— Проклятый Джон Фултон, — пробормотал Хью, помогая Николь в ее магазинчике, расположенном в цоколе. — Твой дед, должно быть, перевернулся в своем гробу. А мы думали, ему можно доверять, этому твоему Джону.

— Джон здесь ни при чем, — быстро сказала Ники.

Она ничего не объяснила, она просто вернулась, предоставляя думать, что кому хочется. Но и позволить обвинять Джона было нельзя.

— Это я разорвала помолвку.

— Я думал, ты его любишь?!

— Я тоже так думала, — проговорила Николь, склонившись над корзиной.

Николь не могла ничего делать и ни о чем думать, если только мысли не касались Тома Адамса.

— Тогда… как ты поняла, что не любишь? — Хью явно был намерен докопаться до правды и узнать причину красных глаз и печального лица его любимицы. Николь покусывала нижнюю губу, размышляя, как лучше объяснить.

— А ты любил когда-нибудь, Хью?

— О, множество раз, — ответил тот, бросая на нее лукавый взгляд.

Ники улыбнулась.

— Нет, я имею в виду по-настоящему.

— Когда сердце замирает?

Она кивнула, наблюдая, как по его лицу скользнула задумчивая улыбка и глаза затуманились.

— Однажды, — сказал Хью, возвращаясь на землю. — Но она была обручена, и я отступился. — Он вздохнул и провел рукой по поредевшим седым волосам. — Надо было бороться за нее, но я был слишком горд.

— А я нет! — раздался внезапно хриплый голос, и Николь обрадовалась, что нож держит Хью, а не она: от неожиданности она наверняка отрезала бы себе руку.

Николь подняла глаза и увидела Тома. Он выглядел похудевшим и измученным, как будто не спал целую неделю. Остолбенев, она смотрела на него, а Хью с любопытством переводил взгляд с одного на другого.

— Что «нет»? — тихо спросила Николь, когда нашла в себе силы открыть рот.

— Не гордый. — Рот Тома искривился. — Я пытался справиться с собой. Не получилось. Тогда я отправился к Джону оторвать ему голову.

Хью в изумлении открыл рот.

Николь хотела моргнуть, но побоялась, что Том исчезнет. Она облизала губы и поймала себя на том, что не дышит. Когда она заговорила, то не узнала собственный голос:

— Почему ты хотел оторвать голову Джону?

— Чтобы ты стала моей, — ровным голосом объяснил Том, но Николь видела, как у него сжались кулаки — даже костяшки пальцев побелели.

— Но я вернула ему кольцо.

— Сейчас я знаю это, — хрипло сказал Том. — Он сказал мне, что ты разорвала помолвку неделю назад. Неделю! — с чувством подчеркнул он.

Николь кивнула. Она не знала, как сделать, чтобы Хью ушел и дал ей возможность поговорить с Томом.

— Так, значит, из-за тебя она места себе не находит? — потребовал ответа Хью, обращаясь к Тому.

В какую-то секунду девушке показалось, что тот сейчас попросит Хью не вмешиваться и идти подальше со своими вопросами, но вместо этого он с надеждой в голосе спросил:

— Николь не находит себе места?

— Именно так, — подтвердил Хью. — Слоняется с таким видом, будто кто-то подстрелил ее любимого пса.

Было непонятно, понравилось Тому это сравнение или нет, но это было неважно. Николь хотелось узнать, что он здесь делает? Почему он приехал? В ее сердце зародилась надежда, но она боялась дать ей окрепнуть.

— Хью, не поднимешься ли ты наверх? — обратилась она к старому моряку.

— Зачем?

Она ответила ему глазами, переводя взгляд на Тома.

— О! — воскликнул старик. Он наконец понял. Поднявшись на ноги и оглядев Адамса, Хью благоразумно решил подождать с вынесением суждения. Поднимаясь по лестнице, он крикнул другу: — Я узнал причину состояния Ники!

— Знаю! — отозвался тот. — Я открывал ему дверь.

— Я даже не пытался быть гордым, — тихо сказал Том, когда они остались одни. — Пока не стало слишком поздно.

Она не поняла.

— Что ты имеешь ввиду?

— Если бы я был гордым, я бы не соблазнил тебя. И стал бы таким, как этот твой друг…

— Хью, — подсказала Николь.

— Да. Гордый до мозга костей. И одинокий как черт. Я не хотел этого. Поэтому поступил довольно грубо. Мне хотелось, чтобы ты выбрала меня, а не Джона. — Его голос дрогнул. — Но ты не выбрала.

Николь удивилась.

— Разве?

— Ради Бога, Ники. Ты ведь начала плакать! После любви ты вдруг заплакала!

— Я подумала, что ты хотел только постели, что ты не любишь меня, — сказала она.

— Что? — в изумлении уставился на нее Том. — Поэтому ты плакала? А не из-за того, что предала Джона?

— При чем здесь Джон?

Том нахмурился.

— Я не понимаю.

— Я думала, что люблю его… пока не встретила тебя.

Том выглядел ошеломленным.

— Ты… любишь… меня? — Он произносил слова неуверенно, словно говорил на иностранном языке.

— Да. — Она помолчала. — Я хотела, чтобы у меня осталось воспоминание о тебе.

— О Боже! — вырвалось у Тома. Трясущимися руками он взял Николь за руки. — Боже, Ники. Я люблю тебя!

И он начал целовать ее, долго, настойчиво и требовательно, со всей жаждой, которую он копил Бог знает сколько лет. Возможно, он отдавал другим женщинам свое тело, но в эти минуты Николь была уверена, что сердце свое он отдает впервые. Из ее глаз брызнули слезы.

— Как ты узнал, что я уехала домой? — спросила она.

— Мне сказал Джон.

— Джон?

Добрый заботливый Джон.

— Он не удивился, увидев меня, — грустно начал рассказывать Том, — когда я, потеряв остатки гордости, явился к нему вчера. Он даже сказал, что я пришел вовремя.

Ники улыбнулась.

— Милый Джон.

— Я бы так не сказал, — пробормотал Том мрачно. — Если бы не Джон, ты стала бы моей гораздо раньше.

— Если бы не Джон, ты вообще бы меня никогда не увидел. Не забывай, что я приехала в Галифакс к нему.

— Возможно, — согласился Том. — Вообще-то была еще и Эда. Это она нас свела.

— Что? — потрясенная, Николь уставилась на него.

Щеки его слегка покраснели.

— Она считает, мы идеально подходим друг другу. Поэтому отправила девочку с тобой.

— Но ведь она знала, что я обручена с Джоном!

— Ну, ты знаешь Эду! Ее это не смутило. — Том усмехнулся.

У Николь вырвался возглас возмущения, но она не могла сердиться на сестру Тома. Эда в конце концов оказалась права.

— Какая она фантазерка, — пробормотала Ники.

— И слава Богу, — заключил Том, обнимая ее и крепко прижимая к себе. — В противном случае у меня не было бы тебя — и девочки.

И тут Николь услышала тихий счастливый смешок спрятавшейся за дверью Лоры.

— Твой отъезд убил ее, — тихо сказал Том.

— Мне тоже было очень тяжело уезжать. Но я не могла остаться, я же думала…

— Знаю. — Его губы коснулись ее губ. — Но теперь ты останешься. Навсегда. — В глазах его мелькнула тревога. — Да?

— Если ты хочешь, — прошептала Ники.

— Я хочу. Я очень хочу, чтобы мы поженились и у нас были дети.

— Еще дети?

— Если ты не против, — быстро сказал Том. — Но Лора останется у нас. Я сказал сестре об этом. — Он улыбнулся. — А медовый месяц мы проведем в горах. Поедем втроем.

Втроем! Ники счастливо рассмеялась и обняла дорогого ей человека.

— Звучит замечательно. Может быть, поднимемся и объявим всем наше решение?

— Ты думаешь, новость придется им по вкусу? Даже этому Хью с ножом?

Ники погладила его по руке.

— Не волнуйся. Я спасу тебя.

— Ты уже спасла меня, любовь моя!

Эпилог

Окна гостиной были распахнуты, и ветер с океана раздувал шторы. Солнце почти село, комнату наполняла приятная вечерняя прохлада. Николь и Том наслаждались тишиной. Малыш недавно заснул. Завтра из Ванкувера должна прилететь Лора, и они обсуждали, как встретят ее.

— Ты не забыла о конфетах для Лоры?

— Ну что ты, милый, — улыбнулась Николь, — я купила их еще вчера, когда ходила за продуктами для уик-энда. Заодно позаботилась и о подарке для нашего щенка — посмотри, какой красивый поводок! Очень хочется, чтобы собака понравилась Лоре, по-моему, именно о такой она мечтала. Интересно, как она назовет ее?