После второго скандала Сьюзи стало ясно, что попытка матери скрыть прошлые связи с Бобби Суэйном оказалась тщетной. В руки журналистов попали протоколы судебных заседаний, и очень скоро репортеры выследили Сару и Сьюзи в Элгине.

На их головы обрушились потоки невероятной лжи. Журналисты утверждали, что бывший проповедник прячет награбленные средства в доме своей бывшей жены. В течение долгих месяцев Сара и Сьюзи страдали от нападок прессы. Это безумие прекратилось только тогда, когда преподобный Суэйн был заключен в тюрьму.

После этого Сьюзи решила больше никогда не использовать свою фамилию, и забыла о том, что она дочь проповедника.

У Сьюзи было достаточно оснований ненавидеть средства массовой информации и избегать их. Вот почему она не хотела открыто бороться с ними. Ради спокойствия своей матери и своего собственного блага ей было необходимо оставаться в тени, а ее отношения с отцом должны были остаться в прошлом.

Но это может помешать ей встречаться с Гилом!

Эта мысль причиняла ей страшную боль. Простонав, она встала с постели, откинула с лица растрепавшиеся волосы, сдавила ладонями виски. Если она будет продолжать поддерживать отношения с Гилом, репортеры быстро выяснят, кто она такая, и снова начнут в прямом эфире развешивать грязное белье их семьи. Мать этого уже не перенесет! Ее здоровью и психике был нанесен непоправимый ущерб. Сейчас она слишком слаба.

Сьюзи опустила руки и заставила себя успокоиться. Она убеждала себя в том, что ничего страшного не произойдет. Пока никто не знает о том, что она была на ранчо Гила, а после этих выходных уже и нечего будет узнавать. Они вернутся в Остин и продолжат жить каждый своей жизнью. Гил – в губернаторском особняке, а она – у себя дома. И все на этом кончится.

Странно, но эта мысль скорее угнетала ее, чем успокаивала.

Чтобы отвлечься от тягостных размышлений, Сьюзи отправилась на кухню и изучала ее до тех пор, пока не нашла достаточно посуды и продуктов для приготовления ужина. Она решила, что привычное дело успокоит ее. Готовя еду, Сьюзи избавлялась от раздражительности. Она с удовольствием экспериментировала со всеми этими фантастическими предметами и приспособлениями, которые мать Гила привезла сюда для его будущей жены.

Наклонившись к плите, чтобы проверить жаркое, Сьюзи вдруг вспомнила слова Гила «когда-нибудь здесь появится женщина, моя жена».

Ей стало очень грустно, и, чтобы хоть как-то развеяться, она подошла к окну и, обхватив себя руками, стала смотреть вдаль. Сьюзи знала, что очень глупо мечтать о совместной жизни с Гилом здесь, в этом доме. Это было совершенно невозможно. Их отношения закончатся уже в понедельник. Но она ничего не могла поделать с собой. Желание когда-нибудь поселиться в этом доме оказалось сильнее разумных доводов.

Сьюзи стояла у окна, мечтая о будущем, которое было невозможно. Неожиданно в поле ее зрения появился Гил. Она прильнула к окну, наблюдая за тем, как он скачет на лошади к загону. Как он красив и мужествен, как естественно держится в седле! Когда, натянув поводья, он остановил лошадь и спрыгнул на землю, Сьюзи схватилась рукой за сердце. Впервые в жизни она почувствовала, как сердце ее трепетно забилось при виде мужчины. Раньше Гил признавался ей в том, что с ним происходит то же самое, когда он думает о ней.

Уж не влюблена ли она в него? Когда Сьюзи спрашивала себя об этом, кровь в ее жилах бежала быстрее.

«Может быть, это только физическое влечение», – напомнила она себе его слова, повернулась к двери и через секунду уже была на улице, так ей захотелось увидеть его, прикоснуться к нему.

– Гил! – закричала она и, размахивая рукой, побежала к загону.

Снимая уздечку с головы лошади, Гил повернул голову и посмотрел на Сьюзи. Лицо его озарилось радостной улыбкой. Повесив уздечку на столб, он закрыл загон и, широко раскинув руки, повернулся к Сьюзи. Радостно смеясь, она бросилась к нему в объятия.

Гил прижал Сьюзи к себе и оторвал ее от земли. Тяжелые мысли тут же покинули ее, вырвавшись наружу вздохом облегчения. Сьюзи сорвала с головы Гила шляпу и швырнула ее в сторону, затем крепко поцеловала его.

– Эй! Что все это значит? – лукаво улыбаясь, спросил он.

Сьюзи провела пальцем по влажному следу, оставленному шляпой на его голове.

– Я соскучилась, – глядя ему в глаза, ответила она.

– Черт! – буркнул Гил. – Тогда мне стоит чаще оставлять тебя одну.

Сьюзи бросила на него хитрый взгляд.

– Только попробуй, ковбой! Я привяжу тебя к своей постели.

– Ммммм… – Гил подбросил ее вверх. – Я не против.

Смеясь, Сьюзи поцеловала его в губы.

– Проголодался? – спросила она.

– Тебя я хочу всегда.

– Я говорю о еде, – высвобождаясь из его рук, сказала Сьюзи.

– Ты приготовила нам поесть?

– Нет, – язвительно ответила она. – Я заказала еду в магазине.

Гил обнял ее за плечи и повел к дому.

– Надеюсь, что-нибудь китайское. Я весь день мечтал о чоу-мейн.

– Ты меня рассмешил.

Гил игриво толкнул ее бедром.

– Так что же ты приготовила?

– Говядину в грибном соусе, зеленые бобы и жареный лук. Это все, что я смогла найти. – Она неодобрительно посмотрела на него. – Твои продуктовые запасы на редкость скудны.

Гил пожал плечами.

– Я здесь бываю редко, поэтому нет смысла запасать много.

Сьюзи посмотрела на зеленые пастбища и высокие холмы вдалеке.

– Не понимаю, как ты можешь подолгу не бывать здесь, – со вздохом сказала она, обнимая его за талию. – Если бы это был мой дом…

Гил резко остановился, заставляя Сьюзи сделать то же самое.

– Что? – она вопросительно посмотрела на него.

Гил пристально глядел куда-то вдаль. Сьюзи тоже посмотрела туда.

– К нам кто-то едет.

Вдалеке на краю холма Сьюзи увидела автомобиль.

– Кто это? – спросила она, отходя от Гила на приличное расстояние.

Гил прищурил глаза.

– Скиннер!

Это имя он произнес как ругательство. Сьюзи резко повернула голову и посмотрела на Гила. В ее глазах появилась тревога.

– Пол Скиннер?! Репортер?

– Да. – Гил сдвинул брови.

Сьюзи хотела скрыться в доме, но Гил схватил ее за руку и остановил.

– Слишком поздно, – вскинув подбородок и не отрывая глаз от быстро приближающегося автомобиля, сказал Гил. – Он уже заметил нас.

Сверкнув глазами, Сьюзи вырвалась и убежала в дом.

Гил сначала направился за ней, потом остановился и пошел встречать репортера.

Скиннер резко остановил машину, вышел из нее и, приветствуя Гила, поднял вверх руку.

– Добрый день, губернатор! – широко улыбаясь, сказал репортер.

– Добрый день, Пол. – Гил ответил ему на приветствие, но не улыбнулся в ответ. – Каким ветром тебя сюда занесло?

– Я заглянул сегодня в губернаторскую резиденцию. Там мне сказали, что ты отдыхаешь где-то. Нетрудно было догадаться, что ты на ранчо.

– Я всегда приезжаю сюда, когда хочу отдохнуть, и никогда не делаю из этого секрета.

Намек Гила на то, что репортер помешал ему, приехав без приглашения, не возымел никакого действия. Скиннер притворился, что ничего не понял.

– У тебя здесь очень мило, – засунув руки в карманы, сказал он.

Сжав зубы, Гил старался оставаться вежливым. Он знал, что ссора с репортером ни к чему хорошему не приведет.

– Я с тобой абсолютно согласен, – ответил он. – Тебя привело сюда какое-то срочное дело? – пытаясь поскорее отправить репортера восвояси, спросил Гил.

– Да нет. Просто захотелось взглянуть, где проводит свободное время губернатор Техаса. Я задумал написать серию статей на эту тему. – Пол бросил взгляд в сторону дома, потом посмотрел на Гила. – Мне показалось, что я спугнул твоего гостя? – подняв бровь, спросил репортер. – Надеюсь, я не помешал вам.

Гил знал, что Скиннер заметил Сьюзи и сейчас ждал объяснений ее поспешного отступления.

– Нет-нет. Ты нам не помешал. – Гил дружески положил руку на плечо Пола и повернул его к машине. – Такая серия статей может быть очень интересной. Я собираюсь устроить барбекю для журналистов у себя на ранчо. – Они подошли к машине. – Я лично прослежу, чтобы ты получил приглашение, – открыв дверцу автомобиля, сказал Гил. Он дождался, когда Пол сядет за руль, затем с силой захлопнул дверцу и, просунув голову в окно, продолжил: – Кстати, Пол. Закрытые ворота ранчо означают то же самое, что закрытая дверь твоей городской квартиры. Входить сюда без приглашения опасно. Можно получить дробь в задницу.