— Он вас очень любит, — с едва заметной ноткой грусти сказала она, и Эдвин пристально посмотрел на нее:

— Да, я знаю. Я предоставил ему возможность самостоятельно вести наш бизнес, чтобы он на меня не оглядывался, не боялся, что я буду лезть со своими советами. И знаете, у него это здорово получается, я им очень доволен. — Он вздохнул. — Только вот он с головой ушел в бизнес, и мне кажется, это не совсем хорошо.

— Ну, он так не думает.

— Правда? Интересно. Ну, во всяком случае, пока мы не занялись этой пьесой, я просто не знал, куда себя девать, а теперь нашел подходящее дело.

— Хотите погрузиться в Бродвей с его горячкой?

— Вот именно. — Ему казалось, что она поймет его, и он очень надеялся, чтобы она поняла и его сына. — Когда эта пьеса встанет, так сказать, на рельсы, я поищу себе что-нибудь еще. Мне кажется, я нашел специалиста, чьему мнению могу доверять.

Она увидела в его глазах вопрос и медленно кивнула:

— Эдвин, если вы желаете играть роль ангела, я с удовольствием соглашусь играть роль адвоката дьявола.

— Спасибо, Мадди! Я знал, что могу на вас рассчитывать. Видите ли, я всю жизнь имел дело с артистами, так сказать, сжился с ними. А это гольфом не заменишь. — Он снова отечески похлопал ее по плечу. — Идемте, возьмем вам что-нибудь вкусненькое.

Взгляд на стол заставил ее вздохнуть.

— Только ради вас!

Медленный танец сменился оглушительным роком, и трое артистов исполнили попурри из бродвейских хитов. Затем Фил уговорил Ванду станцевать с ним искрометное, темпераментное па-де-де. Вскоре рядом с ними закружилась еще одна пара, и обступившие паркет зрители стали восторженными криками подбадривать и спорить, кто из них лучше.

— Идем, Мадди, — предложил Терри и потянул ее за руку. — Мы не позволим им обставить нас.

— Да пусть себе. — Мадди опять потянулась к тарелке.

— Нет, мы должны поддержать свою репутацию. Помнишь номер из «Стоит протянуть руку»?

— Хуже пьесы просто не бывало.

— Да, сама пьеса была дрянь, зато какие у нас с тобой были номера! Газеты только о нас и писали. Идем, Мадди, вспомним прежние времена.

Мадди вышла с ним в круг и начала с серии стремительных пируэтов, в конце которой они застыли в эффектной позе. Несколько танцоров, узнав этот номер, разразились аплодисментами.

Затем начинался медленный чарующий танец с длинными, плавными движениями и долгими поддержками, что требовало точного расчета и владения телом. Стоило зазвучать музыке, и Мадди вспомнила весь рисунок танца, все па, будто она репетировала номер только сегодня, а не четыре года назад.

Она почувствовала, что Терри готов к поддержке, и, помогая ему, чуть присела, а потом резким движением выгнулась, так что волосы ее коснулись пола.

Затем рассмеялась и повторила это па несколько раз, просто потому, что оно доставляло ей огромное наслаждение.

— Представляю, как это было ужасно, — задыхаясь, выговорила она.

— Детка, это было потрясающе! — Он дружески шлепнул ее по заду.

Собравшиеся вокруг восторженно захлопали, и они поклонились с шутливой церемонностью.

Снова начались танцы, и на паркете закружились пары.

Мадди почувствовала на себе пристальный взгляд Рида, и кровь прилила к ее лицу. Она поспешно ретировалась на лоджию.

Там было жарко и душно: нагретый за день асфальт отдавал свое тепло. Мадди перегнулась через перила, жадно всматриваясь в оживленную жизнь, кипящую в расстилавшемся внизу городе. Пусть он ей нужен, но она не станет о нем жалеть. Стараясь успокоиться, она призвала на помощь всю силу воли. Да, она не будет о нем жалеть.

Мадди угадала, что Рид вышел на лоджию, раньше, чем он заговорил. Она ошибалась, думая сбежать, спрятаться у себя дома. Хорошо это или плохо, но она все равно его любит.

— Если ты хочешь, чтобы я ушел, скажи.

Как это похоже на него, подумалось ей, сразу предлагать выбор. Она повернулась и заставила себя посмотреть ему в глаза:

— Нет, почему же, останься.

Он нервно сунул руки в карманы.

— Ты со всеми такая любезная или только со мной?

— Не знаю, я об этом как-то не задумывалась.

Он подошел к перилам.

— Я скучал по тебе.

— Я надеялась на это… — На небе уже сияла полная луна и поблескивали звезды. — Я хотела вести себя равнодушно и холодно. Но, кажется, у меня не очень получается.

— Я видел, как ты танцевала с моим отцом, и знаешь, о чем я подумал? — Она покачала головой, и он протянул руку, желая коснуться ее, хотя бы пряди ее волос. — Мы ни разу с тобой не танцевали.

— Ты не приглашал меня.

— Тогда я делаю это сейчас.

Он протянул руку и вопросительно посмотрел на нее, снова оставляя за ней выбор. Она не задумываясь приняла его руку, и они стали танцевать под доносящуюся сюда мелодию, пока не слились в одну тень.

— Когда ты ушла, на прошлой неделе, я подумал, что это к лучшему.

— Я тоже.

Он прижался щекой к ее волосам.

— Но не прошло и дня, чтобы я не думал о тебе. — Он медленно, не чувствуя ее сопротивления, нагнулся и коснулся ее губ своими. — Мадди, возвращайся ко мне.

— Я тоже этого хочу. — Она взяла его лицо в ладони. — Но… не могу.

Он испугался и крепко сжал ей кисти рук:

— Почему?

— Потому, Рид, что не могу соблюдать твои условия. Не в моих силах запретить себе любить тебя, а ты не позволяешь себе полюбить меня.

— Черт, Мадди, ты требуешь больше, чем я могу дать!

— Нет. — Не сводя с него серьезного взгляда, она шагнула к нему. — Нет, я никогда не просила больше того, что ты мог мне дать. Я люблю тебя, Рид. И если вернусь, я не перестану говорить тебе это. А ты будешь по-прежнему шарахаться от моей любви.

— Я не хочу, чтобы ты исчезла из моей жизни. — От отчаяния он все сильнее сжимал ей руки. — Разве этого мало?

— Не знаю. Но я хочу, чтобы у нас с тобой была одна, общая жизнь, понимаешь?

— Брак? Ты этого хочешь? — Он резко отвернулся и прислонился к перилам. — А что такое, по-твоему, брак, Мадди?

— По-моему, брак — это союз двоих людей, которые обещают любить и заботиться друг о друге.

— В горе и в радости… — Он повернулся к ней, но лицо его было в тени, и она могла только слышать его голос— И много ты знаешь счастливых браков?

— Достаточно. Для этого нужно только любить друг друга и дорожить своей семьей.

— Это в идеале. Но чаще люди быстро понимают, что совершили ошибку, и разводятся. Институт брака — дело бессмысленное. Это просто юридический контракт, который может быть аннулирован другим юридическим контрактом, причем во время действия первого контракта тот или иной супруг допускают сотни нарушений своих обязательств.

Мадди с болью выслушала его рассуждение.

— Рид, нельзя же все так обобщать.

— Ну, сколько ты можешь назвать счастливых браков? Я имею в виду, когда люди живут друг с другом много лет.

— Рид, это просто смешно. Я…

— Вот видишь, даже одного не можешь назвать!

Она рассердилась:

— А вот и могу! Например, супруги Джанелли, что живут в моем доме на первом этаже.

— Это те, что вечно ругаются?

— А им нравится ругаться. Они от этого просто тащатся! — Поймав себя на том, что тоже кричит, она быстро отвернулась. — Черт, если бы ты не насмехался надо мной, мне было бы легче вспомнить… О, еще Оззи и Гарриет.

— Отдохни, Мадди.

— Нет уж! — Уперев руки в талию, она смотрела на него вызывающе и возмущенно. — Э… Королева Елизавета и принц Филипп тоже довольно долго женаты. Да взять хотя бы моих родителей! Они вместе уже целую вечность. А моя двоюродная тетка Джо прожила с мужем пятьдесят пять лет.

— Трудно вспоминается, верно? — Он вышел из тени, и она увидела на его лице скептическое выражение. — Легче было бы насчитать те браки, которые распались.

— Может быть. Но нельзя отказывать институту брака в существовании только на том основании, что некоторые браки бывают ошибочными, неудачными. И потом, я вовсе не прошу тебя жениться на мне. Я только хочу, чтобы ты любил меня.