Тиффани проснулась совершенно разбитая. Тошнило. Голова раскалывалась от боли. Она села на край постели, свесив ноги. На ней была простая белая хлопчатобумажная рубашка. В этой рубашке, без косметики, со встрепанными волосами, она выглядела совсем юной.

Кинг постучался и, войдя, остановился на пороге.

— С тобой все в порядке?

— У меня жуткое похмелье, — ответила она, не глядя на Кинга. — Я хочу умереть.

— В следующий раз, — резко заметил он, — пей что-нибудь безалкогольное, а ром оставь профессионалам. У меня есть с собой таблетки, которые тебе помогут. Пойду принесу. Кофе хочешь?

— Если можно, черный, — сказала она, боясь шевельнуться — так у нее кружилась голова.

Когда Кинг вернулся, она сидела в том же положении. Он сунул ей в руку две таблетки и дал воды.

— Сейчас закажу кофе. Ты, конечно, и думать не можешь о завтраке, но тебе лучше что-нибудь съесть.

— Не смогу проглотить ни кусочка. — Она опустилась на постель и свернулась калачиком, как маленький ребенок, накрыв голову подушкой и закрыв глаза.

Кинг вышел, хотя это было не лучшее решение. Заботливый муж должен остаться с женой, ободряюще держа ее за руку. Но он причинил Тиффани столько страданий за последние несколько недель, что она вряд ли примет его попытки примирения. Ей незачем было объяснять, почему она вчера много выпила. Ему и так все было понятно.

Когда Кинг вернулся с чашкой кофе в руках, он застал Тиффани на полу. Она задыхалась, лицо распухло, глаза были красными, и в них застыл испуг.

— Боже милостивый!

Кинг по телефону вызвал врача. При этом тон его не предвещал ничего хорошего, если его просьба не будет незамедлительно выполнена. Затем он сел на пол рядом с Тиффани. Подавляя страх, он старался ее подбодрить, хотя не имел ни малейшего представления о том, что с ней происходит. А вид у нее был такой, что она вот-вот задохнется.

Визит доктора его немного успокоил, но ненадолго.

Даже не взглянув на Кинга, врач вызвал «скорую помощь».

— Что она ела? — коротко спросил он, набирая в шприц какую-то жидкость.

— Сегодня утром ничего. У нее было похмелье, и пару минут назад я дал ей две таблетки аспирина…

— У нее аллергия на аспирин?

— Я… не знаю.

Врач бросил на Кинга взгляд, полный презрения и гнева.

— Вы ее муж? — с изрядной долей сарказма в голосе спросил он и сделал Тиффани укол.

— Чем вы ее колете?

— Лекарством, вызывающим антиаллергическую реакцию. Пожалуй, будет лучше, если вы выйдете и встретите машину «скорой помощи». Нельзя терять ни минуты.

Кинг не стал спорить. Взглянув на распухшее лицо Тиффани, он весь похолодел. Она все еще ловила ртом воздух и не открывала глаз.

— Она может умереть? — выдавил он.

— Думаю, от укола ей станет легче, — сказал врач, щупая ее пульс. — Поторопитесь же!

Кинг вышел на балкон. Через несколько секунд, показавшихся ему вечностью, он услышал вой сирены. Как только медики выскочили из машины, он махнул рукой, показав им дорогу в номер.

Санитары уложили Тиффани на носилки и понесли к машине. Не такая бледная, с более ровным дыханием, она все еще была без сознания.

— Можете поехать с нею в санитарной машине, — предложил врач.

Кинг растерялся. Не потому, что не хотел ехать с Тиффани. Просто ему еще никогда не приходилось быть в подобной ситуации.

— Ну, тогда возьмите такси, — отрезал врач. — Я поеду с ней.

Кинг что-то буркнул себе под нос, схватил бумажник и ключи и, заперев дверь, спустился вниз и взял такси.

Через несколько минут он уже мерял шагами приемное отделение, ожидая известий от докторов. Странно, как в считанные минуты могут поменяться приоритеты в жизни человека. Всего-то и потребовалось увидеть лежащую на полу и задыхающуюся Тиффани. А ведь этого могло не случиться, спроси он ее, нет ли у нее аллергии на аспирин. А все потому, что как человек она его мало интересовала.

Он внезапно осознал, что вообще ничего не знает о ней, и это его неведение чуть не стоило Тиффани жизни. Сейчас же не было ничего важнее, чем ее здоровье. Никогда больше она не подвергнется из-за него такому риску! Пусть он и не желал этого брака, но и развод был для него неприемлем. Так что надо постараться как-то наладить их совместную жизнь. И он постарается.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Кингу, однако, и в голову не пришло, что Тиффани будет все равно, заботится он о ней или нет. Когда жену выписали из больницы, и они вернулись в отель, Кинг заметил, что отношение к нему резко изменилось. Казалось, вся сила духа покинула ее.

Всю дорогу из больницы Тиффани молчала, уйдя в себя. Она все еще была бледна, хотя отечность прошла. Но девушка оказалась настолько слаба, что Кингу пришлось помочь ей выйти из такси и дойти до лифта.

— Я не догадался спросить, есть ли у тебя аллергия на что-нибудь. — Кинг нажал на кнопку. — Мне жаль, что так случилось.

— Это только моя вина, — устало промолвила Тиффани. — У меня так болела голова, что я не спросила, какие таблетки ты мне даешь. Я с тринадцати лет не принимаю аспирин.

Тиффани стояла, прислонившись к стенке лифта, вид у нее был такой, словно она вот-вот упадет.

— Так или иначе, но свадьба дорого тебе обошлась.

— Да уж, — невесело усмехнулась она.

Лифт остановился. Как только открылись двери, Кинг подхватил Тиффани на руки и понес по коридору. У входа в номер он лишь на секунду опустил ее, чтобы достать ключ и отпереть дверь.

Закрыв глаза, она положила голову на плечо Кинга и на минуту представила себе, что он ее любит, что она по-прежнему желанна. Она провела почти всю свою жизнь в мечтах о нем, однако реальность оказалась жестокой, теперь ее гордость попрана, а сердце разбито. Они с Кингом женаты и… не женаты.

Кинг внес Тиффани в гостиную и осторожно опустил на диван.

— Ты не проголодалась? Хочешь чего-нибудь?

— Может быть, салат, — пробормотала она, — и стакан молока.

Кинг заказал в номер то, что просила Тиффани, а себе — бифштекс с салатом и пиво.

— Я не знала, что ты пьешь пиво.

— Мы вообще мало что знаем друг о друге, хотя, сколько себя помню, часто бывали вместе.

Тиффани устало откинулась на спинку дивана и закрыла глаза.

— Мой бедный желудок совершенно пуст, в нем нет ни крошки. Я сегодня даже не завтракала.

— А худеть тебе незачем. — Нахмурившись, он оглядел ее фигуру. — По-моему, ты и так очень похудела за последние недели.

— У меня пропал аппетит, — призналась она. — Но это не потому, что мне надо было держать форму. А когда… мы решили пожениться, я была слишком взвинчена, чтобы думать о еде.

Она запнулась, когда упомянула об их решении пожениться, и это сейчас не ускользнуло от него. На нее было больно смотреть — настолько разительной и печальной была перемена, происшедшая с молодой веселой девушкой.

Кинг непроизвольно вздохнул. Тиффани это заметила.

— Хочешь вернуться домой? — спросила она.

— Только если ты этого хочешь. — Кингу было невыносимо видеть боль в ее глазах. — Здесь столько красивых мест. Мы могли бы прогуляться к Храму розы, — добавил он, имея в виду местную достопримечательность.

— Мне что-то не хочется ходить на экскурсии, — покачала головой Тиффани. — Может быть, поедем домой?

Кинг колебался. Конечно, Тиффани явно утомлена: сначала приготовления к свадьбе и сама свадьба, потом перелет на Ямайку и в довершение всего — приступ аллергии. Ей надо бы просто выспаться, и она почувствовала бы себя иначе, но он понимал, что дома, в привычной обстановке, она поправится быстрее.

— Хорошо, — мягко согласился он. — Уедем в конце недели. Завтра утром закажу билеты на самолет.

— Спасибо.

Принесли еду, и они молча поели. Выпив молоко, Тиффани сказала, что пойдет спать.

— Тиффани, — окликнул ее Кинг, когда она была уже на пороге своей комнаты.

— Да?

— Давай ляжем вместе.

Сердце Тиффани ёкнуло. Глаза стали огромными от удивления.