И сегодня суровое положение созвездий, сначала было слышно узел связи тов. Федорова, а тогда все это куда-то провалилось, якобы в прорву. Ничего не слышно. Поэтому решил передать несколько радиограмм через Москву для Федорова. Полученные радиограммы от тов. Федорова через Москву, но почему-то не расшифровываются несколько слов, только понятно то, чтобы националистов не брать в отряд и мешать националистам вести мобилизацию. Легко сказать препятствовать, но когда этим вопросом заниматься? Когда этими вопросами будем заниматься, то некогда будет выполнять боевого задания. Конечно, по возможности будем воспрепятствовать националистам мобилизовывать мирное население.

12 июля 1943 г.

Целую ночь шел дождь, просто мешает выезду на выполнение боевого задания, везде воды по колена, кроме того, сверху дождь накрывает своей мокротой. Решил отставить выход на ж[елезно]д[орожное] полотно 13 июля, потому что с самого утра раскричался мой конь-верховой, сегодня кричал, как никогда, сволочь выдает лагерь стоянки с головы до ног. Дал указание зарезать коня на мясо. Но это полбеды. Главная беда — это что рация не работает, сгорел генератор. Созвал всех мастеров этого дела, но что ж, мастера мастерами, а материала и инструментов никаких нет. Не на чем связываться, а тов. Федоров посчитает, что я зазнался, рад, что оторвался и прочее, не учтет того, что я переживаю больше за эту связь, чем сам тов. Федоров и весь штаб, вместе взятые. Эх! И жизнь настала дурацкая, кроме всего этого, просто душа заболела, когда услышал, что противник на курском, орловском и белгородском направлении бросил большую силу танков и большую живую силу. Мы услышали только одно, что наши части уничтожили 162 танка и большое количество уничтожено живой силы. Черт возьми, фашистская гадина еще пытается наступать и бросать немалое количество техники и живой силы. Очень плохо, что нет возможности слушать последних известий, нет возможности быть в курсе тех событий, которые происходят на данном периоде времени.

Ну что же, ничего не сделаешь, радио нет, рация не работает из-за отсутствия питания. С горя почти целый день проиграл в карты — в дурака и 501[349]. За картами скорее проходит время. Сколько ни говори, ни хрена не помогает. Короче говоря, нужно становиться еще злее по отношению врага, не давая ему покоя ни днем ни ночью. Сам такого характера и так воспитываю своих командиров, политработников и бойцов. Короче говоря, воспитываю всех своих подчиненных в этом духе — бей врага днем и ночью, бей его, гада, везде в лесу, в населенных пунктах, везде, везде.

13 июля[350] 1943 г.

Рано утром прошелся по ротам, проверил состояние всех бойцов, некоторые бойцы Жаловались, что кушать нечего — муки, картошки, мяса и других продуктов нет и доставать негде. 214 человек подготовил для выхода на ж[елезную] д[орогу], оставил в лагере 200 человек. На операцию иду сам, нач[альник] штаба тов. Решетько и комиссар тов. Кременицкий. Поставили перед собой задачу подорвать один эшелон [и] разгрузить его. Мимо этого поставить 10 мин МЗД, которые должны рваться через несколько дней по очереди. На марш выступаю в 17.00 час[ов]. На хозяйстве оставляю полностью 3-ю роту, короче говоря, остается на хозяйстве — командир тов. Платонов Василий Иванович, комиссаром его тов. Вепринский, по разведке и контрразведке — тов. Зубко Василий Емельянович. Уходя из лагеря на боевую операцию, большинство командиров, политруков задавали мне вопрос — почему вы, тов[арищ] командир, сами идете на эту операцию? На эти вопросы я отвечал коротко — это мое любимое дело, знаю диверсионное дело, и поэтому нужно научить всех вас, а тогда, когда научитесь, тогда будете ходить сами.

14 июля 1943 г.

Целую ночь шел дождь, бойцы шли почти до пояса в воде. Мокрые все (как курицы). Остановились возле Александровки, не успели расположиться, как по нашему следу пошли националисты. Тов. Коновалов лично сам разогнал всю эту мразь и захватил одну пару хороших лошадей. Не прошло и часа, как вновь поднялась стрельба. Хлопцы прочесали [территорию], никого не поймали. Но черт подери, после всего этого не прошло минут 50, как кто-то стал наступать на наш лагерь, я дал указание, чтобы 2-я рота окружила всю эту мразь уничтожить. 2-я рота быстро продвинулась, открыла ураганный огонь. И после этого ведут двух пленных. Стали уточнять, оказалось, что это наступали поляки, но они считали, что это не советские партизаны (а националисты-бульбовцы — бандиты, как они их называют). Не прошло 20 минут, как привели мне 2 человека. Итак, поляки: Милер Адам Иосифович, с[ела] Рафаловка, Гугляс Степан Казимирович, Савицкий Петр Францевич — Александрова и Бабинский Владислав Лукьянович, оказались хорошие ребята. Они же стали проводниками на ж[елезную] д[орогу].

В 21.00 час[ов] вышли на ж[елезную] д[орогу] в районе Нивецк — Зверев, дер[евня] Вишнев. Охрана ж[елезной] д[ороги], начиная с 18.00 час[ов] и до 2 часов ночи, все стреляла из пулеметов и минометов, но нас это не пугало, мы продолжали подходить все ближе и ближе к ж[елезной] д[ороге]. Подошли на исходный пункт в 23.30 час[ов]. В 24.00 час[ов] пошли на ж[елезную] д[орогу]. Всех лошадей оставили на опушке леса.

15 июля 1943 г.

В 2.00 час[а] все было заминировано. К этому времени было заложено 10 мин МЗД. Первая мина должна взорваться 21-го июля, а все остальные должны взорваться через день. Под эшелон, который мы должны разгрузить, поставлено 4 мины. Вот один пробный паровоз пропустили, казалось, что все остальные будут идти более-менее подходящие, но оказалось, не так, прошло два паровоза, ну что же, пришлось подорвать, потому что скоро началось развидняться. Итак, подорвали и вывели из строя 2 вражеских паровоза. Взорвано в 4-х местах ж[елезно]д[орожное] полотно. Большая неприятность получилась при минировании, подрывник Литвин П. струсил, и ему показалось, что идут фрицы, но это были два партизана, которые охраняли его же, дурака. Литвин стал стрелять и убил одного пулеметчика тов. Горенока Владимира Гордеевича (рождения 1923 года, Черниговской области, Городнянского района, Креновского с[ель]-совета, х[утора] Плесы), ранен Кудряшов Николай Иванович; тов. Горенок похоронен в лесу, 2 км северо-восточнее с[ела] Александрия[351].

Идя из операции [на] ж[елезной] д[ороге] [возле села] Александрия ур[очище] […][352], наткнулись на засаду националистов (бульбашников). Засада была разогнана, захвачено 6 винтовок, один ручной пулемет Дегтярева, 300 патронов, штабные документы, 100 бух[анок] печеного хлеба, 6 штук лошадей, 5 пудов крупы, 8 пудов соли, 2 пуд[а] сахара, один пистолет, 6 пленных, которых отпущено. Взорвана одна походная кухня (с тремя котлами), [захвачено] много медикаментов.

Что можно сказать об этих националистах? Это не вояки, а просто бандиты, и просто можно сказать — отброски общества, которые, кроме мечты о завоевании «Вильной Украины», ничего не смогут сделать. Сделали дневку возле населенного пункта Глинче. Бойцы стали отдыхать, сам также решил немножко отдохнуть. В 14.00 на заставе открылся огонь. На это направление была брошена 2-я рота. Через 15 минут выяснилось, что огонь застава вела по группе партизан. Рота совместно с группой партизан возвратилась в лагерь. Здесь пришлось познакомиться с капитаном Доценко, который с группой 10 человек шел на диверсию в район ст[анций] Киверцы — Вишнев. Он же рассказал о том, что два отряда стоят в районе 8 км южнее Берестяны. Одним отрядом командует полковник тов. Медведев, а другим — тов. Прокопюк[353]. Тов. Доценко очень много рассказал о том, что делается на фронтах, о том, что наша Красная армия перешла в наступление. Это очень отрадное явление, это надает большую бодрость для партизан.