— Ладно, — сказала я, наши ноги переплелись. — Пришло время сказать правду. Что происходит?

Он пожал плечами, провел пальцами по моей руке и коснулся ребер. Как обычно, медленный огонь растекся по телу, расслабляя нервы, успокаивая меня. В глубине его полузакрытых глаз все еще горел зеленый огонь.

— Ты с головой ушла в книги, моя любопытная. Пока ты была занята, произошло нечто ужасное. Воздух полон… волнения. Еще никогда в истории ада Люцифер не просил о встрече с хедайрой. Демоны трех рангов – Высшего, Низшего и Среднего – знают о восстании Вардемаля. Демон сбежал из ада, прожил среди людей пятьдесят лет и даже создал андрогина. Теперь они считают, что могут незаметно убежать из ада. Они также считают, что, возможно, Люцифер ослаб, начал терять хватку. Повсюду растет недовольство. И тот факт, что палач оставил Люцифера ради человеческой женщины, ничем не помогает.

— Кажется, я пропустила часть, когда это стало моей проблемой, — пробормотала я.

Он аккуратно, нежно провел пальцами по моей щеке.

— Если Люцифер потеряет контроль над адом, думаешь, демоны не захотят свести со мной старые счеты? У нас хорошая память. — Его лицо вдруг стало злым. Не так давно, это бы меня напугало. — Не говоря уже о том, что именно Принц удерживает демонов от вмешательства в твой мир. Это то, за что ты должна быть благодарна ему. — От его паузы холодок побежал у меня по спине. — В нашей природе играть в жестокие игры.

«Это имеет смысл. Слишком много смысла, что не утешает». Я вздохнула и легла на подушку, распутала наши ноги и повернулась на бок. Прямоугольник мягкого, солнечного света скользил по комнате, напоминая, что я должна быть в библиотеке. Я могла только представить, какие книги хранятся в заброшенных поместьях маги, или хорошо охраняемых библиотеках, где круг был разрушен.

Каждый маги использует свой код. Месяцы уходят на то, что бы взломать его, прочитать закодированную информацию о демонах, надеясь найти хоть малейшие упоминания о падших. Это медленный, сложный, изматывающий процесс, который я не смогу закончить.

Рука Джафримеля скользнула вниз по моему животу. Это напомнило мне, о когтях, зарывающихся в мои кишки, о ядовитом свете от ка Мировича, о моих беспомощных криках. Все зажило, не осталось даже рубца. На моей коже вообще не было шрамов, за исключением закручивающегося глифа на моем плече; знак моей связи с ним.

— И что Люцифер хочет от меня? Я бесполезна для него.

— Мои догадки не очень приятны, и лучше не строить предположений, когда связываешься с Принцем. — Горечь коснулась его голоса. Он не любил говорить о том, что был Правой рукой Люцифера; я бы все поняла, если б он рассказал мне немного больше об этом.

— То есть, когда ты сказал, что все в порядке, ты соврал? Так же, как тогда, когда не сказал, что помог Сантино убежать из ада? — Я закрыла глаза и увидела темноту. Аура Джафримеля закручивалась, черное алмазное пламя смешивалось с привычным сиянием некроманта, показывая, что я связана с ним. «Данте, ради всех богов, которые только могут быть, не делай этого».

— Я сделал это под руководством Принца. — Мне показалось или его голос стал жестче? — У меня не было выбора. Пока я не пал, и ты не освободила меня, выполнив заключенную с ним сделку.

Я не смогла сдержать еще один долгий, разочарованный вздох.

— И так, Люцифер хочет видеть меня. Немедленно.

— Мы дождемся наступления ночи. Потом я отведу тебя на место встречи. Мне сказали, что там нас встретит проводник, который проведет нас через дверь в ад. Когда мы окажемся в аду, ты будешь говорить от нашего лица.

«Еще один загадочный обычай?»

— Я к этому не готова. — Новая мысль поразила меня. — Люцифер хочет заключить сделку?

Я могла чувствовать, как его тяжелый взгляд скользит по моей коже, словно смесь шелка и меда.

— Возможно.

«Значит ли это, что у меня есть шанс…»

— Тогда я смогу договориться насчет Евы?

Джафримель застыл, его руки напряглись. Он издал тихий звук, похожий на горький смешок. После долгой паузы его нежные пальцы вернулись на мой живот.

— Это будет крайне не разумно, Данте. Крайне не разумно.

— Он забрал ее. Она принадлежит Дорин. Он не имел права.

«Плюс, он чуть не задушил меня и убил тебя. За Дьяволом должок и, если он что-то хочет от меня, ему придется заплатить, с процентами». Это была пустая бравада. Я не строила иллюзий о том, что бы обыграть Дьявола в какой-нибудь игре. Людям ни за что у него не выиграть.

Но ведь у меня есть Джаф, не так ли? Это что-то да значит.

— Как бы ты вырастила ее, Данте? Ты ведь даже демонов не понимаешь, не говоря уже об андрогинах. Он забрал ее по понятным причинам. — Он звучал мягко, рационально, и это ничуть меня не успокаивало.

«Мне все равно, почему он ее забрал».

— Да, и в процессе чуть не задушил меня, Джафримель. Или ты забыл?

«Если я не понимаю демонов, чья это вина? Ты ничего мне не рассказываешь!»

— Но ты же выжила, не так ли? Для него это как легкое предупреждение. Я должен попросить тебя быть более осторожной? — Его руки снова напряглись, большой палец слегка двигался, лаская кожу.

— Я предельно осторожна. Особенно, когда дело касается демонов. И тот раз, к сожалению, не был исключением, не так ли?

— Я был приятно удивлен. — Легкомыслие, отличительная черта его сухого юмора. Мы оба знаем, как близка я была к смерти.

Я вздохнула, открыла глаза и увидела, как развевается голубой вельветовый балдахин. Сколько раз я просыпалась в этой кровати? Сколько раз Джафримель успокаивал меня после ночного кошмара, гладил по спине и плечам, пока я не переставала дрожать? Сколько раз я рыдала, вспоминая свои неудачи, и слушала его спокойный голос, от которого становилось легче?

Если Джаф нуждается во мне, я сражусь с самим Принцем тьмы и даже больше. Что еще мне остается?

— Хорошо. Если ты этого хочешь, я снова встречусь с Дьяволом.

Я даже не представляла, как он был напряжен, пока он не расслабился; от его пристального взгляда воздух замер и начал потрескивать. Я вдохнула аромат наших смешавшихся запахов – амберный мускус, жженая корица, что-то острое и похожее на человека, напоминающее защиту демонов; защита от бренного мира и его всепроникающего запаха смерти. Так же это напоминало воздушные пузыри, климат-контроль и непонятный газ, от которого легче дышалось. Раньше я думала, что запах демонов не материален. Но теперь, когда я стала полудемоном, он был слишком материален.

— Я защищу тебя, Данте. — Его голос был тихим, обещающим. — Никогда в этом не сомневайся.

Между нами повисла тишина. Раньше тишина была чем-то, что разделяло нас. Теперь она была опасностью.

— Что ты еще мне не рассказал? — Следующий вопрос застрял у меня в горле: Ты это имел в виду, когда сказал что остаешься со мной?

Я бы не удивилась, если бы он каким-то образом это услышал. Я сделала несколько быстрых мысленных расчетов. Мы живем здесь около месяца, сколько точно, я не знала. Теперь время словно проходило мимо меня, особенно когда я была в библиотеке.

Сколько бы времени не прошло, я не сомневалась ни в одном слове, слетевшем с его губ.

— И как долго Люцифер просит встречи со мной? — добавила я.

— С тех пор, как я воскрес, моя любопытная. У нас было даже больше времени, чем я рассчитывал. Ты в этом нуждалась. — Он погладил мое бедро, более округлое с тех пор, как я постройнела. Не сильно, но постройнела.

— Ты соврал мне. — Как отрезала. Я не должна быть так расстроена. Даже когда произнесла это, я знала, что не должна.

«Ты же простила Джейса? Он тоже врал тебе насчет Сантино». Моя совесть, конечно, трубила громко и ясно. Но Джейс остался со мной, смирился с моим горем и неспособностью остановиться, использовал свое стареющее тело до предела, поддерживая меня в охоте, прикрывая мою спину. Я простила его. Он это заслужил. Дэнни Валентайн, считающая, что малейшая ложь – непростительное преступление, простила Джейсу все, даже если не смогла стать для него тем, чего он хотел или, в чем нуждался.