Физиологический смысл подобных преступлений проявляется в максимальном слиянии с жертвой: первобытный характер убийства, употребление в пищу ее крови и плоти, сексуальный контакт, использование частей одежды как орудия лишения жизни.

Парадоксальным является тот факт, что вопреки устойчивому представлению о прямо пропорциональной зависимости между эффективностью используемого оружия и тяжестью наступивших последствий, в сексуальных убийствах такая зависимость не прослеживается.

Хотя оружие и является инструментом воздействия преступника на окружающую действительность с целью изменения последней в соответствии со своими потребностями, и интересами, следует признать, что для сексуальных маньяков выбор этого инструмента является весьма специфическим. Использование подручных предметов и изделий хозяйственного инвентаря вместо холодного или огнестрельного оружия говорит о глубоких внутренних противоречиях личности, которая, с одной стороны, стремится лишить свою жертву жизни, а с другой – выбирает наименее подходящие для этого орудия.

Особый интерес для социально-психологической характеристики серийного преступника – сексуального маньяка представляет использование им в качестве оружия нижнего белья жертвы (колготок, чулок, бюстгальтеров) или элементов ее одежды (пояс, рукав кофточки и т. д.)

Вообще, анализ вооруженных преступлений показывает, что в выборе оружия проявляется целый ряд личностных качеств преступника. Например, способность работать со сложной техникой выдает его род занятий и специфические познания. Ведь высокоточные снайперские винтовки с прецизионной оптикой и лазерными целеуказателями, радиоуправляемые мины, несомненно, являются сложными техническими устройствами и используются только лицами, имеющими значительный опыт обращения с оружием такого класса, а следовательно, обладающими навыками военной службы (в том числе и в спецподразделениях МО, МВД, ФСБ), либо прошедшими специальную подготовку. Применение подобного оружия новичками практически исключено.

При заранее продуманных убийствах может применяться любое орудие, физических свойств которого (вес, твердость и т. п.) достаточно для достижения цели – заточенный гвоздь всаженный в деревянную рукоятку, камень, арматурный прут, ножницы. В принципе, самым примитивным предметом материального мира можно причинить смертельные телесные повреждения. Но если избирается не просто «средство для причинения смерти», а кортик, кинжал, финский нож, т. е. предметы, обладающие характерной для оружия эстетикой, это свидетельствует о более серьезном отношении виновного к задуманному, о стремлении «миниминизировать» моральные издержки процесса совершения преступления.

В выборе нижнего белья или одежды жертвы в качестве средства лишения ее жизни, так же как и в явно выраженном физиологическом слиянии преступника и потерпевшего в процессе убийства, проявляется психологический «механизм замещения», при котором жестокое убийство заменяет виновному нормальный половой акт, на который он, по тем или иным причинам, оказывается неспособен.

5. Оборот оружия: понятие, виды и содержание

Динамика незаконного оборота оружия в России за 1997- 2005 годы выглядит следующим образом:

В 1997 году зарегистрировано 58266 преступлений, предусмотренных ст.ст. 222-226 УК РФ. В 1998 и 1999 годах число преступлений рассматриваемого вида заметно возрастает и составляет 66 141 и 73 169 соответственно. С 2000 года наблюдается снижение данных деяний: до 71 407 – в 2000 году, 69 367 – в 2001 году, 60 188 – в 2002 году, 50 713 – в 2003 году, 28 243 – в 2004 году, после чего наблюдается рост до 29 675 – в 2005 году.

Некоторое снижение абсолютных показателей зарегистрированных преступлений, предусмотренных ст.ст. 222-226 УК РФ, в 2000-2004 гг. скорей всего объясняется не стабилизацией криминологической ситуации (к чему не имеется объективных пред посылок), а ослаблением активности правоохранительных органов по выявлению фактов незаконного оборота оружия.

Количественная характеристика преступлений предусмотренных ст. ст. 222-226 УК РФ в России в 1997-2005 гг.

* Данных нет.

Наибольшие темпы прироста зарегистрированных преступлений связанных с незаконным оборотом оружия в 2005 году отмечаются в Карачаево-Черкесской республике (128%), Брянской области (94,8%), Республике Дагестан (81,9%), Томской области (65%), Тамбовской области (48,7%), Республике Северная Осетия-Алания (45,3%), Республике Башкортостан (43,6%), Ивановской области (43,5%), Республике Адыгея (42,3%), Амурской области (40,6%).

Словосочетание «оборот оружия» практически всегда употребляют совместно с прилагательным «незаконный». Несмотря на то, что незаконный оборот оружия неоднократно становился предметом диссертационных исследований, их авторы исходили из того, что этот термин является общеизвестным, и определений оборота, его законной и незаконной составляющих не давали, либо ограничивались выработкой понятия незаконного оборота.

Между тем, незаконный оборот является только частью законного, поэтому изучение проблем незаконного оборота оружия и разработка мер противодействия ему, не может осуществляться в отрыве от понятий и категорий законного оборота.

В России только у граждан находится в легальном владении 4,5 млн единиц оружия, на 21 тысяче объектов хранится 383,5 тысячи стволов, лицензированный персонал частных охранных структур и служб безопасности использует около 60 тысяч единиц огнестрельного и газового оружия. К этому количеству следует добавить свыше 25 миллионов единиц боевого ручного стрелкового оружия имеющегося в структурах Министерства обороны, 2,6 млн – в органах внутренних дел, более 500 тысяч – во внутренних войсках, а также в других силовых структурах.

В незаконном обороте оружия гораздо меньше: так, в розыске на 1 января 2000 года находилась 51 тысяча единиц (эта цифра охватывает лишь похищенное и утраченное оружие). По некоторым экспертным оценкам в России только огнестрельного оружия в незаконном обороте насчитывается 1,5-2 млн единиц.3

Вполне понятно, что в незаконный оборот оружие переходит из законного (за исключением случаев криминального изготовления средств поражения, которые по качественным показателям не определяют лица оружейного «черного» рынка в России).

Непрерывный рост преступлений, связанных с хищением оружия, боеприпасов, стал заметно проявляться с 1990 года. Так, в 1990 г. было зарегистрировано 745 фактов хищений служебного и гражданского оружия, в 1991 г.- 768, в 1992 г.- 1064, в 1993 г.- 1396, в 1994 г.- 1144, в 1995 г.- 1336, в 1996 г.- 2806, в 1997 г.- 1200, в 1998 г.- 2008, в 1999 г.- 2605, в 2000 г.- 2703, в 2001 г.- 3095, в 2002 г.- 3405, в 2003 г.- 2856, в 2004 г.- 2392, в 2005 г.- 2500.

Динамика данного вида преступлений за последние десять лет отражена в следующей таблице:

Как видно из вышеприведенных статистических данных, такой элемент незаконного оборота, как хищения оружия, несмотря на довольно значительные колебания, имеют явно выраженную тенденцию к росту, причем эта выраженность гораздо более наглядна, чем тенденция оборота оружия в целом. Это объясняется высокой доходностью теневого оружейного бизнеса.

Интересно, что оружие, как правило, похищается не с целью немедленного использования его для совершения преступлений, а именно в качестве товара, реализация которого сулит высокую выгоду. Такой вывод напрашивается при сопоставлении динамики криминального применения и хищения оружия.

Графики криминального применения и хищения оружия