Сама невеста находилась в другой комнате.
Виталий, честно говоря, обиделся. Но в данный момент этого показать было никак нельзя. Он через силу улыбнулся, и побежал просить прощения у своей будущей жены.
— Эх ты, — сказала она ему. — Ладно, прощаю!
Не то, чтобы свадьба с самого начала пошла как-то не так… Нет, все было довольно чинно, традиционно, так — как и полагалось у них в городе. После выкупа — в ЗАГС. Заведующая торжественно зачитала под музыку приветствие молодоженам; они под музыку потоптались на ковре перед хлопающими в ладоши родственниками, выпили шампанское в небольшой комнате; сфотографировались на память — молодожены плюс родители; гости пешком направились через площадь Ленина в квартиру за праздничный стол, а новобрачные на «Мерседесее» поехали по родному городу покататься и посигналить.
Кортеж был, прямо скажем, не впечатляющий — кроме «Мерседеса» еще пара «девяток» и одна «Волга». Но и на том спасибо. Съездили за город в местный этнографический музей, и вернулись к гостям.
Все было как у всех — по крайней мере, очередность местных свадебных обычаев, окаменевших за последние лет пятнадцать — двадцать, была соблюдена. Но Виталий, пристально всматривавшийся в лицо своей молодой жене, чувствовал какое-то смутное беспокойство. Чем-то тревожило его выражение ее лица. Какое-то внутреннее недовольство нет — нет, да и проступало на нем.
Легкая угрюмость на выходе из ЗАГСа, когда Алеся увидела, как мала их автомобильная кавалькада. Еле заметная ирония при взгляде на его, Виталия, костюм. Чуть более, чем следовало, долгий взгляд на Толика.
Виталию еще дома, до выхода, не очень понравилось, что Толик выглядел несколько лучше, чем сам жених.
Хотя он-то знал, что все, надетое на двоюродном брате, куплено ему родителями, а братец своими руками ни копейки не заработал, но тем не менее… Тем не менее… Нельзя же быть на свадьбе красивее невесты и импозантнее жениха. В конце-то концов, это просто неприлично!
Подарки дарили скромные, никто особенно не выделялся. Даже дядя Петя подарил неожиданно мало. Но потом стало понятно, что он не жадничал, а просто не захотел выделяться на общем фоне. На конкурсах дядя Петя, не особо это афишируя, доложил до вполне приемлемой суммы.
Когда «обязательные выступления», как с иронией называл действо по передаче подарков молодым сам Виталий, закончились, теща со свекровью уединились на кухню и вернулись с сообщением о собранной сумме.
«По крайней мере, свадьбу окупили», — со скрытым вздохом подумал Виталий.
Грустно, конечно, когда, начиная с собственной свадьбы, уже приходится считать каждую копейку.
Тем не менее, Алеся веселилась от души. Танцевала, хохотала, целовалась со всеми. И почему-то, как ревниво отметил про себя новобрачный, слишком много таких поцелуев досталось этой скотине Толику. Виталий начинал чувствовать к нему откровенную неприязнь. Появилось странное желание, чтобы все это поскорее кончилось, и они остались с новобрачной, наконец, только вдвоем.
Как бы это не было трудно в финансовом плане, но Виталий отложил деньги на съем «квартиры на сутки». Ему очень хотелось провести свою первую брачную ночь по-человечески, вдвоем, без подгулявших гостей. Тем более, что эта ночь была для него по-настоящему первой. До этого он с Оксаной не переспал, и это служило ему даже какой-то тайной гордостью, потому что жениться на девушке, которая ложится в постель до свадьбы, порядочному мужчине как-то грустно.
Себя Виталий, безусловно, относил себя к порядочным. То, что первой его женщиной была девица «из доступных», с которыми его свели на какой-то пьянке друзья из ПТУ, он за грех никак посчитать не мог. Если они сами прыгают на тебя, если утром все равно ничего не помнят, то это не считается — так совершенно искренне думал Виталий. Он, как само собой разумеющееся, делил девчонок на тех, «кто сам напрашивается» — для развлечений, и на «порядочных» — на которых стоит потом жениться.
«Ну сами подумайте», — говорил он. — «Приятно ли иметь жену, с которой кто-то уже переспал. Ведь он всегда может сказать, что спал с моей женой, и она делала ему хорошо! И как я при этом буду выглядеть? Как оплеванный?».
Об Оксане никаких слухов, по крайней мере, не ходило, в связях, «порочащих ее честь и достоинство, замечена не была», и потому Виталий как-то и не сомневался, что ему достается девочка, которой он сможет открыть замечательный мир секса, и возможности для сравнения у нее не будет. И не то, чтобы он сомневался в собственных достоинствах, просто любое сравнение его постельных возможностей с кем-то, да еще собственной женой, представлялось невероятным оскорблением.
Все же некий червь сомнения присутствовал. Ведь жена училась в торговом техникуме в областном центре, жила в общаге, и чем она там занималась, никто не знал. Но, с другой стороны, нельзя же называть любое общежитие «гнездом разврата» и полагать, что любая девушка, которая там живет во время учебы, выходит оттуда законченной потаскухой.
Часов в 11 вечера молодые простились с гостями, погрузились в «Мерседес», который снова подали им к подъезду в оговоренное время, и направились в другую сторону поселка, в так называемую «Малиновку», на снятую квартиру. Ключи позванивали у новобрачного в одном кармане, а в другом кармане лежала праздничная упаковка индийских презервативов.
Как только они вошли в квартиру, и Виталий захлопнул дверь, Алеся со стоном сняла туфли, сбросила фату и юбку, и повалилась лицом вниз на неразобранную двуспальную постель, широко раскинув руки.
— Господи, как я устала! — с чувством прошептала она, приподняв голову, и снова уронила ее в подушку.
Виталий присел на краешек кровати и провел ногтями по обнаженной спине. Жена вздрогнула и прогнулась.
— Ой, что-то есть хочется! — сказала она.
Виталий оторопел.
— Ты что? На свадьбе не наелась? — спросил он. — Там же полный стол был!
— Я не могу есть, когда на меня смотрит столько людей. Постоянно думаешь, как ты выглядишь. А то потом распишут. В красках. От таких мыслей и кусок в горло не лезет.
Муж обескуражено пожал плечами:
— Ну ладно, понятно. Тут недалеко есть круглосуточный киоск, я куплю чего-нибудь.
— Да, дорогой. Купи шоколада и что-нибудь попить. Лимонаду, что ли… Ну там посмотришь сам, короче… И возьми ключи, я пока в душ схожу — а то я вся потная, липкая, гадкая…
Она обворожительно улыбнулась. Виталий вышел на лестничную площадку и пересчитал наличные. Денег было в самый обрез, но на шоколад и большую бутылку «Пепси» вполне хватало. Он неторопливо начал спускаться по лестнице.
Через полчаса Виталий вернулся. Новобрачная сняла чулки, сбросила бюстгальтер, и, оставшись в одних прозрачных трусишках, смотрела телевизор. Она искупалась, но голову мыть не стала — не захотела портить прическу. На загорелой спине новобрачной четко выделялся след от лифчика. Услышав щелчок замка, она обернулась и поманила Виталия пальцем.
— Дайте выпить, просто умираю от жажды!
Он протянул ей бутылку. Пробку она скрутила сама и приложилась к горлышку.
— Уф-ф… Хорошо!
Виталий улыбнулся в ответ, и начал раздеваться. Потом они съели напополам шоколадку, допили «Пепси», и начали целоваться. Телевизор выключили, и новобрачный погасил свет…
Он навис над женой на вытянутых руках, опустился и начал входить в нее, ожидая легкого сопротивления девственной плевны… Но ничего не произошло. Член скользнул легко, не встречая препятствий, и погрузился в жену на всю его глубину. Она провела ногтями по его спине, и он выгнулся от удовольствия. Виталий задвигался с ускорением…
— Не торопись! — сказала Алеся. — Куда ты торопишься? Помедленнее, продли удовольствие.
Виталий почувствовал, что она сама ритмично ведет его, что она понимает, что надо делать, как надо делать… Что это занятие для нее не новое, и не редкое. И это было крайне неприятным открытием.
Он кончил, чуть полежал согнувшись, у нее на животе, встал, и пошел в ванную снимать использованный презерватив. Пока он мылся, он все думал, как же спросить у жены, откуда у нее опыт? И ответит ли вообще? И как воспримет вопрос? Честно говоря, не хотелось бы начинать семейную жизнь со скандала.