Доктор позвонил через день утром — в воскресенье.

— Давай-ка, Андрей Иванович, как только сможешь, приезжай ко мне. Есть новости.

— Хорошие или плохие? Говори, пожалуйста, сразу — не томи, — Шувалов даже вспотел.

Хорошо, что рядом не было супруги — она суетилась где-то в районе кухни.

— Это не по телефону, — ответил врач. — Новости? В общем, разные новости.

Андрей Иванович все же решил сначала позавтракать, чтобы не возбуждать у жены, привыкшей к определенному распорядку жизни, нездоровых вопросов.

После завтрака он сослался на необходимость съездить на СТО, кое-что посмотреть, пока есть время.

Жена равнодушно кивнула. Это было обычное дело, ничего удивительного.

А сам Андрей Иванович, как молодой конь, ринулся за машиной. Несмотря на то, что воскресным утром ничего даже похожего на пробки в городе не было, ему все казалось, что едет он ужасно медленно. В то же самое время он не позволял себе чрезмерно разогнаться. Совсем не хотелось в таком состоянии еще и разбираться с гаишниками.

Наконец, он добрался до клиники. Но вдруг приостановился. Отдышался. Постоял немного. Потом спокойным шагом отправился к доктору.

Очереди снова не было. Андрей Иванович аккуратно постучал, приоткрыл дверь:

— Можно?

— Да — да, конечно, заходи, — врач как-то странно посмотрел на Андрея Ивановича; словно хотел улыбнуться, но в последнюю секунду передумал.

Андрей Иванович присел сбоку от стола, облизнул пересохшие губы:

— Чем обрадуешь?

— У меня, как говорится, две новости. Одна — хорошая, одна — плохая. С какой начинать?

Может быть, доктор и хотел пошутить, но вышло почему-то не весело.

— Ну, — сглотнул слюну Шувалов, — начни с хорошей.

— С хорошей? — переспросил доктор. — Хорошо. Хорошая новость в том, что ты можешь послать шантажистку далеко и надолго. Они никак не могла от тебя забеременеть. Я выпишу тебе официальную справку, отправишь ей копию, и если она умная баба — а я уверен, что умная, потому что это явный шантаж — она от тебя тут же отстанет. Будет кого-нибудь другого искать.

— Класс! — сказал Шувалов. — А в чем же тогда плохая новость?

Доктор надолго замолчал. Он вертел пальцами карандаш, и все не решался что-то сказать.

— А, все равно, — вдруг решился он. — Все равно узнаешь, рано или поздно. Название болезни будет написано в справке, когда-нибудь ты решишь узнать, что это такое… Лучше я тебе сейчас скажу… В общем, у тебя такая болезнь, что ты никогда не мог иметь детей.

Сказав все это, доктор выдохнул.

Шувалов ничего не понял.

— Что ты меня путаешь? — сказал он. — Это бред. Что значит — никогда не мог иметь детей? У меня своих детей трое! Что ты говоришь?!

Лицо доктора исказила болезненная гримаса.

— Вот этого я и боялся, — проговорил он. — Я знал, что ты так начнешь реагировать. И, честно говоря, если бы не такая идиотская ситуация, в которую ты попал, я бы, скорее всего, даже узнав твой диагноз, никогда ничего тебе так и не сказал… Но раз такая ситуация… Тут и вариантов не было.

— Я не верю, — убежденно проговорил Андрей Иванович. — Этого не может быть. Где-то сделана ошибка. Наверное, перепутали пробирки. Как всегда.

Доктор скривился:

— Хорошо. Андрей Иванович, давай так. Во-первых, делаем повторный тест. Во-вторых… Можно кое-что выяснить прямо сегодня. У тебя карточки медицинские, что из поликлиники, где хранятся? Дома или в поликлинике?

— Дома, — ответил Шувалов. — Я поликлинике не доверяю. Потеряют еще.

— И правильно, — сказал доктор. — Это в данном случае очень хорошо. Ты в группах крови разбираешься?

Андрей Иванович отрицательно покачал головой.

— Ладно, неважно. Тогда бери карточки, и приезжай опять сюда ко мне. Посмотрим по группам крови твое отцовство.

— Это как?

— Очень просто. Если у родителей есть две определенные группы крови, то у детей тоже могут быть только определенные группы крови. Если это не так, то для такого ребенка один из родителей — не родитель. Понятно?

— Смутно, — признался Андрей Иванович. — Но, в общем, принцип я уловил, не дурак.

— И тогда так. Если анализ подтверждается снова, но по группам крови все нормально, то я тебе устрою анализ ДНК твоих детей на твое отцовство. На все про все — где-то дней семь. Ну и суммы, разумеется, уже пойдут выше. Я даже рад буду ошибиться. Но у меня очень плохие предчувствия.

— Да, да, конечно, — Шувалов ухватился за предложение врача как утопающий за соломинку. — все, что скажешь.

— Отлично, — ответил доктор. — Только еще одна деталь. Мне, возможно, будут нужны образцы крови твоих детей. Это на случай, если анализ спермы не изменится, и по группам крови ничего не поймем.

Шувалов почесал в затылке.

— Ладно, — сказал он. — Какая уж тут работа. На крайний случай, попрошу неделю в счет отпуска. Если все будет хорошо, устрою себе отдых после такого стресса. А если… Ну, тогда детей привезу.

— Договорились, — сказал доктор, вставая, — пойдем в лабораторию.

Шувалов проделал уже знакомый маршрут, снова закрылся в туалете, и «набрал семенной материал». Второй раз это оказалось много легче и быстрее, чем первый. «Набираюсь опыта», — с горькой иронией подумал Андрей Иванович.

— Не перепутайте, — как можно внушительнее постарался высказаться он, вручая пробирку медсестре.

— Само собой, — пожала она плечами. — У нас тут частная клиника, а не госбольница. У нас все четко.

— Очень надеюсь, — угрюмо пробурчал Андрей Иванович.

Пока он ехал в машине домой за документами, в его голову лезли все более и более противные мысли. Вопрос о том, похожи его дети на него или нет, никогда перед ним не стоял. Он просто как-то этим не интересовался. Да, родители находили во внуках какие-то свои черты, причем родители супруги гораздо чаще чем его, но это Андрея Ивановича в то время мало волновало. Конечно, если бы у них родился негритенок, или китаенок, или пусть даже рыжий, (ни у Шувалова, ни у его супруги в роду никогда никаких рыжих и близко не было), то все было бы выпукло и ясно. А так…

Пустота квартиры Андрея Ивановича очень обрадовала. Супруга, скорее всего, опять ушла в салон красоты, дети свалили куда-то по своим делам, и Шувалову не нужно было никому ничего объяснять. А он был в таком состоянии, что никому ничего сейчас объяснить был бы не в состоянии. Ни до того.

А не дай Бог супруга что-то бы заподозрила… А потом бы выяснилось, что она невинна аки младенец… Он бы, наверное, до конца жизни не отмылся бы.

А так Андрей Иванович спокойно разулся, подошел к комоду, вытащил средний ящик, порылся, и нашел искомое. Он забрал скопом все медицинские карты, сложил их в дипломат, и побежал обратно к лифту.

«Если жена будет дома», — думал Андрей Иванович, — «поставлю дипломат в сторонку, а потом улучшу момент, и верну карты на место. А если дома будут только дети — то положу на место сразу. Им все равно — их такие вещи не интересуют. Они ничего не спросят».

Вторая за день поездка в клинику прошла для Шувалова, тем не менее, гораздо спокойнее, чем первая. То, что сейчас сразу многое разъяснится, привело его в состоянии стоицизма.

«Сейчас я все узнаю», — расслабленно думал он. Перед глазами проходили лица детей, и Шувалов мог бы поклясться, что это абсолютно точно, неопровержимо точно, его собственные дети. Никаких сомнений!

Андрей Иванович довольно быстро прибыл в клинику, но здесь ему пришлось подождать. У доктора был клиент, и Шувалов полчаса прождал в общей приемной, смотря в телевизор. Правда, если бы его спросили о том, что он там смотрит, он ничего не смог бы ответить: картинку Шувалов видел, звук слышал, но во что-то цельное это никак не складывалось.

Андрей Иванович достал медицинские карты, попытался что-нибудь прочитать там. Однако записи в них были сделаны особо изощренным «медицинским» почерком, так что понять текст неспециалисту было практически нереально.

Наконец из кабинета вынырнул высокий, очень худой и до безобразия прыщавый молодой человек, а за ним вышел и врач.