Для пассажиров и грузов стоимость пенни подъёма вверх и полпенни спуска вниз, хотя вам иногда приходилось ждать нескольких торговцев до окончания загрузки или разгрузки товара прежде чем подъёмник мог бы начать свой путь.

Дворяне не пользовались погрузчиком.

Подозрение жителей Винтса ко всем тайным вещам заставляло их пользоваться лошадиными подъёмниками..

Они подтягивались упряжками по двадцать лошадей, запряженных в сложный ряд шкивов.

Это означало, что лошадиные лифты были немного быстрее и стоили целую восьмушку серебра, чтобы поехать.

В лучшем случае каждый месяц или около того какой-то пьяный молодой лордик падал насмерть с них, добавляя их популярность, что показывало расширение клиентуры.

Так как деньги в моем кошельке были не мои собственные, я решил использовать лошадиные лифты.

Я присоединился к компании четырех господ и одной дамы, которые уже были в очереди, ждали лифт на нижний уровень, передав свои тонкие серебряные монетки и шагнул на борт.

Это была не более чем открытая односторонняя коробка с латунной рельсой идущей с края.

Толстые пеньковые канаты присоединены к углам, придавая ей некоторую стабильность, но и любое резкое движение приводила к покачиванию наиболее тревожным образом.

Нарядный мальчик ездил вверх и вниз с каждой загрузкой пассажиров, открывая ворота и сигнализируя кучерам на вершине, чтобы начинать их тянуть.

Обычно знать стоит спинами к Северену, когда они ездят на лифтах.

Глазеть было на что, что простой народ и делал.

Не особенно заботясь о том, что дворяне думают обо мне, я стоял у передних перил.

Мой желудок почувствовал себя странно, когда мы оторвались от земли.

Я смотрел на Северен, располагавшийся ниже.

Это был старый и гордый город.

Окруженный высокой каменной стеной, он говорил о смутных временах далекого прошлого.

Он много говорил о Маере, потому что даже в мирное время эти укрепления содержались в отличном состоянии.

Все трое ворот охранялись, и закрывались на закате каждый вечер.

Пока подъём продолжался, я мог видеть различные кварталы Северена так ясно, как если бы я смотрел на карту.

Существовал богатый пригород, расположенный в садах и парках, здания все были из кирпича и старого камня.

Был бедный квартал, с узкими и изогнутыми улицами, где все крыши были засмолены и покрыты деревянной дранкой.

У подножия скалы был черный шрам, где отметился пожар, проредивший город в какой-то момент в прошлом, оставив немногим больше, чем обугленные остовы зданий.

Подъём закончился слишком быстро.

Я дал другим дворянам высадиться, пока я прислонился к перилам, глядя на город далеко внизу.

- Сэр?- устало спросил мальчик, который ехал на лифте.

- Всё закончилось.

Я повернулся, вышел из лифта, и увидел Денну, стоявшую в переднем ряду.

Прежде чем я успел что-либо сделать, кроме того как посмотреть с удивлением, она повернулась и встретилась со мной глазами.

Её лицо просветлело.

Она прокричала мое имя, побежала ко мне, и оказалась в моих руках прежде, чем я понял, что происходит.

Я остановился обнять ее и прислонился щекой к ее уху.

Мы стояли вместе, легко, как если бы мы были танцоры.

Как если бы мы практиковали это тысячу раз.

Она была теплой и мягкой.

- Что ты здесь делаешь? - спросила она.

Ее сердце билось, и я чувствовал это захватывающее ощущение напротив своей груди.

Я стоял молча, когда она отступила от меня.

Только тогда я заметил старый выцветший желтый синяк высоко на ее щеке.

Тем не менее, она была самой прекрасной из всех, кого я видел за два месяца, и тысячи миль.

- Что ты делаешь здесь?- спросил я.

Она засмеялась своим серебряным смехом и потянулась прикоснуться к моей руке.

Затем её глаза устремились за моё плечо и лицо её поникло.

- Придержи!- крикнула она на мальчика, который закрывал ворота лифта.

- Я должна поймать его или я опоздаю,- сказала она, ее лицо, полное боли, извинялось, когда она прошла мимо меня на лифт.

- Найди меня.

Мальчик закрыл ворота за ней, и мое сердце упало, когда лифт начал исчезать из поля зрения.

- Где я могу посмотреть? - Я подошел ближе к краю Шира, наблюдая за его спуском.

Она смотрела вверх, её лицо белело во тьме, волосы были тенью в ночи.

- Вторая улица к северу от основной: улица Тиннери.

Тень закрыла ее, и вдруг я остался один.

Я стоял, ее запах все еще был в воздухе вокруг меня, ее тепло уходило из моих рук.

Я все еще чувствовал дрожание ее сердца, как будто птица в клетке бьется мне в грудь.

Глава 61

Яснотка.

ПОСЛЕ МОЕГО похода в Северен я положил свой футляр с лютней в мою комнату и направился в покои Алверона так быстро, как только мог.

Стейпс был не рад меня видеть, но он как обычно выказал свою суетливую деловитость.

Алверон лежал в потном оцепенении, простыни смяты вокруг него.

И только тогда я заметил, каким худым он стал.

Его руки и ноги были жилисты, а лицо его выцвело от бледного до серого.

Когда я вошел в комнату, он сердито взглянул на меня.

Стейпс привел покрывало Маера в более благопристойный вид и помог ему сесть, подперев подушками.

Маер стоически перенес эти манипуляции, затем сказал: - Благодарю, Стейпс. - давая понять, что отпускает его.

Слуга медленно вышел, одарив меня отнюдь не мирным взглядом.

Я подошел к кровати Маера и вытащил несколько предметов из карманов моего плаща.

- Я нашел все, что нужно, ваша светлость.

Хотя не все, что я надеялся.

Как вы себя чувствуете?

Он одарил меня взглядом, который говорил красноречивее всяких слов.

- Тебе потребовалось чертовски много времени, чтобы вернуться.

Кадикус заходил, пока ты отсутствовал.

Я подавил волну беспокойства.

- Что случилось?

- Он спросил меня, как я себя чувствую, и я сказал ему правду.

Он осмотрел мои глаза и горло, и спросил, рвало ли меня.

Я ответил, что да, и что я хочу еще лекарств и чтобы меня оставили в покое.

Он ушел и потом прислал мне немного.

Я почувствовал, как во мне растет паника.

- Вы пили его?

- Если бы тебя не было чуть дольше, я бы выпил, и к черту твои сказочки. - Он достал еще один флакон из-под подушки.

- Я не вижу в нем ничего вредного.

Я уже чувствую себя умирающим. - Он сердито сунул его мне.

- Я смогу все исправить, ваша светлость.

Помните, сегодняшняя ночь будет самой тяжелой.

Завтра будет плохо.

После этого все должно быть хорошо.

- Если я доживу до этого,- проворчал он.

Это было всего лишь бурчание больного, но оно отражало мои мысли настолько точно, что ледяные мурашки пробежали по моей спине.

Ранее, я даже не брал в расчет, что Маер может умереть несмотря на мое вмешательство.

Но когда я посмотрел на него сейчас, хрупкого, серого и дрожащего, я понял правду: он мог не пережить ночь.

- Во-первых, у нас есть вот это, ваша светлость. - я вытащил питьевую флягу.

- Бренди? - спросил он в прикрытом предвкушении.

Я покачал головой и открыл ее.

Он поморщился от запаха и откинулся на подушки.

- Божьи зубы.

Как будто того что я умираю недостаточно.

Я серьезно кивнул.

- Сделайте два хороших глотка, ваша светлость.

Это часть вашего лечения.

Он не пошевелился, чтобы взять ее.

- Я и раньше не мог переварить это варево, а в последнее время меня рвет даже с чая.

Я не заставлю себя пройти через ад, чтобы выпить это, только потому, что я сижу тут больной.

Я кивнул и закупорил флягу.

- Я дам вам кое-что, чтобы прекратить это. На прикроватном столике стоял графин с водой, и я начал заваривать ему чашку чая.

Он слегка наклонился чтобы разглядеть что я делаю.

- Что ты туда кладешь?