— Не по правилам игра, — согласился он, имея, очевидно, в виду браконьерские методы, а не участь бедного зверька.
Финиан повел меня через холл в свой кабинет.
— Что ты с ума сходишь из-за какого-то кролика?
— Потому, наверное, что перед тем мысли невеселые в голову приходили. По правде, сейчас больше всего меня волнуют наши отношения. Для тебя они мало что значат. Строишь свои планы, а обо мне и не вспомнишь.
Финиан сел за компьютер.
— Знаю и прошу прощения. Целиком ушел в дела. Обещаю обо всем подумать — о нас с тобой то есть. Дай день-другой. — Судя по глазам, он говорил совершенно искренне.
— Тогда не больше двух дней. — Как там Галлахер сказал? — Смотри не тяни.
— Не волнуйся.
— Ладно, поехали.
Финиан нажал клавишу, и наша поисковая система была готова к работе.
— Сейчас распечатаю, что накопилось, и ты почитаешь, пока СИТО обрабатывает информацию.
— Очень хорошо.
Первое документальное упоминание о каслбойнской святыне относилось к 1259 году. В нем отмечалось, что образ почитается «с первых лет начала века», а также, что «ирландцы и англичане соперничают в преклонении перед ним» — мысль, повторяющаяся и в более поздних записях. Иными словами, под благотворным влиянием Каслбойнской Мадонны гэльское и англо-норманнское сообщества объединились, а вражда между ними свелась к стремлению переусердствовать друг друга в ревностном служении Пресвятой Деве. Возможным следствием явился изданный в том же году указ, по которому «каждый, кто попытается ограбить или обидеть паломника, идущего на поклонение оной святыне, а также возвращающегося с богомолья домой, будет обвинен в тяжком преступлении и лишен королевской защиты».
Девятью годами позже епископ Мита учредил монастырь Пресвятой Девы, «в коем хранился образ Богоматери». Примерно в то же время засвидетельствованы «многие чудеса исцеления под воздействием святыни, как то: слепые прозрели, немой обрел дар речи, обезножевшие встали и пошли». Запись, вероятно, была призвана придать законную силу решению англо-норманнских священнослужителей забрать образ под свою опеку. В 1272 году епископ заложил собор Святых Петра и Павла в Олдбридже. Все говорило о том, что характерное для тринадцатого-века интенсивное развитие религиозной сферы затронуло и Каслбойн. Следующей записью в хрониках стало уже знакомое мне самое первое упоминание больницы Магдалины. В 1273 году приор монастыря Пресвятой Девы распорядился взимать налог с паломников на содержание святыни и больницы для прокаженных.
В том же году некий лорд Робер де Фэ, вернувшись из Святой земли, передал монастырю Пресвятой Девы «священную реликвию, кою благородной рукой своей спас в Иерусалиме, — достойнейший дар, ибо, по утверждению некоторых, точно так же обрел Каслбойн образ Пресвятой Девы». Очень любопытно. Де Фэ, должно быть, вернулся с реликвией из Крестовых походов. В этом случае «точно так же» могло означать, что чудотворный образ в Каслбойн завезли крестоносцы.
У меня был вопрос к Финиану:
— Можно отвлечь на секунду?
— Давай, — сказал он, не отрываясь от компьютера.
— Напомни, который из Крестовых походов пришелся на первые годы тринадцатого века.
Он откинул голову, наверняка закрыл глаза, и через несколько секунд ответ был готов.
— Злополучный четвертый. Начался в 1198 году, целью был Египет. Но крестоносцы задолжали венецианским банкирам, и те послали их грабить Константинополь, что они и сделали против воли папы римского. Поход стал смертельным ударом для Византийской империи и положил конец надеждам на примирение Римско-католической и Православной церквей.
Совсем как заключенная в рамочку краткая справка из путеводителя.
— Спасибо, то, что нужно. — Неужели чудотворный образ попал сюда после разорения Константинополя?
В начале четырнадцатого века ничего особенного не отмечалось:
1312 — образ Пресвятой Девы многие чудеса сотворил, и щедрые приношения были приняты.
1336 — в марте месяце Морис Тьюит назначен попечителем больницы прокаженных Святой Марии Магдалины. В мае парламент принял постановление о пожаловании монастырю Пресвятой Девы двух водяных мельниц на реке Бойн на поддержание негаснущего огня восковых свечей пред образом Богоматери.
Важная запись относилась к 1343 году:
Джеффри Балф, епископ Мита, в послании приору Томасу предложил установить в монастыре Пресвятой Девы новый ковчег в срок до 1350 года, объявленного его святейшеством папой Клементом юбилейным,[18] для чего из денежных пожертвований паломников изыскать требуемые средства.
На этом материалы Финиана закончились. Словно продолжения захватывающего сериала я ждала, пока он сделает следующую выборку, охватывающую период «черной смерти». В окно были видны облака, прозрачные и высокие, как след самолета в разреженном воздухе, протянувшийся по бледно-голубому небу. Почудилось, что где-то в доме звонит телефон, но тут Финиан передал мне новую распечатку.
1345 — великое множество людей стекалось к святыне, и были среди них англичане, валлийцы и фламандцы.
Вот первое увиденное мной документальное свидетельство того, что Каслбойн посещали паломники из Нижних стран.
1347 — в сентябре месяце Морис Тьюит, попечитель больницы, предан суду за кражу имущества и пожертвований больных паломников. Жена его с позором отправлена в монастырь. Сам же злодей приговорен к умерщвлению голодом ad dietam и должен разделить судьбу Доннкада Макмарроу.
Странная запись. В ирландских средневековых хрониках немало белых пятен, и трудно сказать, почему этот случай удостоился регистрации: то ли по тем временам он считался особо тяжким преступлением, то ли зафиксирован случайно, поскольку сведения о более значительных событиях утрачены. Придется разбираться.
1348 — в июле приор Томас писал епископу: «Верноподданные короля из жителей города обратились ко мне с петицией, прося не водворять в монастырь новый ковчег (к коему, на удивление, коренные ирландцы отнеслись благосклонно) и разъясняя просьбу тем, что образ Девы творил чудеса еще до того, как Робер де Фэ привез реликвию из Иерусалима. Народ пребывает в смятении, а горожане и паломники, приверженные образу, угрожают ковчег уничтожить». Епископ Джеффри отвечал приору Томасу, что ковчег и главное сокровище святилища следует укрыть в надежном месте, где хранить до окончания междоусобицы, а заботу сию возложить на Джоанну, Comitis Marchiae.
В следующей записи говорилось о появлении необычных паломников и начале эпидемии «черной смерти».
— Нашла! — закричала я, вскочив со стула и размахивая бумагами перед носом Финиана. Его удивленное выражение меня развеселило.
— Эй, угомонись, — запротестовал он. — На уроках я всегда говорил, что история должна быть развлечением, но не до такой же степени.
— Потрясающе! Прежде всего — за месяц до того, как в Каслбойн пришла чума, — в городе разгорелся нешуточный конфликт из-за нового ковчега, заказанного для монастыря Пресвятой Девы. С нашей точки зрения — всего лишь споры по поводу каких-то маловразумительных церковных дел, но это не так, понимаешь? Совсем не так!
Финиан моргнул, как сова.
— Сейчас объясню. В конце концов, ковчег и главное сокровище, которое ты вчера вечером упоминал, передали на хранение Джоанне, Comitis Marchiae то есть…
— Джоан, графине Марча. Джоан Мортимер.
— Точно. Теперь угадай, о каком ковчеге шла речь.
— Понятия не имею.
— А я думаю, о той самой статуе, которую мы нашли на прошлой неделе. Ведь логично предположить, что, раз вокруг ковчега поднялся такой шум, вещь была незаурядная. Потому Мортимер и спросил меня, полая ли она. Никогда не видел, но хорошо знал о ее предназначении.
— Предназначении? Я считал, что ковчег — небольшой контейнер из дерева или металла, ну, может, из стекла. А тут статуя почти в натуральную величину. И что в ней собирались хранить?
18
Юбилейный год — особый год отпущения грехов и всестороннего прощения. По Ветхому Завету отмечается каждые пятьдесят лет — рабы и узники отпускались на свободу, долги прощались. В католической традиции юбилейные годы известны с 1300 г.; в различные исторические периоды объявлялись папами римскими каждые пятьдесят или двадцать лет с обязательным паломничеством в святые места — в частности, в Рим.