— Ничего я не намыливалась!
— Ага, значит, знаешь, о ком речь! — воскликнула Крамиша, постучав по полу носком своего сапожка леопардовой расцветки. — И это точно не Даллас, потому что ему ты бы не побоялась отдать сердечко. Все знают, что вы с ним сладкая парочка. Значит, это не он. А кто?
— Понятия не имею. Не представляю, кто бы это мог быть, кроме Далласа. Кроме того, меня сейчас больше волнуют строчки про Тьму, обман и прочие заморочки, — соврала Стиви Рей.
— Да что ты говоришь? — пренебрежительно фыркнула Крамиша.
— Знаешь, я оставлю стишок у себя и хорошенько над ним подумаю, — поспешно пробормотала Стиви Рей, засовывая листок в карман джинсов.
— Дай-ка я угадаю, о чем ты сейчас меня попросишь? Наверное, держать язык за зубами и никому ничего не рассказывать? — прищурилась лауреатка, постукивая носком сапога по полу.
— Да, вот именно. Понимаешь, я просто хочу попытаться... — залепетала Стиви Рей, но беспомощные отговорки застыли у нее на губах под многозначительным взглядом поэтессы.
Тяжело вздохнув, Стиви Рей решила рассказать ей хотя бы часть правды.
— Понимаешь, Крамиша, я хочу, чтобы ты помалкивала об этом только потому, что в этом стихотворении говорится про какого-то парня, и Даллас непременно разозлится. Сама подумай, мне оно надо? Тем более что я вообще не знаю, что это за парень такой, и что между нами должно произойти!
— Это больше похоже на правду, сестренка. От парней всегда одни неприятности, это точно. Мама всегда меня учила, что не нужно стирать свое грязное бельишко на людях, и я никогда про чужие дела не болтаю.
— Спасибо, Крамиша. Я очень тебе благодарна. Но Крамиша подняла руку, останавливая ее.
— Постой, не так быстро. Я пока ничего тебе не обещала. Это очень важное стихотворение, Стиви Рей. Оно намного важнее твоих отношений с парнями. Так что вспомни, что я тебе сказала раньше — соберись, выкинь из головы мусор и включи мозги. И еще хочу тебе сказать, что мне было очень не по себе всякий раз, когда я писала слово Тьма. Поняла, сестренка?
Несколько мгновений Стиви Рей молча смотрела на Крамишу, а потом приняла решение.
— Ты не могла бы прогуляться со мной до парковки? Мне нужно кое-что сделать за территорией кампуса, а по дороге мы могли бы поговорить.
— Не вопрос, — кивнула Крамиша. — Заодно можешь рассказать мне о том, чем у тебя в последнее время забиты мозги. Ты уже какое-то время ведешь себя, словно помешанная, и началось это еще до того, как с Зои приключилась беда.
— Да, я знаю, — пробормотала Стиви Рей.
Больше между ними не было сказано ни слова. В полном молчании девушки спустились по лестнице и прошли через оживленный жилой корпус.
Стиви Рей показалось, что вместе с наступившей оттепелью недолетки тоже начали потихоньку оттаивать. За последние несколько дней они стали вести себя все более и более нормально. Разумеется, они с Крамишей удостоились нескольких испуганных и враждебных взглядов, однако большая часть учеников разглядывали их с обыкновенным любопытством.
— Думаешь, мы можем просто вернуться сюда, ходить в школу, как раньше, и снова считать это место своим домом? — спросила Крамиша, когда они вышли из корпуса и побрели по аллее.
— Вообще-то, я как раз об этом думала, — ответила Стиви Рей, с любопытством покосившись на литературного гения. — А что плохого в том, чтобы вернуться?
— Не знаю, — пожала плечами Крамиша. — Я пока ни в чем не уверена. Знаю только, что больше всего тащусь, когда целый день сплю под землей.
— Да, здесь это главная проблема.
— Как ты думаешь, та Тьма, про которую говорится в моем стихотворении и от которой у меня прям мурашки по коже, — может, это про нас?
— Нет! — решительно покачала головой Стиви Рей. — С нами все в порядке. Со мной, с тобой, с Далласом и со всеми остальными красными недолетками, которые пришли сюда по своей воле. Никс предоставила нам выбор, и мы выбрали добро, а не зло — Свет, а не Тьму. Это стихотворение не про нас, я уверена.
— Может, про тех, других? — они были совершенно одни, но Крамиша все равно понизила голос.
Стиви Рей задумалась и поняла, что Крамиша, возможно, права. А она настолько заморочила себе голову мыслями о Рефаиме, что даже не подумала об этом! Серьезно, ей нужно как можно быстрее взять себя в руки и начать пользоваться мозгами.
— Конечно, о них можно так сказать... Но если это так, то дело плохо.
— Да брось, сестренка! Мы все знаем, что они настоящие отморозки.
— Ну да, в общем... Короче говоря, я сегодня разговаривала с Афродитой, и она рассказала мне об этой Тьме с большой буквы нечто такое, что поднимает наши проблемы на совершенно новый уровень. И если наши красные недолетки ввязались в это дело, значит, они тоже поднялись на новый уровень зла и стали еще хуже. Совсем как Неферет.
— Тогда пиши пропало, подруга.
— Вот именно. Значит, в твоем стихотворении говорится, что нам предстоит с ними драться. Ладно, подумаем об этом позже. Я хотела сказать тебе еще одну вещь. Мы с Афродитой недавно узнали об одной очень древней вере. Понимаешь, реально древней. Такой старой, что вампиры о ней уже забыли.
— Видать, доисторическая штуковина.
— Типа того. Мы с Афродитой — и еще Старк и остальные друзья Зои — надеемся, что эти старинные верования помогут нам отправить Старка в Потусторонний мир, чтобы защитить Зет, пока она будет собирать свою разбитую душу.
— То есть Старку необязательно умирать, чтобы попасть в Потусторонний мир?
— Вот именно! Не думаю, что Зои будет легче, если Старк отправится к ней мертвым! По-моему, с нее уже довольно смертей.
— Значит, при помощи этой древней веры ты хочешь выяснить, как отправить его живым на небеса?
— Мы с тобой попытаемся это выяснить, — улыбнулась ей Стиви Рей. — Ты можешь мне помочь.
— Говори, что делать. Я готова.
— Значит так, слушай. С недавних пор Афродита открыла в себе новые способности и стала настоящей Пророчицей, — сообщила Стиви Рей и, невесело усмехнувшись, добавила: — Хотя сама она, похоже, рада этому не больше, чем кошка дождю. — Крамиша расхохоталась, а Стиви Рей продолжила: — В любом случае, это дает нам шанс. Пусть я не могу создать круг, как это делала Зет, зато у меня тоже есть Пророчица.
Крамиша непонимающе захлопала глазами, но Стиви Рей продолжала молча смотреть на нее, и та изумленно ахнула:
— Я?
— Ты. Вернее, ты и твои стихи. Однажды они уже помогли Зет понять, как изгнать Калону из этого города.
— Но...
— Хватит, Крамиша! — оборвала ее Стиви Рей. — Афродита, оказавшись на твоем месте, быстро во всем разобралась. Хочешь сказать, что она умнее тебя?
Крамиша возмущенно сощурила глаза.
— Да я в сто раз смекалистей этой богатой белой красотки!
— В таком случае — вперед, ковбой!
— Знаешь, мне всегда немного не по себе, когда ты начинаешь говорить о ковбоях.
— Я понимаю, — широко улыбнулась Стиви Рей. — Ладно, сейчас я съезжу кое-куда, призову Землю и посмотрю, что смогу узнать своими силами. А ты пока разыщи Далласа и расскажи ему обо всем, кроме стихотворения.
— Ладно, зря болтать не стану.
— Спасибо, Крамиша. Ты наш настоящий поэт-лауреат.
— Да и ты тоже неплоха, особенно для деревенской.
— Пока! — Стиви Рей помахала ей рукой и забралась в машину Зет.
— Я тебя прикрою, Верховная жрица.
От последних слов Крамиши у Стиви Рей предательски свело живот, но она все-таки тихонько рассмеялась, заводя двигатель.
Она была уже готова включить передачу, когда вдруг вспомнила, что: а) не знает, куда едет, и б) вызывать Землю было бы в сто раз проще, если бы она догадалась захватить зеленую свечку и немного душистой зубровки, чтобы привлечь позитивную энергию. Злясь на саму себя, она поставила машину на нейтралку.
Куда, черт возьми, она собралась? К Рефаиму...
Ответ пришел, как вздох — столь же непосредственно и естественно. Стиви Рей торопливо потянулась к рычагу переключения передач, но рука ее застыла в воздухе. Неужели возвращение к Рефаиму будет самым разумным поступком, на который она способна?