Синяки у него под глазами стали еще темнее. Она чувствовала, как нарастает его раздражение, и все же спросила:

— Вы не спали прошлой ночью. Почему?

Он сидел, откинув голову на спинку кушетки.

— Я сейчас вообще плохо сплю. И вы знаете причину.

— Нужно похоронить прошлое, Джо. Постарайтесь понять, что вы не виноваты.

Судя по его тону, он едва сдерживался.

Ну конечно. Только научите меня как мисс Всезнайка.

Вы не должны наказывать себя всю оставшуюся жизнь.

Джо какое-то время молчал, о чем-то размышляя. Потом, глядя перед собой, сказал:

— У меня перед глазами стоит его лицо. Я подбежал к нему за пять — десять секунд до того, как он умер. Знаете, на его лице было написано недоумение.

Джо подошел к холодильнику и положил в стакан льда. Хотя был только полдень, он уже начал смешивать себе мартини. Стерлинг удивленно смотрела, как он опустил в свой стакан две крупные оливки. Она не решалась заговорить, боясь перебить его. Вернувшись на кушетку, Джо сделал большой глоток.

— Да, черт побери, он был потрясен. Он понял, что в него попала моя пуля. Было тем но, но мы узнали друг друга…. — Джо замол чал. Стерлинг заметила, как его пальцы с силой сжали стакан. Казалось, еще мгновение, И тот хрустнет. — Но было уже поздно, я выстрелил, — тихо, словно разговаривая с самим собой, продолжал Джо. — Я ведь не мог остановить пулю. Не мог.

Стерлинг вдруг почувствовала боль, которая терзает его тело… которая измучила его душу . По ее спине вверх, к шее, пробежали мурашки. Ей хотелось протянуть руку и коснуться его, успокоить, убаюкать, как ребенка, и заставить забыть о том, что произошло, хотя бы на мгновение. Человек не должен так страдать.

— Он схватил меня за куртку, — снова заговорил Джо. — Я попытался поднять его, но не удержал, и мы оба упали на тротуар. У меня все руки были в его крови. — Джо поднес свою руку к глазам и стал рассматривать ее, несколько раз сжав и разжав пальцы. Вдруг, словно человек, вышедший из темноты на свет, напряженно улыбнулся, повернувшись к ней. — Вы любите гулять в дождь?

Стерлинг стало не по себе. Это не похоже на обычную смену настроения. Человек не может мгновенно забыть то страшное, что занимало его мысли. Неужели у него какое-то расстройство?

— Не очень. Под теплым дождем еще можно. Но не под холодным же ливнем.

Джо торопливо натянул ботинки.

Вы достаточно покомандовали, леди. Теперь моя очередь. Мы отправляемся гулять. — Он бесцеремонно спихнул ее с кушетки — она едва удержалась, чтобы не упасть.

— Нет, — запротестовала Стерлинг, еще веря, что он говорит серьезно.

— Это очень интересно. Надевайте туфли и побыстрее!

Джо чувствовал, что ему немедленно надо выйти отсюда, забыть обо всем, иначе с ним произойдет что-то немыслимое.

Стерлинг попыталась сопротивляться.

— Обувайтесь — или мне придется вас вынести.

Он больно сжал ее руку и потащил, как провинившегося ребенка, к двери.

Она еле успела схватить свою куртку, висевшую на спинке кресла. На мокрой веранде Стерлинг поскользнулась, но он даже не обернулся и продолжал тянуть ее вниз по лестнице. Холодные струи дождя, стекающие с крыши, обдали их с головы до ног. Стерлинг почувствовала, как в ней закипает гнев.

— Вы что, с ума сошли? Мы оба простудимся.

— Бежим! — Не обращая внимания на ее возражения, он прибавил шагу.

Она выдернула руку и остановилась. Джо резко обернулся.

— В чем дело? Не привыкли, когда командует кто-то другой? — Он явно издевался над ней. — Вам это не по вкусу? Так вот, помножьте наши чувства на сто, на тысячу, тогда, может, поймете, каково мне.

Они оба промокли насквозь. Волосы Джо длинными прядями прилипли ко лбу. Глаза были переполнены болью. Губы поджались в строгую линию. Ноздри при каждом вдохе подрагивали. Он словно пытался пригвоздить Стерлинг взглядом. Она смело встретилась с ним глазами и неожиданно, вздернув подбородок, бросилась бежать вдоль берега.

— Что ты делаешь, черт побери?! — в замешательстве крикнул Джо.

— Продолжаю прогулку, — отозвалась она, не останавливаясь. — А что же вы? Это ведь, ваша идея. — Обувь ее настолько промокла и отяжелела, что быстро бежать было невозможно, да, пожалуй, и просто глупо.

В одно мгновение Джо догнал ее, обхватил своими сильными руками, повалил и прижал к земле. Стерлинг почувствовала его тяжесть и попыталась рассмотреть в темноте его лицо.

— Вы просто ненормальная.

Она ощущала влажное тепло его тела. Он дышал прямо в ее ухо. Ей было хорошо, очень хорошо, но она не должна была показать это. Собравшись с силами, Стерлинг вывернулась, перекатилась и оказалась сверху. Глядя в его удивленные глаза, она торжествующе захохотала.

— Ну, что, получил, крутой парень?

Джо коснулся рукой ее лица. Медленно провел большим пальцем по щекам и губам.

— Пока ничего, кроме огорчений, — прошептал он прежде, чем припал к ней губами.

Губы Джо были мокрые и холодные, но в поцелуе они стали теплее. Стерлинг провела руками по его жестким и крепким плечам и ощутила песок на своих ладонях. Она чувствовала, что холодные капли попадают за ворот куртки и текут по спине, но у нее не было ни малейшего желания двигаться. Поцелуй Джо был таким же ласковым и одновременно жадным, как тогда, в первый раз. Когда его язык проник ей в рот, молодая женщина крепче прижалась к нему.

Стерлинг даже не знала, что существует такое сильное желание, такое влечение. Она захотела большего. Его нежность сменилась настойчивостью, его губы уже не просили — они брали. Стерлинг принимала и возвращала поцелуи снова и снова. Ладони Джо скользнули под ее блузку, нашли ее грудь. Они вместе перекатились, и Стерлинг опять оказалась внизу. Дождь обдал холодом ее лоб, и она пришла в себя.

— Джо…

Он отстранился и посмотрел на нее. Вода стекала с него прямо ей на лицо. Она прочла в его глазах сначала желание, потом сдержанность. Джо встал и помог ей подняться. Не говоря ни слова, он обнял ее за плечи и повел в коттедж. Сейчас Стерлинг готова была повиноваться каждому его движению.

— Подожди, я сейчас. — Джо оставил ее в дверях гостиной и пошел в ванную.

Он вернулся с двумя мягкими пушистыми полотенцами. Одним накрыл плечи Стерлинг, второе бросил на пол. Потом расстегнул пуговицы на ее мокрой, прилипшей блузке, спустил с плеч и нежными прикосновениями стал промокать воду на шее, спине, груди… В его глазах было что-то темное, пугающее. Стерлинг вздрогнула, не от холода, а от страха. Ей захотелось прижаться к нему. Захотелось отпросить доводы рассудка и дать возможность своему телу и желанию все решить. Но где-то в глубине сознания зрела мысль, что Джо невольно перекладывает на нее свои беды. Она чувствовала, что ему нужно причинить кому-то такую же боль, какую он испытал сам. А она не могла этого позволить. Стерлинг положила руки ему на запястья.

— Не надо нам торопиться…

Джо остановился. Кажется, он не привык к отпору. Она почти чувствовала, как он борется с собой.

— Ты кое-что значишь для меня, Стерлинг Ты задела в моей душе то, что давно никогда не интересовало. Поэтому иногда я забываю, что мы чужие. — Он помолчал несколько секунд и уже совсем другим тоном добавил. — Отправляйтесь домой, леди, и там оставайтесь. А то в следующий раз я могу и не остановиться.

Стерлинг даже подумать не могла о том, чтобы одной уйти к себе. И именно сейчас, когда ей почти удается повлиять на него, утешить… Хотя можно ли назвать это утешением? Нет. Она хотела его всеми своими чувствами, всем телом. Что же случилось с ее благими намерениями, которые привели ее сюда? Ей вдруг захотелось позвонить мистеру Рэмсбергу и сказать: все, что нужно Джо Макдэниелсу, — это Стерлинг Пауэлл. Глупо, конечно.

Она застегнула пуговицы, глазами поискала мокрую куртку. Джо стоял, отвернувшись к окну. На спине у него под прилипшей рубашкой напряглись все мускулы. И вряд ли оттого, что ему хотелось утешения.

Неужели ее угораздило влюбиться в человека, которого она едва знает? Может, она принимает за любовь жалость? А если ему нужно, чтобы она легла с ним в постель, может ли она… Нет, все это ерунда.