— Да, конечно… — неуверенно сказал Оуэн. — Диана, Как вам новый садовник?

Юнити поставила на стол большую миску с морковью:

— Любой мужчина с такой внешностью, как у него, легко может поладить с любой женщиной. Не уверена, что я захочу снова увидеть старое, уродливое лицо Эла.

Оуэн посмотрел на свою экономку с упреком.

— Похоже, он разбирается в этой работе, — пробормотала Крис. — Мне кажется, он работал на ферме.

— Не думаю, что он фермер, — сказал Лайонел. — Я думаю, что он разбойник. Он грабит банки и убивает людей.

— Есть дорожки и похуже, — пробурчала Юнити, выходя из комнаты.

Эшер пристально смотрел на Крис, но она не отрывала глаз от еды. Через тридцать минут, когда все вышли из-за стола, он схватил ее за руку.

— Выйдите со мной на улицу. Я хочу с вами поговорить.

Эшер почти силой вытащил ее в сад, подальше от дома.

— Итак, кто этот разбойник-фермер? Это тот, о ком я думаю?

— Да, — сказала она, — но я не подозревала, что он приедет сюда. Он говорит, что несет за меня ответственность до тех пор, пока не вернет отцу.

— Итак, мне снова придется иметь с ним дело. Крис, надеюсь, на этот раз вы не позволите ему заморочить вам голову. Я не думаю, что образу маленькой, тихой Дианы будет соответствовать постоянное сопровождение садовника.

Она обрадовалась тому, что было уже темно и он не мог увидеть, как покраснело ее лицо.

— Нет, я не собираюсь больше делать глупостей. Кроме того, он привез с собой женщину. Он также не хочет иметь ничего общего со мной, как и я с ним. Итак, это умерило вашу ревность? Теперь мы можем идти? Я ужасно устала.

Эшер посмотрел куда-то через ее голову и неожиданно прижал свои губы к ее рту. Крис думала, что это будет поцелуй, но на Прескотта это мало похоже. Ее глаза были открыты, и она видела, что он смотрит на что-то за ее спиной. Она стала вырываться, но в ту же секунду услышала за спиной свист и поняла, кто свистит. Она прижала к себе Эшера и попыталась вложить в этот поцелуй хоть какую-то страсть. Похоже, это сработало, потому что Эшер закрыл глаза и притянул ее к себе, но единственное, что ее волновало, где находится Тайнан.

— А, новобрачные, — сказал Тайнан, проходя мимо них. — Как приятно видеть, что люди любят друг друга.

Крис с силой оттолкнула Эшера, подняла голову и прошла мимо Тайнана не оборачиваясь.

Когда Эшер пришел в комнату, она стелила простыни на узкую кушетку.

— Я ненавижу этого человека! Абсолютно, полностью, со всей силой ненавижу этого человека. Я хочу, чтобы он вернулся в тюрьму и остался там навсегда. Я хотела бы думать, что он где-то гниет.

— Глядя на вас, я не могу сказать, что вы ненавидите его, — твердо сказал Эшер. — Мне кажется, вы только что использовали меня, чтобы возбудить его ревность.

— Ревность! Он сказал, что не может видеть меня с другими мужчинами, но на самом деле ему было все равно. Единственное, что его беспокоит, — это деньги. Возможно, он и был ревнив, когда только вышел из тюрьмы и до того, как побывал в… в заведении у Рыжика. — Глаза Крис широко раскрылись. — И прежде чем он приехал сюда с роскошной Пилар. — Она ударила кулаком по подушке. — Я искренне ненавижу этого человека. Как бы я хотела, чтобы он не встретился в моей жизни! Как бы я хотела никогда его больше не видеть! Как бы я…

Эшер взял ее за плечи и повернул к себе лицом.

— Крис, вы слишком много протестуете. Я знаю способ, который поможет вам забыть его. — Он наклонил к ней голову. — Он занимает все ваше внимание, потому что вам некем заменить его. — Он прикоснулся губами к ее шее. — Проведите со мной ночь. Я заставлю вас забыть его. Я заставлю вас забыть обо всем на свете, кроме нас. Мы станем действительно супружеской парой, а когда уедем отсюда, вернемся к вашему отцу и оформим брак официально.

Крис постаралась почувствовать удовольствие от того, как нежно он целовал ее шею. Он был красивый мужчина, от него исходил приятный запах, в нем не было ничего отталкивающего — за исключением того, что он пренебрег традиционным ухаживанием. Она чувствовала, что засыпает под его поцелуями. Словно в подтверждение этого она подавила зевоту.

— Пожалуйста, Эшер, не торопите события. Я… я еще не уверена в себе. Я только что испытала нечто ужасное с одним мужчиной и не чувствую в себе силы довериться кому-нибудь. Пожалуйста, поймите меня.

Эшер отодвинулся от нее, и, поймав его взгляд, Крис почувствовала вину. Она ненавидела лгать по какой бы то ни было причине, а особенно ей было противно лгать Эшеру, который был так добр с ней.

Прескотт отошел назад:

— Хорошо, но я не откажусь от своих попыток.

— Надеюсь, вы не будете настаивать, — сказала она с улыбкой. В комнате не было ширмы, поэтому она открыла дверцу шкафа и разделась за ней, прекрасно сознавая, что Эшер лежит на кровати и наблюдает за ней. Это заставляло ее нервничать и немного пугало, но не пробудило в ней желания забраться с ним в постель. Она стала представлять, что бы она чувствовала, если бы на кровати, закинув руки за голову, в расстегнутой рубашке лежал Тайнан и ждал ее. Даже мысль об этом заставляла ее гореть.

Она несколько раз глубоко вздохнула, прежде чем вышла из-за дверцы. Эшер был одет в длинную ночную рубашку и наблюдал за ней, как кошка за мышью. Спокойно пожелав ему спокойной, ночи, Крис задула подсвечник и легла на маленькую кушетку. Она была жесткой и неудобной, но из двух зол это было меньшее.

На следующее утро она проснулась оттого, что Эшер целовал ей лицо и шею. На какое-то мгновение она почувствовала наслаждение, но потом вспомнила кто это.

— Бога ради! — сказала она, отталкивая его. — Мистер Прескотт, вы должны контролировать себя. Я не смогу выносить такое, если это будет происходить каждую минуту.

— Я же сказал, что собираюсь заставить вас полюбить меня.

— И вы думаете, что можете достичь это подобным способом? Приставая ко мне при всякой возможности?

Эшер встал. Поверх рубашки он надел халат, волосы всклокочены после сна.

— Именно так называет это ваш бандит — приставать. — Он отвернулся. — Что ж, сегодня вам не придется терпеть мое общество, потому что ваш кузен попросил меня съездить в город, чтобы привезти кое-какие продукты. Знаете, Крис, я думаю, этот человек планирует извлечь максимальную выгоду от нашего пребывания здесь.

— А что в этом плохого? — спросила она, надевая халат под одеялом. — Мы просим его помочь нам. Самое малое, чем мы можем отблагодарить его, — это помочь ему.

— Вы помогаете в саду со своим висельником, а я исчезаю с места действия. Это должно вас устраивать.

— Он не мой. Я его сюда не звала и предложила свою помощь по саду до того, как узнала, что он нанялся садовником. Вам не в чем меня обвинить. Неужели мы не можем вести обыкновенный разговор? Вы то просите меня выйти за вас замуж, то обвиняете в привязанности к другому мужчине.

Эшер ничего не ответил и начал одеваться за дверцей шкафа. Крис не знала, делал ли он это из скромности или чтобы пощадить ее нежные чувства. Она подумала, что слишком усердствует, критикуя каждый его поступок. Одевшись, он вышел из комнаты.

Спустившись к завтраку, Крис нашла там совершенно иного Оуэна. Если до этого он был воплощением сердечности, то теперь он отдавал приказания Крис и Эшеру, словно командовал войском.

— Я хочу заново засадить северную часть сада, — говорил Оуэн. — И хочу, чтобы те двести луковиц, которые я заказал, были посажены к концу дня. И, Уит, я дам вам список того, что мне нужно в городе. Вы должны доставить фургон прямо к лесопилке. Вы успеете сделать все за день, если не будете копаться. Лайонел, ешь эти яйца. Юнити, ты показала новой горничной, что делать? Я хочу, чтобы наверху вымыли полы.

За столом почти не разговаривали. После завтрака Эшер вывел Крис на улицу.

— Вам не обязательно делать это. Помните, кто вы и что в любую минуту мы можем уехать домой. Я не хочу, чтобы вы работали, как батрачка.

— Вы очень добры, но я не имею ничего против работы.