Нет, надо выяснить все про жениха. Кто такой этот парень? Член королевской семьи? В этом состояла тайна, а уж тайны Барри Саттон любил как никто другой. Хотелось бы ему увидеть список гостей. Он знал, что, по крайней мере, один экземпляр списка приглашенных блуждает где-то здесь. Таков заведенный порядок.

Обычно список имеется у охраны, чтобы предотвратить проникновение «зайцев». Барри выглянул наружу, увидел лимузины, но нигде не было видно крупных, серьезно выглядящих мужчин с короткими шеями и в хорошо скроенных костюмах.

Зато он заметил Паулу, консультирующуюся с какой-то женщиной с покатыми плечами, которая выглядела усталой и в то же время важной. Наверное, это общественный секретарь, если он хоть что-то понимает.

Приклеив на лицо улыбку, он подошел к ней.

— Здравствуйте. Вы похожи на начальство. Я Барри Саттон из «Даллас Пресс». — Он вручил ей свою визитную карточку. Одним ты предъявляешь удостоверение, другим даешь визитку.

— Я знаю кто вы. — Тем не менее, визитку она взяла. — Я пришлю вам экземпляр для вашей газеты.

Когда женщина снова повернулась к Пауле, Барри тронул ее за руку. Если улыбка не срабатывает, необходим физический контакт.

— Мне не требуется ваш экземпляр, я пишу его сам. Я ищу список гостей.

— Это конфиденциально.

— Гм. — Барри раздумчиво посмотрел на нее. — И как мне изложить это…

— Дайте ему список гостей, — вмешалась Паула. — Чем важнее гости, тем больше места предоставит его редактор. Ведь вы же заинтересованы в том, чтобы статьи о свадьбе появились в таких популярных, высокорейтинговых изданиях, как «Наш город» и «Модные веяния»?

Секретарь нехотя вручила ему скрепленную степлером пачку бумаг.

— Вот, возьмите, но вы должны обещать, что не побеспокоите гостей. Особенно… — Она осеклась. — В общем, не беспокойте их.

— Я их ни в коем случае не побеспокою. Они все меня любят. — Барри пробежал глазами колонки. Господи ты боже мой! Да их тут тысячи!

— Вот, Барри, возьми. — Паула дополнила список одним из своих фирменных бланков на кремовой бумаге. — Официальное расписание свадебных мероприятий.

— Репетиция назначена ровно на двенадцать. — Барри взглянул на часы, затем сделал пометку. — Полагаю, уже не ровно.

— Мы ждем главную подружку невесты. — Паула улыбнулась ему сжатыми губами. — Она беременна и в данный момент плохо себя чувствует. — И, похоже, шафер запаздывает.

— Нет проблем. — Барри улыбнулся, чтобы заверить ее, что не станет острить по этому поводу в своей статье. Они с Паулой хорошие знакомые, и она ему нравится. Паула снабжает его информацией, которая на девяносто пять процентов верна, и она бывает такой душкой после пары бокалов свадебного мартини. Поскольку она замужем, он может с ней заигрывать, а она не станет принимать его всерьез. И это хорошо, потому что своими заигрываниями он никогда не имеет в виду ничего серьезного.

Барри обошел задние скамьи и обозрел сцену перед церковью. Подружки невесты все одеты в урбанистическом стиле: короткие юбки, крошечные, до пупа, кофточки и жемчужно-белые «шпильки». Превосходный выбор.

Барри позволил себе немного полюбоваться видом, надеясь на завтрашний шелк Веры Ванг, затем стал более внимательно просматривать список гостей.

Имена стояли не по алфавиту, а были продуманно скомпонованы в соответствии с планом рассадки гостей за столиками. Большинство имен в списке были ему знакомы. Далласская старая гвардия обещает быть завтра в полном составе. Барри поразило количество гостей старшего поколения, которые собираются почтить свадьбу своим присутствием. А затем его внимание привлекло одно имя — Доналд Гэллоуэй. Конгрессмен Доналд Гэллоуэй.

Барри тут же мысленно перенесся к прошлой осени и расследованию, в котором фигурировал член палаты представителей Гэллоуэй. Тому самому тайному расследованию, которое сорвала несвоевременная статья Барри, в результате чего он и оказался свадебным хроникером. Он не знал тогда, что Гэллоуэй сотрудничает с властями. Не знал, что, опубликовав статью, сорвет двухлетнее расследование. Если бы только кто-нибудь сказал ему! Барри обнаружил свидетельства подкупа и шантажа и решил, что наткнулся на скандал. Он и наткнулся, но, в конце концов, сам оказался в его эпицентре вместе с Меган Истербрук, пресс-секретарем полиции. Он высказал в своей статье несколько правильных предположений, а ее обвинили в том, что она раскрыла слишком много информации.

Меган, серьезная и искренняя Меган Истербрук. Меган, которая могла дать сто очков вперед многим мужчинам-полицейским. Меган, которая следила за ним взглядом, когда думала, что он не видит этого. Которая краснела, даже хватаясь за пистолет. Да, многообещающее сочетание. Барри несколько секунд смотрел вдаль невидящим взглядом, затем покачал головой. Теперь она едва удостаивает его взгляда.

Да. Он чувствовал свою вину за то, что навлек на нее неприятности, хотя он просто делал свое дело.

Меган была такой искренней и такой серьезной во всем, Барри же научился ничего не принимать всерьез и на веру. Или, во всяком случае, не многое. Но, то выражение лица человека, которого предали, не давало ему покоя.

Итак, Доналд Гэллоуэй будет гостем на этой свадьбе, но Барри не поболтает с ним. Очень жаль, потому что он знает, что шантаж существует, какова бы ни была официальная версия. К несчастью, ему придется играть по правилам, чтобы вернуть себе статус криминального репортера, а правила гласят: руки прочь от Гэллоуэя. В сущности, правила также гласят, что либо Барри освещает светские события, либо больше никогда не работает в журналистике. Поэтому он намерен пока придерживаться правил.

Барри просмотрел список и выделил тех гостей, к которым хотел бы обратиться за интервью и кого хотел бы видеть на фотографиях к своей статье.

Кстати, о фотографиях. Барри заметил, что подружки невесты нервничают. Вот хороший момент сделать тайком несколько снимков самому. Он, конечно, не являлся официальным фоторепортером, но снимки порой помогали ему писать то, чего хотел от него редактор.

Он узнал миссис Шипли, разговаривающую со своей дочкой. Ах, какой прелестный сентиментальный момент! Дочь, одетая в более скромный наряд, чем ее подружки, — юбка от «Прада» и, возможно, блузка тоже, — и мама в консервативном костюме от «Сент-Джон Китс».

Барри затаил дыхание, сделал снимок, затем выдохнул. Теперь он стал разбираться в моде, узнавать модных дизайнеров. Ну, разве это мужское занятие?!

Он пощелкал фотоаппаратом — неплохая вещь эти цифровые камеры, — затем огляделся в поисках семьи жениха. До сих пор никого, насколько он мог видеть.

Паула и секретарь, обе разговаривающие по мобильникам, торопливо прошагали по центральному проходу. Флористка с помощниками стали заносить только что собранный внушительный канделябр. Ну, наконец, хоть какое-то действие.

Барри стал щелкать крепко сложенного, серьезного на вид жениха и стоящего рядом парня без шеи, смахивающего на телохранителя. Обычно люди любят фотографироваться на свадьбах для прессы, но выражение лиц жениха и человека, стоявшего с ним рядом, было убийственно холодным.

— Сэр.

Парень без шеи закрыл рукой объектив. Для такого крупного мужчины он быстро двигался.

— Вам придется пойти со мной, сэр. Мы не разрешаем фотографировать.

— Перестань, приятель. Я же представитель прессы. — Барри осторожно убрал камеру и вынул свою пресс-карточку, на этот раз настоящую. У него было такое чувство, что парень знает разницу.

Мистер-Без-Шеи изучил карточку, затем ухмыльнулся, обнажив золотые коронки.

— «Стиль жизни»? Тусовки, тряпки, голубые?

И Барри пришлось вытерпеть тот самый взгляд, который ставил под сомнение его мужскую состоятельность.

— Работа есть работа. — Он сопроводил это вкрадчивой и вежливой улыбкой, словно говорящей: у каждого свой способ зарабатывать на жизнь.

Мистер-Без-Шеи заговорил в свои часы или во что-то, напоминающее часы. А Барри тем временем зажал в ладони пустой фотодиск, на всякий случай.