Однако и Кэмпбелл разозлился.

— Эй, думаешь, нарисовала синее лицо и добилась вершин мастерства? А ты случайно не была исследователем в Арктике? Может, на тебя повлиял жуткий холод? Или синий-синий иней?

— Том, хватит, это уже не смешно. Ты переходишь границы дозволенного…

— Тогда больше никогда не серди меня. Ведь, если честно, я очень хорошо отношусь к тебе. — Он приветливо улыбнулся и поцеловал Мэгги руку. Потом прижал губы к женской ладони.

Эти прикосновения будто обожгли кожу художницы.

И Брайс вдруг заплакала. Глотая соленые слезы, она не поднимала глаз.

— Мэгги, ты что? — Том заключил ее в объятия, стал гладить по волосам, по спине. — Дорогая, успокойся. Все будет в порядке. Ведь ничего плохого не случилось. — Он поцеловал ее в макушку.

Брайс шмыгнула носом, а потом слегка отстранилась от Тома. Плакать прекратила. Слезы быстро высохли.

— Ну, вот так-то лучше, — произнес Том. — И чтобы больше этого не было.

— Есть, сэр, — попыталась отшутиться Мэгги. — И спасибо.

— За что?

— За то, что ты первый мужчина в моей жизни, который проявил ко мне сострадание.

Карие глаза Тома сверкнули как-то странно. В ответ на признание леди Брайс он промолчал.

У Мэгги вновь появились подозрения. Кэмпбелл явно играет ее чувствами. Что-то тут не так.

Она снова начала сомневаться в самой себе, а именно в своей притягательности. Вот и этот человек сбежит от нее. Как пить дать. И он по натуре вообще, кажется, путешественник.

Мэгги спросила, который час. Ей вдруг захотелось немедленно выпроводить Кэмпбелла из своего дома.

— Уже десятый? Том, так тебе уже пора. Извини, что задержала.

Он сунул руки в задние карманы джинсов и задал довольно-таки дерзкий вопрос:

— А может, ты хочешь, чтобы я остался?

Она улыбнулась.

— Да нет. Увидимся завтра.

Он обиженно взмахнул рукой и пошел к выходу.

Мэгги вернулась к своей картине.

Она снова стала внимательно рассматривать «Большую синеву». А ведь Том прав, подумала художница. Лицо, изображенное на картине, было действительно слишком унылым. Но впадающие в депрессию люди именно так и выглядят. Мэгги, по крайней мере, в последнее время вообще практически не улыбалась. Лишь изредка. И то натянуто.

Брайс чертыхнулась. Но что же все-таки делать с синей картиной? Она сняла ее с подрамника и отложила в сторону. Пора приступать к созданию новой.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Во вторник было жарко и солнечно. Чувствовалось, что наступает лето.

Том снял футболку. Можно обойтись и без нее. Он потер заболевшую от работы спину. Эх, пора бы и душ принять, подумал «садовник».

Но сначала нужно кое-что выяснить.

Он поднялся на этаж, где работала Мэгги, по лестнице с черного хода.

— Дорогая, ты дома? — вкрадчиво спросил Том.

Через секунду услышал тихое «да».

— А ты готова к ленчу?

— Дай мне еще немного поработать. На меня напало такое вдохновение…

Том вытер ботинки о коврик и вошел.

От изумления аж рот раскрыл.

Мрачная «Большая синева» исчезла.

На ее месте был натянут новый холст. Травянисто-зеленый и абрикосовый цвета сразили Кэмпбелла наповал. В хорошем смысле этого слова. Новая яркая картина ослепляла, но и улучшала настроение. Том даже почувствовал какой-то невероятный прилив сил.

А Мэгги-то как необычно выглядит. Красная бандана лихо заткнута за пояс, светло-каштановые волосы распущены, футболка с кремовым воротником игриво приподнята. А что это там вместо джинсов? Вот это да! Совсем коротенькие шорты цвета хаки. Такими шортиками не прикроешь длинные и стройные ноги. И не надо. Пусть мужчины полюбуются на красоту.

— Привет! — Мэгги вытерла руки старой тряпкой. — Ты какой-то растерянный. В чем дело?

— Да все в порядке, — произнес обалдевший Том.

Мэгги хитро улыбнулась.

— А почему ты покраснел?

— Просто сегодня очень жарко.

— Да? А у меня здесь прохладненько. Располагайся.

Он кивнул. И снова уставился на Мэгги.

Сногсшибательная женщина! Нет, ее красота сразу привлекла Тома. Но сегодня Мэгги была просто неотразима. И так сексуальна.

Кэмпбелл сглотнул.

— А что ты так нервничаешь? Не успеваешь с работой? — продолжала издеваться Мэгги. — На ее полных губах снова появилась улыбка.

И Том начал отбиваться. В качестве оружия отражения он выбрал безобидный, слегка пошловатый флирт.

— Милая, ты так хороша. У тебя такая гладкая кожа. Ты побрила ноги ради меня?

— Прошу прощения? — Мэгги вспыхнула.

— Я говорю, что впервые увидел твои ноги. Супер.

Леди Брайс нервно хмыкнула.

— Мои ноги — это мои ноги.

— Я очень рад, что ты наконец выставила их на обозрение.

Она скривила губы.

— Но ведь скоро лето. Вот я и поменяла форму одежды. Ты-то вообще ходишь без футболки.

Том поднял руки.

— Ой, только не ругайте меня за бескультурье, тетенька. Мне просто очень жарко. — Он виновато потупил взор.

Ее бледные щеки покрылись румянцем.

— Нечего тут играть своими мускулами. Хочешь соблазнить несчастную художницу? Ничего не выйдет, остряк ты наш. И что это ты отлыниваешь от работы? Мне такие помощники не нужны.

— Я уже сделал очень много. А сейчас неплохо бы и поесть. Лучше на свежем воздухе.

Мэгги опустила кисть в банку с водой и собрала волосы в высокий пучок.

— Но ведь сегодня стоит такая жара. Может, лучше отобедать в доме?

— Нет. Устроимся на природе. Так романтичнее. Я жду тебя во дворе. — Он быстро покинул особняк.

Когда Мэгги окончательно привела себя в порядок и вышла из коттеджа, Том невольно потянул ноздрями, вдыхая опьяняющий аромат женских духов.

Он не удержался, подошел к Мэгги совсем близко и слегка приобнял ее за талию. Молодого мужчину вдруг охватило неистовое желание. Ему захотелось расцеловать эту очаровательную леди, захотелось немедленно овладеть ее телом.

Мэгги закрыла глаза. Она ведь понимала, что происходит.

Том выхватил из-за пояса ее шорт красную бандану и обвязал ею лицо художницы.

— Эй! — воскликнула она. — Что ты делаешь?

— Начинаю одну захватывающую игру. — Он слегка подтолкнул художницу вперед. — Шагай, шагай. И не задавай никаких вопросов.

— Но может, ты собираешься столкнуть меня с утеса. Я должна сопротивляться. Я не хочу погибать. А для того, чтобы избавиться от душевных терзаний, достаточно лишь хорошо поплакать…

Том тихо произнес:

— Только не надо плакать. А то у меня от сострадания разорвется сердце.

Он окинул Мэгги вожделенным взглядом.

Ее шелковистые волосы, изящная шея, ее аккуратная грудь и длинные стройные ноги возбудили его донельзя. Но он боялся спугнуть женщину своими прикосновениями, лишь робко держал ее за руку и вел вперед.

Через несколько минут Том предложил:

— А теперь сними повязку. Сама.

Мэгги сорвала с глаз бандану и… открыла рот от изумления.

На зеленой траве лежало одеяло для пикника, рядом с которым стояла корзина, наполненная разнообразной снедью.

Том выложил на симпатичную скатерть экзотические сыры, королевские креветки, свежеиспеченный хлеб, выставил бутылки с очень дорогим вином…

— Вот это да! — охнула Мэгги. — Такое могут себе позволить лишь богатые люди. — А там что? — она указала на расчищенную тропу. — Ты и это успел сделать? Вырубил самые колючие кустарники?

— Ну я же не болтался здесь без дела…

Мэгги посмотрела на него с восхищением, а затем пошла к краю утеса.

Вид оттуда открывался потрясающий.

Слева и справа высились загадочные горы, внизу блестела серебристая вода, небольшие волны ласково касались кромки чистейшего песчаного пляжа…

Леди Брайс пришла в неописуемый восторг, она даже почувствовала себя счастливой. Ради такой красоты и жить стоит.

Мэгги улыбнулась и бросилась обнимать Тома.

— Ты такой молодец! Ты провел титаническую работу. А я думала, что заросли в моем саду разодрать невозможно…