— Нет.

Он снова коснулся ее губ.

— Я хочу тебя. Хочу заняться с тобой любовью.

— Да.

Его охватило невероятное облегчение. Ее губы изогнулись около его рта.

— Да.

— Когда? — Он спрятал лицо в ее волосах. — Где?

— Не знаю. — Она закрыла глаза от удивления. — Просто не могу думать.

— И не надо. — Он целовал ее висок, скулы, рот. — Сейчас не время для раздумий.

— Это должно быть идеально.

— Так и будет. — Он снова обхватил ее лицо ладонями. — Позволь мне показать тебе.

Она верила ему — и словам, и тому, что видела в его глазах.

— Не могу поверить, что это будешь ты. — Смеясь, Кики обхватила его руками и притянула ближе. — То, чего я ждала всю жизнь, — своего мужчину. И это ты.

Его рука, поглаживающая ее волосы, замерла.

— Всю жизнь?

В мечтах о любви она еще сильней обняла его.

— Я думала, что буду бояться первого раза, но не боюсь. Только не с тобой.

— Первый раз.

Трент закрыл глаза. Ее первый раз. Как он мог быть настолько глупым? Он чувствовал ее неопытность, но не думал, не представлял, что она совершенно невинна. А он чуть не соблазнил ее на собственной кухне.

— Кики…

— Я хочу пить, — пожаловался Алекс от дверного проема и увидел, что они отпрянули друг от друга, как напроказившие дети. Он подозрительно оглядел их. — Чем это вы тут занимаетесь? Это отвратительно. — Он послал Тренту страдальческий взгляд, как мужчина мужчине. — Я не догоняю, почему все так хотят целоваться с девчонками.

— Это приходит с годами, — ответил Трент. — Почему бы тебе не выпить воды и не уйти, потом я должен минутку поговорить с твоей тетей. Наедине.

— О какой-нибудь чепухе.

— Что за чепуха? — захотела узнать Аманда, неожиданно возникнув на пороге.

— Ничего.

Кики потянулась к кофейнику.

— Господи, ну и денек сегодня, — начала Аманда и схватила печенье.

Две секунды спустя вошла Сюзанна в сопровождении Лилы. Когда кухня заполнилась женским смехом и ароматом, Трент понял, что момент упущен.

Кики улыбнулась ему через комнату, и он испугался, что потерял из-за нее голову.

Это был первый séance Трента. И он искренне надеялся, что последний. Просто не сумел вежливо отказаться от присутствия на нем. Когда он предположил, что это будет тихий семейный вечер, Коко легко засмеялась и погладила его по щеке.

— Мой дорогой, мы даже и не думали обойтись без вас. Кто знает, может быть, беспокойный дух выберет именно вас для общения.

Неудавшаяся попытка ободрить его. Как только детей уложили в постель, остальная часть семейства вместе с сопротивляющимся Трентом собралась вокруг стола в столовой. Сцена была подготовлена.

Дюжина свечей мерцала на поверхности буфета. Дешевые подставки для них располагались рядом с мейсенским фарфором [12]и хрусталем Баккара [13]. Еще одно трио белых тонких свечей пылало в центре стола. Даже природа, казалось, способствовала разговору с духами: снаружи дождь превратился в мокрый снег, разносимый порывистым ветром. Из-за столкновения теплого и холодного воздуха грохотал гром, и сверкала молния.

Ночь очень темная и бурная, обреченно подумал Трент, усаживаясь на свое место.

Коко не надела тюрбан и шаль с бахромой, чего он втайне боялся. Как всегда, она была тщательно ухожена, на шее висел по-настоящему большой аметист, который она постоянно теребила.

— А теперь, дети, — проинструктировала Коко. — Возьмитесь за руки и образуйте круг.

Ветер застучал в окна, когда Кики скользнула пальцами в руку Трента. Коко взяла другую. Прямо перед ним усмехалась Аманда, взявшись за руки с тетей и Сюзанной.

— Не волнуйтесь, Трент, — успокоила Мэнди. — Призраки Калхоунов всегда хорошо ведут себя в обществе.

— Главное — сосредоточиться, — объяснила Лила, связывая собой самую старшую и самую младшую сестру. — Это и вправду самое главное в таком деле. Все, что надо сделать, — очистить мысли, особенно от цинизма. — Она подмигнула Тренту. — С точки зрения астрологии сегодня — превосходная ночь для séance.

Кики быстро и ободряюще сжала его руку, когда Коко начала говорить.

— Мы все должны очистить наши умы и открыть наши сердца. — Она говорила успокаивающе и монотонно. — Уже какое-то время я ощущаю, что моя бабушка, несчастная Бьянка, хочет войти в контакт со мной. Здесь был их летний дом в последние годы ее недолгой жизни. Место, где она переживала самые радостные и самые трагичные моменты. Место, где она встретила мужчину, которого полюбила и потеряла. — Она закрыла глаза и глубоко вздохнула. — Мы здесь, бабушка, и ждем тебя. Мы знаем, что твой дух обеспокоен.

— Дух обладает духом? — уточнила Аманда и получила от тети яростный взгляд.

— Разумный вопрос.

— Веди себя как следует, — пробормотала Сюзанна, подавив улыбку. — Продолжай, тетя.

Они сидели в тишине, нарушаемой только бормотанием Коко, потрескиванием огня и стоном ветра. Мысли Трента расплывались. Голова была заполнена образом Кики в его руках, как сладко и щедро она открыла ему свои губы. Как смотрела на него с такой теплотой и такими чувствами. Чувствами, которые он безрассудно расшевелил в ней.

Вина почти душила его.

Она совсем не похожа на Марию, да и ни на одну из женщин, с которыми у него были равнодушные романы за прошедшие годы. Она невинная и открытая и, несмотря на сильную волю и острый язык, невероятно уязвима. Он использовал ее в своих интересах, что совершенно непростительно.

Но это не полностью его ошибка, напомнил он себе. Она, в конце концов, красивая соблазнительная женщина. А он просто мужчина. Тот факт, что он хочет ее — чисто в физическом плане, — вполне естественен.

Он посмотрел вокруг, Кики повернула голову и улыбнулась ему. Тренту пришлось подавить нелепое желание поднести ее руку к своим губам и попробовать кожу на вкус.

Она затронула что-то внутри него, то, что он был чертовски настроен оставить нетронутым. Когда она улыбалась ему — и даже когда хмурилась, — то заставляла его воспринимать все сильнее, жаждать большего. Никто из женщин, которых он когда-либо знал, не действовал на него так.

Это просто смешно. Они в сотнях милях друг от друга во всех отношениях. И все же, ощущая в этот момент тепло ее руки, он чувствовал себя ближе к ней, более созвучным с ней, чем когда-либо с кем-то другим.

Трент даже мог представить, как они сидят вместе на солнечной летней террасе, наблюдая за играми детей на траве. Звук моря успокаивает, как колыбельная. Воздух пахнет розами, карабкающимися вверх по решетке. И дикорастущая жимолость везде, где только можно.

Трент моргнул, испугавшись, что сердце остановилось. Картинка была предельно ясной и настолько же ужасающей. Просто действует обстановка, уверил он себя. Мерцание свечей, ветер и молния. Все это и влияет на его воображение.

Он совсем не тот мужчина, которому нравится сидеть с женщиной на террасе и наблюдать за детьми. У него есть работа и компания, которой надо управлять. Идея насчет того, чтобы увлечься язвительным автомехаником, абсурдна.

Холодный воздух, казалось, ударил по лицу. Напрягшись, Трент увидел, что пламя свечей явно клонится влево. Сквозняк, сказал он себе, потому что холод проник до костей. Место насквозь продувается.

Он почувствовал, как задрожала Кики, взглянул на нее и увидел, что ее глаза расширились и потемнели. Ее напряженность вилась вокруг него.

— Она здесь! — в голосе Коко звучали и удивление, и волнение. — Я совершенно в этом уверена.

В восхищении она вытянула и освободила руки, разрывая цепь. Она верила — ну, очень хотела верить, — что и вправду никогда так отчетливо не чувствовала присутствие духа бабушки.

Коко просияла Лиле над столом, но племянница закрыла глаза, на губах играла слабая улыбка.