словам, Михеев собирался в ближайшее время развестись с женой и жениться на ней.

— Да... — вздохнул Мухомор. — Значит, вы считаете, один из этих троих мог заказать Михеева?

— Мог, Юрий Саныч, — ответил Дукалис. — И у нас появилась версия по поводу возможного исполнителя.

— Изложите.

— Мы осмотрели кабинет Михеева и убедились, что окно было заперто изнутри.

Проникнуть в комнату можно было только через форточку.

— Давно мы с форточниками дела не имели, — заметил Мухомор.

— Нами были обнаружены отмычка, с помощью которой преступник открыл дверь на чердак, и лоскуты нейлоновой веревки, по которой он спускался с крыши, — сказал Волков. — К сожалению, отпечатки пальцев преступника не были выявлены, но сложность проникновения в квартиру Михеева, использование веревки и показания свидетельницы Тихомировой позволяют предположить, что мы имеем дело с альпинистом.

Мухомор снял очки и положил их перед собой.

— С альпинистом? — произнес подполковник.

— Слишком сложная задача стояла перед преступником, — пояснил Дукалис. — Без специальной подготовки и профессионального снаряжения тут не обойтись.

— Ну допустим, — сказал Мухомор. — И что же вы намерены предпринять?