— Кальвин? — удивился Кристиан. Он побледнел как полотно. Кристиан схватил его за руку прежде, чем тот успел отойти.

— Где он?

— У ее милости, но…

Кристиан, не обращая на него внимания, пошел наверх, перешагивая через ступеньки.

Жерво поднялся в гостиную. Там сидели дамы, напряженные и чопорные, как будто их привязали к спинкам стульев. Кристиан подошел к матери.

Герцогиня с кем-то разговаривала, но когда Жерво вошел, воцарилась тишина. Мать Кристиана подняла голову и лишилась чувств.

Обморок был настоящий. Некоторые дамы вскрикнули. Кристиан подхватил ее прежде, чем она упала. Он усадил ее, посмотрев через ее голову на дворецкого, который ставил на поднос чашки.

Обморок продолжался несколько секунд. Потом герцогиня пришла в себя и стала медленно передвигаться. Он и дворецкий Кальвин поддерживали ее, она вцепилась в руку Кристиана, беспомощно глядя на него.

— Я… в Белгрейв-Сквейр. — Он освободил руку, и пока его мать шептала что-то умоляющее, внимательно поглядел на дворецкого.

— Придете?

— Конечно, ваша милость. — Он все еще поддерживал вдовствующую герцогиню. — Я отправляюсь прямо к вам.

— Мне… нужны люди, — сказал Кристиан.

— Я постараюсь, ваша милость.

Кристиан глубоко поклонился матери, вежливо кивнул оцепеневшему обществу и вышел.

Они скоро появились в Белгрейв-Сквейр: Маннинг, Стонхэм, Тилгет и Персивал, а заодно юрист и Торбин. Эта шестерка вызвала у Кристиана тревогу, но у него в кармане было средство для борьбы даже и с большим количеством врагов.

Дворецкого Кальвина еще не было. Кристиан смотрел на них из окна голубой гостиной. Он слушал, как они барабанят в дверь. Его губы презрительно искривились, когда стало ясно, что они открыли ее и вошли.

Жерво не собирался разыгрывать гостеприимного хозяина, не такой был момент. Первым вошел Маннияг и сразу за ним — Стонхэм. Кристиан стоял и наблюдал за ними, с видимым удовольствием отметив выражение их лиц, когда они его увидели.

Стонхэм позвал остальных. Кристиан позволил им войти, а Маннинг закрыл за ними дверь.

Вышло не слишком эффектно.

Франтоватый и нервозный Стонхэм теребил свои бакенбарды.

— Ты доставил неприятности своей матушке, — сказал он. Кристиан облокотился на камин.

— Бедная матушка, — сказал он сухо. Наступило молчание.

— Ты здесь один? — нарушил молчание Маннинг. — Где эта женщина?

— Герцогиня, ты хочешь сказать?

Маннинг подошел к стулу.

— Ты не возражаешь, если мы сядем?

Кристиан слегка усмехнулся.

— А я постою.

Маннинг жестом пригласил остальных сесть. Юрист, мистер Бэкон, положил на столик бумажный сверток.

— Мистер Торбин сообщил, что ты забрал чеки и приходно-расходные книги, — сказал Маннинг. — Ты не прав, Жерво.

Кристиан продолжал стоять со скрещенными руками.

— Мы просим вернуть их.

Кристиан зло усмехнулся.

— Ублюдок.

Маннинг перевел дыхание. Он наклонился вперед и сказал:

— Мы хотим сделать как лучше.

Кристиан проигнорировал его замечание.

— Черт возьми, мы пытаемся спасти все, что можно спасти. Но вы с тетушкой все время этому мешаете! А твой акт… Неужели ты думаешь, что хоть один суд его поддержит?

Кристиан наклонил голову.

— Вы так считаете?

— Надо смотреть правде в глаза, Жерво. Все, что ты делаешь с тех пор, как… помутился твой ум, под вопросом, включая так называемую женитьбу. Понимаешь ли ты это? Я думаю, что нет. Твоя тетушка говорит о просветлениях. Но одних просветлений недостаточно, чтобы вести дела как следует. На освидетельствовании встанет вопрос о всех твоих действиях за последнее время.

— Если, — улыбнулся Кристиан, — если.

Маннинг повысил голос.

— Никаких если! Делу дан ход.

— Маннинг! — Стонхэм махнул рукой.

— Может быть, если позволено заметить, — сказал юрист примирительным тоном, — я сообщу, что мистер Персивал и лорд Стонхэм предлагают частное соглашение, ваша милость. Я сочту за честь рассмотреть его вместе с вами.

Кристиан протянул руку. Юрист вскочил со стула, протягивая ему бумаги.

— Первая страница представляет собой любезности и предварительные замечания, — сказал мистер Бэкон, — так что…

Кристиан выхватил у него первую страницу и бросил в огонь.

— Так что… — юрист выглядел озадаченным, — если вы обратите внимание на вторую, то увидите…

Кристиан бросил в огонь вторую страницу и взял следующую, улыбаясь юристу.

— О, господи, он сумасшедший! — Маннинг вскочил. — От него ничего разумного не добьешься. — Он, видимо, хотел забрать остальные бумаги.

Но Кристиан и их бросил в камин. Они съежились, почернели и вспыхнули ярким пламенем.

— Никаких… договоров, — сказал он.

— Все бесполезно, — заявил Маннинг. Он потянулся к Кристиану. — Стонхэм, хватай его!

Это было то, чего Кристиан и боялся, и ждал. Но все-таки, когда это началось, все показалось ему нереальным. Маннинг сделал резкий бросок, Кристиан отскочил и выхватил пистолет. Стонхэм застыл на месте. Более агрессивный Торбин остановился всего в футе, а за его спиной спрятался юрист.

Кристиан хотел их выгнать, но кровь стучала в его висках. Он не мог произнести эти слова. Они пришли за ним и заберут его, если смогут. Он чувствовал реальность происходящего. Самое страшное проснуться в смирительной рубашке и ошейнике, посреди безумия.

— Осторожнее, мистер Маннинг, — сказал Торбин. Маннинг медленно опустил руку.

— Он сошел с ума, — прошептал Стонхэм. Кристиан зло смеялся.

— Запутались… любители.

Тень безумия снова витала над ним. Он почувствовал ярость и тошноту.

— Брось оружие, — сказал Маннинг, слегка покрутив головой. — Положи его на камин, Жерво, иначе все испортишь.

— Вон! — сказал Кристиан.

— Мы здесь, чтобы помочь, — начал было Маннинг примирительным тоном, чем только увеличил угрожавшую ему опасность.

— Убирайтесь! — прорычал Кристиан.

— Брось оружие! — требовал Маннинг.

Кристиан видел, что его зять собирается действовать силой. Маннинг то ли не понимал, на что может быть способен настоящий сумасшедший, то ли надеялся, что Кристиан сдержится. Ведь нельзя же совершить убийство и уйти от ответственности.

— Положи пистолет, — сказал он. — Ты ведь не собираешься никого застрелить.

Кристиан знал, что лучше бы дождаться Дарэма. Его не должны загнать в ловушку. У его зятя были свои основания блефовать. Ведь попав в сумасшедший дом, Кристиан терял свои деньги и Мэдди. Лучше повеситься.

Он прицелился. Губы Маннинга задрожали, он, кажется, все понял и побелел.

— Не надо!

— Не надо!

Но это сказал не Маннинг. Ясный высокий голос Мэдди, оглушительно прозвучал среди гробового молчания. Полная сурового достоинства, она стояла в дверях в своем сером наряде.

Кристиан глубоко с облегчением вздохнул и медленно улыбнулся.

Мэдди подняла руку.

— Вы, господа, уходите. Немедленно. Герцог желает, чтобы вы покинули помещение.

Глава 29

Жерво сидел на стуле и разряжал пистоле, делая это тщательно и осторожно, напряженно склонив голову.

— Ты же должна быть… у… папы?

— Чем больше проходит времени — тем, по-моему, ты сильнее нуждаешься во мне. Я не должна оставлять тебя одного.

Жерво не возражал. Пусть думает так. Он не сказал, что в иной день предпочитает ее заботам пистолет, Кальвина и услуги троих лакеев. Кристиан хотел, чтобы в тот, не поддающийся прогнозированию момент, она даже не появлялась. Должно быть так: сила против силы.

— Они хотели напасть на тебя?

Жерво сухо улыбнулся.

— Я рад, что пришла.

— Да. Я не должна покидать тебя. — Казалось, она озабочена последствиями. — Они тебе этого не простят. Ты поступил глупо.

Жерво пожал плечами:

— Защита.

— Миролюбивое поведение — лучший способ защиты. — Ее голос напряженно завибрировал.

— Легко… говорить! — Он встал и поднял ее руки до пояса. — Такому неуклюжему животному… Посмотри! Испуганный… все псу под хвост. Тебе легко быть миролюбивой!