А. Да. Мне пришло в голову, что под властью этой тирании, человек в буквальном смысле ведом.

К. Абсолютно. Ведом, обусловлен, ожесточен. Вы не заботитесь ни о чем, кроме идей, и несете идеи. Посмотрите, что происходит в Китае, в России. Вы следите?

А. О, да, да.

К. И здесь та же та же самая вещь в измененной форме. Итак, действие в том виде, в котором мы его знаем сейчас — это подчинение образцу, не важно в будущем или в прошлом, идея, которую я несу, разрешение или решение, которое я выражаю в действии. Прошлое действует, поэтому это не является действием. Я не знаю, понятно ли я…

А. Да, да. Я осознаю факт того, что мы находимся под властью радикального убеждения, что если мы не создадим образец, то не будет порядка.

К. Итак, вы видите, что происходит, сэр? Порядок с точки зрения образца.

А. Да, предвзятый, да.

К. Следовательно — это беспорядок, против которого борется разумный человек, борется в смысле мятежей. Итак, поэтому если мы собираемся понять, что есть красота, для нас очень важно понять что есть действие. Может ли быть действие без идеи? «Идея» с греческого означает — вы должно быть знаете — «видеть». Посмотрите, что мы сделали. Это слово «видеть». То есть видение и действие. Не видение, выведение из него заключения и затем действие в соответствии с этим заключением. Вы понимаете?

А. О, да. О, да.

К. Восприятие и из этого восприятия выведение веры, идеи, формулы и действие в соответствии с этой верой, идеей, формулой. Итак, мы уведены от восприятия. Мы действуем лишь в соответствии с формулой, то есть механически. Вы видите, сэр, как наши умы стали механическими.

А. С неизбежностью.

К. Да, сэр, очевидно.

А. Да. Я только что подумал о греческой скульптуре и ее отличии от римской скульптуры, о тонкости древней Греции.

К. Эра Перикла и т. д.

А. Эта скульптура крайне созерцательна. Иногда встречаются замечания о том, что римляне были гениальны в портретировании в камне, конечно…

К. Закон и порядок, и все такое.

А. Да. И конечно же видно их отличительное внимание к личности. Но слушая это, мне пришло в голову то, что никогда не приходило ранее. Что в греческой статуе, видя которую человек иногда спрашивает себя о том, что, пожалуй, лицо не раскрывает личности, спокойный глаз, возможно, различит что-то, что не было помещено на камень, что-то, что должно выйти из действия как такового.

К. Точно, точно.

А. Так как вы делаете что-то, для чего вам нужно подождать, чтобы это пришло. Греки были правы. Это выражение такой связи с формой, которая является внутренней формой. Чудесное схватывание этого. Это такое схватывание, которое позволяет величию вырваться наружу, а скорее не представление о том, что мы должны выразить его. Да, я слежу за вами, не так ли?

К. Вы понимаете, сэр, поэтому человеку следует задать этот необходимый вопрос: что есть действие? Это повторение? Это имитация? Это пригонка между тем, «что есть» и тем, «что должно быть» или тем, «что было»? Или это подчинение образцу или вере, или формуле? Если это так, то неизбежно должен существовать конфликт. Так как идея (показывает одной рукой), действие (показывает другой рукой с расстоянием между руками). Есть промежуток, расстояние между этими двумя, и в этом промежутке происходит очень много вещей; разделение, в котором другие события имеют место и поэтому неизбежно должен быть конфликт. Поэтому действие никогда не является законченным, действие никогда не является полным, оно никогда не заканчивается. Действие означает окончание. Вы знаете, недавно вы произнесли слово «веданта». Оно, как мне сказали, означает «окончание знания». Не продолжение знания, а окончание. Итак, теперь, существует ли действие, которое не связано с прошлым в качестве времени или с будущем, или с формулой, или с верой, или с идеей, но действие? Видение есть действие.

А. Да.

К. Теперь, «видение есть действие» становится необычайным движением в свободе. Другое не свобода. И поэтому, сэр, коммунисты говорят, что не существует такой вещи, как свобода. Это буржуазная идея. Конечно это так, буржуазная идея, так как они живут в идеях, концепциях, а не в действии. Они живут в соответствии с идеями и переносят эти идеи в действие, которое не является действием, деланием. Я не знаю, ясно ли…

А. О, да, да. Я просто думал.

К. Это то, что мы делаем в западном мире, в восточном мире, по всему миру — действуем в соответствии с формулой, идей, верованием, концепцией, заключением, решением; и никогда нет видения и делания.

А. Я думал о кошке. Чудесное животное кошка.

К. О, да, кошка.

А. Ее мордочка почти целиком состоит из глаз.

К. Да.

А. Я не имею в виду измерение штангенциркулем, конечно нет. И мы не тренируем кошек, как мы пытаемся тренировать собак. Я думаю, что мы портим собак. Кошки не будут испорчены. Они просто не могут быть испорчены. И мне кажется, есть огромная ирония в том, что в средние века мы сжигали на кострах кошек вместе с ведьмами.

К. Древние египтяне поклонялись кошкам.

А. Да. Великий кошачий глаз… Я как-то читал, что кошачий скелет по своей структуре среди животных наиболее идеально приспособлен к своей функции.

К. Точно, точно.

А. И я думаю, что один из самых глубоких случаев для благодарности в моей жизни был, когда я жил с кошкой, и она учила меня, как завершать (заканчивать). Однако я прошел через много внутренних страданий, прежде чем пришел к пониманию того, что она делает. Это как если бы можно было сказать, что она исполняла миссию, конечно не будучи миссионером в обычном смысле этого слова. Да, да.

К. Сэр, вы понимаете, человек начинает видеть, что свобода в действии.

А. Это верно.

К. И этому «видению и действию» препятствует наблюдатель, являющийся прошлым, формулой, концепцией, верованием. Наблюдатель встает между восприятием и деланием. Наблюдатель — это фактор разделения. Идея и заключение в действии. Итак, можем ли мы действовать, лишь когда есть восприятие? Мы делаем это, сэр, когда стоим на краю пропасти: видение опасности — это немедленная реакция.

А. Если я точно помню, слово «бдительный» пришло из итальянского, где означало «стоять на краю утеса».

К. Утеса, это верно.

А. Это достаточно серьезно.

К. Вы понимаете, это очень интересно, мы обусловлены опасностью утеса, змеи или опасного животного и т. п. Мы обусловлены. Но мы также обусловлены идеей того, что должны действовать в соответствии с идеей, иначе не существует действия.

А. Да, мы обусловлены этим.

К. Этим.

А. О, да, ужасно обусловлены.

К. Ужасно. Итак, у нас есть эта обусловленность в отношении опасности и обусловленность в отношении того факта, что вы не можете действовать без формулы, без концепции, верования и т. п. Итак, эти два являются факторами нашей обусловленности. И сейчас, кто-то проходит мимо и говорит: «Посмотри, это не действие. Это просто повторение того, что было, измененное, но это не действие. Действие — это когда вы видите и делаете».

А. И реакция на это: «О, я вижу, что у него есть новое определение действия». (смеется)

К. Я не определяю.

А. Да, конечно нет.

К. И я делал это всю мою жизнь. Я вижу что-то, и я делаю это.

А. Да.

К. Скажем, к примеру — я не перехожу на свою личность или что-то в этом роде — очень большая организация, духовная организация: тысячи последователей, много земель — 5000 акров, замки и деньги и т. п. была сформирована вокруг меня, когда я был мальчиком. И в 1928 году я сказал, что все это неправильно. Я распустил ее, возвратил собственность и т. д. Я видел, как это неправильно. Видение, а не заключения, не сравнение, не пример того, как это делают религии. Я видел и действовал. И поэтому никогда не было сожалений.