Фэй отправилась к машине, но, даже когда она отвезла детей в школу, волнение почему-то не прошло. В последнее время, после празднования ее дня рождения, с ней творилось нечто странное.
Когда Гарт спорил и боролся с ней, ей легко было держать его на расстоянии. Но после того как в ресторане он поговорил с ней так душевно, с такой нежностью и тоской, ей стало казаться, будто мужчина, которого она некогда любила, все еще живет в нем. Когда он прижал ее руку к своей щеке, бессознательно повторяя их первое свидание, она была так смущена нахлынувшими чувствами, что едва не вырвала ее.
В последнее время ей не удавалось отогнать от себя фантастические мечты, о которых она давно, как ей казалось, забыла. Разум предостерегал ее от совершения повторной ошибки, но справиться с чувствами порой не удавалось.
Ей необходимо увидеть Кендала, он успокоит ее и даст добрый совет, решила Фэй и тут же с ужасом поняла, что не сможет посмотреть ему в глаза.
Вернувшись домой, она инстинктивно пошла в ту комнату, где они с Гартом сидели в ту ночь, приблизилась к дивану, на котором он взял ее за руку…
Внезапно она заметила папку с бумагами. Утром, когда Гарт собирался на работу, она видела ее в его руках, он намеревался положить ее в портфель. Очевидно, забыл.
Фэй быстро подняла трубку и набрала номер его офиса. Ей ответила Мэри, секретарша Гарта, приятная, средних лет женщина, которую Фэй видела несколько раз и к которой относилась с симпатией.
— Мистер Клейтон на совещании, он просил его не беспокоить, — сказала она. — Чем я могу вам помочь?
Фэй хотела было объяснить Мэри ситуацию, но вспомнила, что нечто похожее уже случилось много лет назад. Тогда Гарт рассердился на нее за то, что она рассказала одному из его помощников о совершенной им оплошности, так как, по его убеждению, никогда и ни при каких обстоятельствах нельзя признаваться в собственной слабости перед сотрудниками.
— Мне необходимо поговорить с ним, — настояла она. — Это важно.
— Одну минуту.
Голос Мэри стал тише, когда она отвернулась от трубки:
— Это миссис Клейтон. Что мне делать? Он сказал, чтобы его не прерывали.
Другой голос — Фэй сразу поняла, что это Лизандра Бейтс, — ответил:
— Успокойся. Юбилейная встреча очень важна для Гарта, так что все нормально. Дай-ка я сама поговорю с ней.
Лизандра взяла трубку:
— Добрый день, миссис Клейтон, это Лизандра Бейтс.
— Да, узнаю, мы уже с вами однажды разговаривали, — любезно сказала Фэй.
— О, это было смешное недоразумение, забудьте о том случае, — хихикнула Лизандра. — Я как раз собиралась поговорить с вами. Нам нужно обсудить предстоящую юбилейную встречу.
— Юбилейную встречу? — не поняла Фэй.
— Да-да. Это так замечательно, что ваш десятилетний юбилей совпал с претворением в жизнь нашей новой затеи — семейные дома. Я думаю, Гарт уже сказал вам, что мы собираемся продавать их, тем самым подчеркивая важность семейных уз. А те пары, которые уже женаты десять лет и более, как раз и олицетворяют идеал крепости брачных отношений.
По ее тону никто бы не догадался, что она была неприятно поражена, узнав о возвращении Фэй в дом мужа.
— Я не совсем понимаю, — медленно произнесла Фэй, тщательно подбирая слова, потому что пришедшая ей в голову мысль показалась ей слишком ужасной, чтобы быть правдой.
— Я так и думала, что вам будет сложно все это представить, — продолжила Лизандра Бейтс своим сладким, но холодным голосом. — Пока у нас еще нет точного плана, одни наброски. Но кто лучше счастливых супругов расскажет молодоженам о радостях семейной жизни? А у вас уже скоро десятая годовщина. И дети есть. Я не ошиблась? У вас ведь двое очаровательных малюток.
— Да, у нас двое детей. Но я не хочу, чтобы они принимали участие в рекламной кампании.
— Мы сможем поговорить об этом позднее, — заметила Лизандра. — Я думаю, нам нужно встретиться и обсудить, как лучше преподнести клиентам вашу годовщину. Сейчас у меня мало времени, все ближайшие дни расписаны по часам, и все встречи как назло очень важные, ничего не отменишь, а вот на следующей неделе я, пожалуй, могла бы найти окошко, чтобы переговорить с вами. Согласны?
— Боюсь, что не смогу.
— Жаль. Впрочем, время еще терпит. Может быть, через неделю, если я отменю…
— Пожалуйста, не беспокойтесь, — решительно перебила ее Фэй. — Я уверена, что у вас слишком много дел, чтобы еще заботиться о праздновании нашей с мужем годовщины свадьбы. До свидания.
Она повесила трубку и тяжело опустилась в кресло. Господи, надо же быть такой дурой! Как легко она дала себя втянуть в какую-то рекламную кампанию. А она-то поверила, что Гарт стал другим! А он все такой же, ничуть не изменился. Где был ее разум? Знала его как облупленного и все-таки позволила ему обвести себя вокруг пальца. Сказал несколько ласковых слов, уделил внимание детям, и все — она сдалась.
Но он совершенно не изменился, нет, он стал еще хуже! Использовать своих детей и жену для создания лживой картинки счастливой семьи. И все для чего? Чтобы заработать еще больше денег… Деньги, деньги, у него на уме одни только деньги! Надо же, какой подлец! Она даже представить себе не могла, что он на такое способен. А какие словесные кружева наплел ей в день рождения! И она хороша — уши развесила! А все это только холодный расчет и обман!
В этот день Гарт вернулся домой очень поздно. Но Фэй дождалась момента, когда он попрощался с детьми и те отправились спать. Ей не терпелось высказать ему всю правду в лицо.
— Ты что-то сегодня молчаливая, — заметил он.
— Есть о чем подумать.
— О нас с тобой?
— О тебе. Нет никаких «нас» и никогда больше не будет.
Что-то в ее голосе заставило Гарта взглянуть на нее.
— Что случилось?
— Я раскусила всю твою грязную игру, Гарт.
— Фэй, о чем ты? Какая «игра»? Я ни в какие игры не играю.
— Да, ты прав. Я выразилась неточно. Деньги и все, что с ними связано, для тебя вовсе не игра, наоборот, нечто святое, выше семьи и собственной чести!
— Что все-таки случилось? — растерянно переспросил он.
— Я тебе сегодня звонила на работу. Ты забыл бумаги на диване. Но мне сказали, у тебя совещание и беспокоить никак нельзя.
Гарт раздраженно вздохнул:
— Извини. Конечно, они могли бы соединить тебя со мной. В следующий раз…
— Гарт, я не об этом. Я о так называемой «юбилейной встрече».
— Черт!
— Мисс Бейтс попыталась доходчиво объяснить мне мою роль в предстоящем праздничном вечере, которую ты собирался мне навязать. У тебя же теперь такая счастливая, дружная семья.
— Фэй, послушай меня. Я собирался тебе все сам рассказать в нужное время.
— И как же, интересно, ты собирался объяснить своей жене, что решил вернуть ее и детей обратно лишь для того, чтобы использовать их в своих корыстных целях? Браво! Ты замечательно сыграл свою роль: любящий муж, внимательный отец — все это позволило тебе вернуть нас в твой дом как раз в нужное время, чтобы показать прессе счастливую семью. Не удивлюсь, если узнаю, что ты заранее продумал каждый свой ход! В логике тебе не откажешь. Как действительно докажешь журналистам, что у тебя рай под крышей, если все близкие живут в другом доме? А так — пожалуйста, любуйтесь!
— Ты не даешь мне и слово вставить! Все совершенно не так, как ты думаешь…
— Гарт, откуда тебе знать, о чем я думаю! Если бы знал, то у тебя бы сердце в пятки ушло.
— Поэтому я тебе ничего и не говорил раньше. Я так и предполагал, что ты все неправильно поймешь. И никакой это не продуманный план. На самом деле все произошло с точностью до наоборот: это ты навела меня на хорошую идею.
— Ну конечно, так я тебе и поверила…
— Но это правда! Я уже давно мучился, размышляя о рекламе строительства семейных домов, — и вдруг, когда ты рассуждала о нашей десятой годовщине, все встало на свои места.
— И ты воспользовался этим.
— Да. Сама знаешь, что я люблю хорошую идею воплощать в жизнь. Ты решила проблему, над которой я долго ломал голову, грех было этим не воспользоваться.