— Я горю как в огне, — простонала Джеки, целуя шею, плечи, грудь Бена. Она терлась грудью о его грудь, лианой обвивалась вокруг него. Интимная ласка его пальцев заставляла её тело беспокойно метаться по кровати.

Протянув руки, она расстегнула пуговицу на его джинсах.

— Сними же их, — выдохнула она.

Бен кивнул, вскочил и быстро стянул их с себя, не отрывая взгляда от Джеки. Ее тело слегка порозовело и словно излучало свет, волосы разметались по подушке.

Даже в самых смелых своих фантазиях он не мог представить, что этим утром, в семь часов, окажется в постели с женщиной. С этой женщиной. С Джеки. Наверное, он сошел с ума?

Джеки, не отрывая взгляда от Бена, приподняла бедра, стащила шорты с длинных ног и осталась обнаженной. Согнув одну ногу, она улыбнулась, бесстыдно изучая его тело.

— Ничего себе! И все это для меня? — В глазах Джеки сияло восхищение.

Более приятного и бесстыдного комплимента своей мужественности Бен никогда не слышал. Но тут ему в голову пришла мысль о предохранении.

— Как насчет контроля за рождаемостью? — спросил он. — У меня ничего нет.

— Я на пилюлях. Иди же ко мне, Бен. — Джеки протянула руки.

Где-то в подсознании у Бена мелькнула неприятная мысль о таблетках, а значит, постоянной готовности к сексу, но тут же была сметена под напором страсти. Он снова лег рядом с Джеки. Его ладонь ласкала ее грудь, и ему вдруг показалось это таким привычным и правильным, как будто они с Джеки уже давно были любовниками. Когда его губы сомкнулись вокруг соска, а язык начал нежно дразнить его, она выгнулась дугой, ее бедра заходили в призывном танце, словно взывая об избавлении, которое только он, Бен, мог ей дать.

— Сейчас, Бен, пожалуйста! — взмолилась Джеки.

Он медленно накрыл ее тело своим. Бена страшило, что он тяжелый и большой во всех смыслах, а она такая маленькая и хрупкая. Как бы не причинить ей боль. Но Джеки сияющими глазами посмотрела ему в лицо и прошептала:

— Господи, как это чудесно…

Бен коленями медленно развел в стороны ее ноги, и его плоть оказалась у входа в святая святых женского естества. Джеки, не мигая, смотрела на него широко распахнутыми глазами. Она нетерпеливо приподняла бедра в молчаливом приглашении, и Бен вошел на первый восхитительный дюйм во влажное, горячее, нетерпеливо ждущее его лоно. Когда Бен заполнил ее собой целиком, он на мгновение замер, давая Джеки привыкнуть к себе и молча глядя в её огромные шоколадные глаза.

Никогда в жизни он не испытывал ничего подобного. Не отрывая взгляда от её глаз, он качнулся вперед и тут же отступил. Еще раз, еще… Джеки подхватила все ускоряющийся ритм его движений — вперед-назад, вперед-назад… Все глубже, глубже… Ее руки лихорадочно гладили его спину, затем вцепились в ягодицы, подталкивая проникнуть в нее еще глубже, не позволяя оторваться ни на миг. Бен склонил голову и приник к ее губам.

По напряжению ее тела и тому, как заметалась по подушке ее голова, Бен понял, что Джеки уже на подступах к вершине. Подавшись назад и замерев на мгновение, он вонзился в ее плоть в последнем яростном толчке. Их вскрики раздались в унисон. Высвобождение Бена было сродни взрыву — он изливался и изливался в её глубины, паря где-то между небом и землей.

Трепещущий и задыхающийся, он уткнулся лицом в подушку рядом с ее щекой и закрыл глаза. Он не представлял себе, что такое бывает. Каждая клетка его тела ликовала от восторга, обновляясь и наполняясь новой жизнью. Бен старался запомнить каждую секунду произошедшего, каждое ощущение. Никогда в жизни он не переживал столь всепоглощающего сексуального удовлетворения… и вряд ли переживет когда-нибудь снова.

Джеки нежно поцеловала его в щеку и обняла крепче. Она никак не могла восстановить дыхание, но это ничтожная плата за восхитительный полет в заоблачные выси. Никогда еще секс не был столь упоителен. Ни один мужчина не заставлял ее чувствовать себя столь желанной, столь хрупкой и женственной. Даже обстановка была непривычной — она привыкла заниматься любовью в темноте, а сейчас в открытое окно светило яркое утреннее солнце. Все на виду, даже чувства.

Эта мысль немного отрезвила Джеки. То, что было между ними, не любовь, а просто сильное сексуальное притяжение.

Но почему тогда ее переполняют восторг и нежность, а внутри словно распускается бутон новой любви? Ведь они договорились, что их роман будет коротким и ни к чему не обязывающим. А любовь — это чувство, которое всегда от нее ускользает. Но каково бы это было — быть любимой Беном? Знать, что он верен ей, и только ей? Ждать его по вечерам с работы, заниматься любовью каждую ночь, жить вместе?

Чары рассеялись. Им никогда не быть вместе, потом что она совсем не подходит Бену. Она не умеет готовить, шить, вести домашнее хозяйство. Она никогда не жила на одном месте дольше двух лет. Интересно, смогла бы она прожить остаток своей жизни в Шарлотсвилле? Осесть, пустить корни, выйти замуж, растить детей?

Прикосновение губ Бена к ее плечу прервало её грустные размышления.

— Ммм… Как приятно, — промурлыкала она.

Думать о будущем она будет потом, значение имеет только то, что происходит здесь и сейчас.

— Больше, чем просто приятно, — прошептал Бен ей на ухо, покусывая мочку.

— Намного больше.

Приподнявшись над Джеки на локтях, но так и не по кинув ее лона, Бен спросил:

— С тобой все в порядке?

— Если бы ты не лежал на мне, я бы воспарила.

— Я готов воспарить вместе с тобой. — Голос Бена был хрипловатым и от этого безумно сексуальным.

Тишину разорвал телефонный звонок.

С тихим ругательством Бен оторвался от Джеки, перекатился на другую сторону кровати и схватил трубку.

— Дэвис! — рыкнул он в трубку, глядя на Джеки.

Неожиданно застеснявшись, она натянула простыню до подбородка. Из услышанного Джеки поняла, что на строительном участке кто-то получил травму. Она немедленно испытала чувство вины — она собиралась помочь Бену, а не отвлекать его от работы.

Продолжая разговор, Бен сел на кровати. Джеки тоже вскочила, схватила свою одежду и скрылась в ванной. Она поняла, что ему нужно немедленно приехать на место и лично разобраться в ситуации. Но от сожаления, что прекрасное утро было так грубо и неожиданно прервано, на глазах Джеки выступили слезы.

Когда она вернулась в спальню, Бен уже повесил трубку, но продолжал сидеть на кровати.

— Я должен ехать на Монтгомери-стрит, — сказал он.

— Яготова. Жду тебя у машины.

— Подожди, Джеки. Я не очень искушен в сексе… Я не сделал тебе больно? Ты в порядке? — Великолепный в своей наготе, Бен подошел к ней вплотную.

Взволнованно сглотнув, Джеки стала рассматривать потрясающую своим совершенством фигуру Бена. Она знала, что его великолепная форма — это результат не многочасовых занятий в элитарном спортивном клубе, а тяжелой работы. Видно, Бог был в прекрасном расположении духа, когда щедро одарил этого мужчину красотой и мужественностью. Джеки отвела взгляд, чувствуя, что еще мгновение — и она сбросит с себя одежду, моля вена о продолжении.

Она неопределенно улыбнулась, кивнула и повернулась, чтобы уйти.

— Я буду готов через пять минут, — бросил Бен и хлопнул дверью ванной.

Джеки медленно спускалась по лестнице, думая о том, что будет с ними дальше.

То, что случилось утром между ней и Беном, лишь усилило ее влечение к этому мужчине. И дело не только в сексе. Но ей никогда не сравниться со скромной домохозяйкой Эммой — эталоном женщины в представлении Бена. Наверняка он просто взял то, что Джеки так настойчиво ему предлагала, зная, что их отношения закончатся вместе со свадьбой Джулианы.

От этих мыслей настроение Джеки испортилось окончательно. Она вышла на деревянное крыльцо, залитое солнечным светом, и огляделась. День был чудесный, на небе ни облачка, ни одна ветка на дереве не колыхалась от дуновения ветерка. Даже птицы перестал чирикать и укрылись в тенистых кронах, ожидая, пока спадет жара.