- Я организую что-нибудь, чтобы свести вас друг с другом поскорее.

Тебе что-нибудь требуется для твоего искусства?

- Большого количества бумаги должно быть достаточно, ваша милость.

Чернила и ручки.

- Ничего больше?

Я слыхал о поэтах, которым требуются определенные экстравагантные вещи для помощи им в сочинении. Он сделал невнятный жест.

- Определенный тип напитка или пейзажа?

Я слышал о поэте, достаточно известном в Ренере, который держит под рукой мешок гниющих яблок.

Когда его покидает вдохновение, он открывает мешок и дышит их испарениями.

Я рассмеялся.

- Я музыкант, ваша светлость.

Оставьте поэтов их суеверным сотрясаниям костей.

Все что мне нужно – это мой инструмент, две хороших руки, и знание своего предмета.

Это, похоже, тревожило Алверона.

- Ничего, чтобы помочь твоему вдохновлению?

- Я бы хотел, чтобы вы отпускали меня свободно бродить по владению и Нижнему Северену когда я захочу, ваша светлость.

- Конечно.

Я слегка пожал плечами.

- В таком случае, у меня есть все, что нужно для вдохновения в пределах досягаемости.

Я едва ступил на улицу Тиннери, когда увидел ее.

Казалось странным, что после нескольких месяцев бесплодных поисков, я так легко смог встретить ее теперь.

Денна двигалась сквозь толпу с неспешной грацией.

Не придворной скованной грацией, а с естественной свободой движения.

Кошка не думает о том, как потянуться - она потягивается.

Но дерево не делает даже этого.

Дерево просто покачивается безо всяких усилий со своей стороны.

Именно так двигалась она.

Я догнал ее так быстро, как только смог, не привлекая при этом ее внимания.

- Извините, мисс?

Она обернулась.

Её лицо просветлело при виде меня.

- Да?

- Я никогда, как правило, не подхожу к женщинам таким образом, но я не мог не заметить, что у вас глаза леди, в которую я когда-то был отчаянно влюблен.

- Какая жалость, любить лишь однажды - сказала она, обнажая свои белые зубки в озорной улыбке.

- Я слышала, у некоторых получается дважды или даже больше.

Я проигнорировал ее насмешку.

- Я дурак лишь единожды.

Никогда не полюблю я снова.

Выражение ее лица смягчилось, и она легко положила свою руку мне на плечо.

- Бедный человек!

Она, должно быть, причинила вам ужасную боль.

- Верно, она ранила меня во многих смыслах.

- Но этого и следует ожидать, - сказала она как ни в чем не бывало. Farengate

- Как может женщина не любить человека, настолько неотразимого?

- Я не знаю,- сказал я скромно.

- Но я думаю, что она не должна этого делать, ибо она поймала меня легкой улыбкой, а затем скрылась без единого слова.

Как роса в бледном свете утреннего солнца.

- Как сон после пробуждения,- добавила с улыбкой Денна.

- Как сказочная дева, ускользающая меж деревьев.

Мгновение Денна молчала.

- Она, должно быть, была действительно чудесной, раз захватила тебя так всецело, - сказала она, глядя на меня серьезными глазами.

- Она была вне всякого сравнения.

- О, да брось! - она развеселилась.

- Все мы знаем, что ночью все женщины одного роста! Она грубо рассмеялась и понимающе ткнула меня под ребра локтем.

- Не правда,- сказал я с твёрдым убеждением.

- Нууу, - протянула она.

- Наверное, я должна поверить тебе на слово. - Она взглянула на меня.

- Возможно, со временем ты сможешь меня убедить.

Я посмотрел в её тёмно-коричневые глаза.

- На это и есть моя надежда.

Денна улыбнулась, и сердце ёкнуло в моей груди.

- Сохраняй ее. - Она скользнула рукой в изгиб моей и пошла рядом со мной.

- Ибо что у нас есть, кроме надежды?

Глава 67

Я ПОТРАТИЛ ЗНАЧИТЕЛЬНУЮ ЧАСТЬ следующих двух дней под опекой Стейпса, чтобы гарантировать, что я знаю надлежащий этикет для официального обеда.

Я уже был знаком с большой ее частью из моего раннего детства, но я был рад их проверить.

Обычаи отличаются от места к месту из года в год, и даже небольшие оплошности могут привести к большому смущению.

Так Стейпс, проводя ужин только для нас двоих, сообщил мне около десятка небольших, но важных ошибок, которые я сделал.

Выставлять грязную посуду считалось оскорбительным, к примеру.

Однако было вполне приемлемо облизать нож до чистоты.

На самом деле, если вы не хотели пачкать свои салфетки, было единственным приличным поступком, сделать это.

И было неправильно есть вместе с куском хлеба.

Какая-то часть всегда должна была оставаться на тарелке, желательно больше, чем корка.

То же самое можно сказать и о молоке: последний глоток должен всегда оставаться в стакане.

На следующий день Стейпс провёл еще один ужин и я сделал еще больше ошибок.

Говоря о пище, она была не грубой, но деревенской.

То же самое было верно о букета вина.

И, видимо, маленький мягкий сыр, которым я был обслужен, обладал коркой.

Корку любой цивилизованный человек признает, как несъедобную и предназначенную на выброс.

Я был варваром, что съел всё это.

Её вкус был тоже очень приятным.

Тем не менее, я принял к сведению этот факт и напомнил себе, чтобы выбрасывать половину совершенно хорошего сыра, если он был передо мной.

Но это цена цивилизованности.

Я прибыл на банкет, одетый в специальный костюм только для этого случая.

Цвета шли мне - лиственно зелёный и чёрный.

Было слишком много парчи, на мой вкус, но сегодня я сделал неохотную дань моде, поскольку мне нужно было сидеть слева от Мелуан Лаклесс.

Стейпс провёл шесть официальных обедов для меня за последние три дня, и я чувствовал, что готов ко всему.

Когда я прибыл в банкетный зал, меня ожидала трудная часть вечера, где нужно было симулировать интерес к пище.

Но в то время, когда я, возможно, было подготовлен для еды, я не был готов к тому, чтобы представить себя Мелуан Лаклесс.

К счастью, благодаря моим тренировкам, я смог произвести ритуальные движения, улыбнуться и предложить свою руку.

Она вежливо кивнула, и мы вместе прошли к столу.

Здесь были высокие канделябры с десятками свечей.

Гравированные серебряные кувшины наполнены горячей водой для мытья рук и холодной водой для питья.

Старые вазы со сложными цветочными композициями освежали воздух.

Переполненный рог изобилия с блестящими фруктами.

Лично я нашел его безвкусным.

Но он был традиционным, показывающим богатство хозяина.

Я подвёл леди Лаклесс к столу и выдвинул для неё кресло.

Я старался не смотреть в ее сторону, когда мы шли вдоль комнаты, но, когда я помогал ей присесть, ее профиль удивил меня таким сильным сходством, что я не мог не смотреть.

Я знал ее, я был уверен в этом.

Но я не смогу и за всю жизнь вспомнить, где мы могли познакомиться...

Когда я сел на своё место, я попытался угадать, где я мог видеть ее раньше.

Не будь земли Лаклесс на расстоянии в тысячу миль, я мог подумать, что знал ее из Университета.

Но это было смешно.

Наследник Лаклесс не будет учиться так далеко от дома.

Мои глаза бродили по раздражающе знакомым чертам.

Может я встретил ее в Эолиане?

Этого не может быть.

Я бы вспомнил.

Она была удивительно милая, с сильной челюстью и темно-карими глазами.

Я уверен, что если бы я видел ее там...

- Что интересного вы увидели? - Спросила она, не оглядываясь на меня.

Ее тон был приятным, но обвинение не лежало глубоко под поверхностью.

Я смотрел.

Едва проведя минуту за столом, а я уже умудрился положить свой локоть в масло.

- Прошу меня извинить.

Но я - увлеченный наблюдатель лиц, и ваше увлекло меня.

Мелуан повернулась и посмотрела на меня, ее раздражение немного уменьшилось.