— Да, мне нужно принять душ. Холодный, — пробормотала она.

— Ты хочешь попасть под холодный дождь?

Лина рассмеялась.

— Не совсем так. Душ — это не только дождь, падающий с неба. Это еще и нечто вроде купания в ванне, только ты стоишь, а вода льется на тебя сверху.

— О, это похоже на купальный ритуал моей матушки, хотя холодная вода ей не нравилась, — сообщила Эвридика.

Удивленная Лина спросила:

— Вот как? И что же это был за купальный ритуал?

Эвридика хитро усмехнулась.

— Я могу тебе показать. Пожалуй, так будет легче всего смыть с тебя нектар. — Эвридика осторожно дотронулась пальцем до одной из капель, и та сразу расползлась длинными усиками по коже богини. — От него вода в ванне может превратиться в сладкий сироп.

— Эвридика, ты просто гений! Итак, сегодня я полностью отдаюсь в твои искусные руки.

Маленький дух разом превратился в миниатюрную копию опытного сержанта. С той самой секунды, как они вернулись во дворец, она стремительно отдавала приказы и легко управлялась с целой толпой мельтешащих вокруг слуг. Лине она позволила только одно: сидеть в кресле перед туалетным столом и попивать амброзию.

— Богиня желает искупаться на балконе!

Лина чуть не подавилась очередным глотком амброзии. Купаться на балконе? Что такое задумала эта Эвридика? Призрачная девушка говорила теперь тоном, который Лина определила бы так: «Это моя богиня, а всем вам лучше бы мне не возражать!»

Наблюдая за маленьким духом, Лина задумчиво постукивала стройной ножкой по мраморному полу. А Эвридика, не дав Лине ни малейшего шанса возразить или задать вопрос, сама мимоходом пояснила:

— Ну да, моя матушка всегда делала это во внутреннем дворе. Нет! Не туда! — прикрикнула она на двух призрачных мужчин, потащивших огромную мраморную емкость к ванной комнате. — Она показала на дверь, расположенную между окнами. — Несите это туда!

— Ох, Эвридика, но зачем нам выходить на балкон? — осторожно спросила Лина.

— Не тревожься, Персефона. Все будет отлично.

Эвридика сердито нахмурилась, когда один из слуг, тащивших ванну, слишком бесцеремонно опустил ее на мраморный пол балкона.

— Богиня... — Вошедший в комнату Япис сначала вежливо поклонился Лине, потом повернулся к маленькому духу. — Я тебе нужен, Эвридика?

— Да, — кивнула Эвридика, заводя длинные тонкие волосы за уши. — Богиня собирается искупаться на балконе, и...

Тут Лина не выдержала и вмешалась:

— Погоди-ка... Я думаю, это вообще чудесная идея — купаться на балконе... я хочу сказать, оттуда такой прекрасный вид, но что-то я не представляю... — Лина понизила голос настолько, что Эвридике и даймону пришлось наклониться, чтобы расслышать ее. — Но мне совсем не хочется, чтобы толпа всяких парней увидела меня обнаженной. — Даже если это умершие парни, мысленно добавила она.

Эвридика прищурилась, будто не совсем поняла, что именно сказала богиня, однако Лина с облегчением увидела, как Япис понимающе кивнул.

— Да, богиня Артемида тоже так к этому относится. Она никому из смертных, кроме своей личной горничной, не позволяет видеть свою наготу. Но эту проблему легко решить, Персефона. Я просто прикажу всем духам держаться подальше от этой части дворца и сада.

Эвридика поблагодарила даймона теплой улыбкой, и Япис, похоже, был этим чрезвычайно доволен. А Лина как будто вдруг очутилась в центре небольшого торнадо. Вихрь кружил и кружил ее, намереваясь содрать с нее всю одежду.

— Мне совсем не хочется причинять всем столько беспокойства, — беспомощно пробормотала Лина.

— Тут и нет никакого беспокойства, — заверил ее даймон.

— Ты же богиня весны! — воскликнула Эвридика.

Видимо, это и было окончательным приговором.

Вздохнув, Лина откинулась на спинку кресла, решив не думать, что перепачкает нектаром шелковую ткань обивки. В конце концов, она — богиня весны. И она просто наблюдала за приготовлениями к купанию. Все выглядело так, словно духи лишь рады будут навести потом полный порядок. Эвридика сурово качала головой, порицая призрачных слуг, которые принесли из ванной комнаты маловато полотенец. А может быть, все они просто боялись Эвридику? Во всяком случае, маленькая девушка выглядела уверенной, и, похоже, события прошедшего дня не слишком ее потрясли. Лина потихоньку пила амброзию, размышляя. Неужели всего лишь сегодня утром Орфей спустился в Подземный мир? Ей казалось, что это случилось давным-давно. И что говорила по этому поводу Деметра? Что-то о разном течении времени в мире людей и в мире богов. Лина чувствовала, что слова Деметры были чистой правдой. Время в мире богов текло по-другому, и по-другому шла здесь ее заимствованная жизнь. И ее восприятие мира тоже изменилось. Защитный цинизм, которым она прикрывалась в последние годы, похоже, остался в прежнем мире, по ту сторону границы. Испытывать страсть к богу... разве это не крайняя глупость?

— Богиня, я оставляю тебя на попечение Эвридики и служанок. Не тревожься ни о чем — ни один смертный мужчина не сможет бросить на тебя взгляд. — Япис низко поклонился Лине.

— Япис! — Неожиданная мысль заставила Лину резко выпрямиться. — Ты сказал — ни один смертный мужчина, а Гадес? Он сейчас где? — Лина сделала вид, что не замечает, как ее щеки залились жарким румянцем.

Лицо Яписа не дрогнуло.

— Владыка Подземного мира отправился в поля Элизиума. Он говорил, что намерен отыскать Дидону и отвести ее к Лете, реке забвения.

Хотя Лине очень понравилось, что Гадес последовал ее совету, она все же нахмурилась и показала на стеклянную дверь балкона.

— А поля Элизиума в той стороне?

— Некоторые из них, богиня. — В глазах даймона вспыхнуло понимание. — Я отправлюсь за моим господином и приведу его обратно во дворец другой дорогой. Поверь, Персефона, Гадес не захочет нарушить твое уединение.

— О, разумеется, не захочет! — поспешно произнесла Лина.

— Насладись купанием, богиня. — Япис еще раз поклонился.

Эвридика проводила его до выхода.

— Если твоей богине потребуется что-нибудь еще, сообщи, и я все доставлю, — сказал Япис.

Эвридика благодарно кивнула.

— Это так любезно с твоей стороны, Япис, — сказа она, выходя вместе с ним в коридор. Потом понизила голос, чтобы Персефона ее не услышала: — А Гадес действительно сейчас едет к полям Элизиума?

— Да, — шепотом ответил даймон.

— Но ты не помешаешь ему вернуться через эти сады?

Япис в ответ лишь загадочно улыбнулся и подмигнул. Эвридика крепко сжала губы, чтобы не рассмеяться.

Эвридика болтала без умолку, помогая Лине снять перепачканную нектаром одежду. Они стояли посреди просторного балкона, выходившего на роскошные сады позади дворца. Внизу не было никого: ни мужских призраков, ни каких-либо еще, это Лина уже видела. Прямо перед Линой стояла круглая мраморная ванна. Рядом расположился небольшой стол, сплошь уставленный бутылочками и губками. Почти вплотную к ванне Эвридика поставила невысокую крепкую скамеечку. Ближе к краю балкона Эвридика приказала поставить кресло из спальни Лины. На кресле красовался дивной красоты резной поднос, полный крупных гранатов; кожура фруктов была надрезана, и взгляду представали темно-алые зерна. И конечно, там же находился хрустальный графин, до краев наполненный прохладной амброзией. Лина усмехнулась. Похоже, богини не испытывают недостатка в этом напитке.

Сам балкон, как и весь дворец, был великолепен. Он не просто тянулся вдоль всей стены, куда выходили окна покоев Лины. Он имел изысканную форму, напоминая половинку сердца, что рисуют в День святого Валентина, а балюстрада сливалась с перилами винтовой мраморной лестницы, которая спускалась к обрамленной цветочными зарослями дорожке; дорожка же, в свою очередь, закрутившись спиралью, выводила к первой террасе садов Гадеса. И это был собственный, личный вход Лины в душистый рай.

Пока Эвридика разматывала опутывавшие Лину полосы ткани, Лина не отводила взгляда от изумительной картины. Она совсем не преувеличивала, говоря, что с балкона открывается прекрасный вид. Но сейчас еще и что-то происходило со светом... он начал меняться. Нежное, пастельное небо темнело, оттенки углублялись — от розового к коралловому, от светло-фиолетового к пурпурному... Внезапно по всем садам вспыхнули факелы. Лина изумленно вздрогнула.